Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тогда что?
Ради интереса я даже зашел с телефона в интернет и забил «самые редкие и неупотребляемые слова». Список вышел внушительным. От лапидарности и пердимонокля, до престидижитатора и пульвербакелита. Не то. Если хватило у меня ума озадачить поисковик, значит, не мала вероятность пересечься с таким же рубежником.
Что еще? Старые, которые уже никто не говорит? Даль в помощь и все такое. Вот только это для меня слова перестали употребляться, есть довольно внушительная часть рубежников, которая живет не одну сотню лет. Тоже не вариант.
Тогда что? К счастью, я вчера не пил, потому голова хоть как-то, но соображала. Поэтому нужный ответ пришел сам собой. Необходимо попросту придумать новое слово, которое мог сгенерировать только один человек — Матвей Зорин. Едва ли есть какой-то контроль над заклинаниями, где сидят граммарнаци. Решено, от этого и будем плясать.
Только что придумывать? Станем мыслить рационально. Когда я узнал про это самое Слово? Как бы смешно не звучало — из разговора с Врановым. Нет, в честь него не буду заклинание называть. А вот в честь спасших меня существ — сколько угодно. Значит, берем лешего, Митьку… беса, ладно уж там. Да и русалку. Без нее не получилось бы эпично ретироваться. Да и чем больше составных слов, тем лучше.
Тогда пусть будет: «лешобесочерторусалка». Нет, как-то неблагозвучно. Да и длинно. Каждый раз про себя повторять — язык сломаешь. Что, если сократить до «лешобесочеруса»? Почти как название грузовой техники от плохого криэйтора. Надо просто взять от каждого существа по слогу — «лебечерус». Огонь, мне нравится. Что называет, херак, херак и в продакшн.
Ладно, приступаем. Я выпустил через руку хист, образуя в воздухе ту форму, которую видел на листке в кабинете Инги. И когда завершил рисунок, то проговорил новопридуманное слово. Линии вспыхнули ослепительно и… исчезли вместе с частью комнаты. А за ней показалась непроглядная чернота.
Я что-то не так сделал, что ли? Открыл врата в Ад и все такое? Да нет, я был уверен, что в точности воспроизвел форму. Та будто в голове отпечаталась. И едва ли подобное слово кто-нибудь придумал. На меня же не напали и с хистом ничего не случилось.
Я шагнул вперед, сквозь образовавшийся портал и оказался на старом запыленном чердаке… который вспомнил сразу. Это крыша моего же собственного дома. Сюда я сбегал, когда мы взрывали карбид и нас пытался поймать сосед. Когда на меня сорвался бродячий дог. Когда с Костяном разбили окно мячом на первом этаже. Он побежал к себе, а я сюда.
Потому что это было единственное место, где я чувствовал себя в безопасности. На чердаке, посреди воркующих голубей.
Надо же, я даже в какой-то момент забыл про все это. Не могу сказать, когда именно. Просто со временем то ли на чердачный люк повесили замок, то ли я стал старше.
Ну да, мне же Самуил Ефимович говорил, что волшебный схрон неосознанно создается в месте, которое ты считаешь наиболее безопасным. Вполне резонно. Помимо этого я чувствовал, что никто из рубежников и тем более чужан не найдет его. Даже если будет стоять на том же самом чердаке в метре от него. Такова сила индивидуального заклинания.
Я шагнул обратно, в комнату и портал за мной закрылся. Меня больше всего сейчас интересовал даже не магический карман. А то, что я могу сбежать в любое мгновение на чердак.
Однако судьба в очередной раз показала мне фигу. Как только портал закрылся, я почувствовал влияние нового заклинание. Это было похоже на тесные штаны с полными оттягивающими карманами. Наверное, постепенно привыкну. С печатями как-то же живу, хотя первое время было невероятно дискомфортно.
Как только я повторил про себя нужное слово, то щель на чердак открылась аккурат под размер руки. Ну да, ну да. Хорошо, что жизнь меня заранее подготовила бедовостью. Поэтому из-за подобной подлянки я даже не расстроился. Просто тяжело вздохнул и сложил в «нишу» артефакты и деньги. Немного подумал и все же монеты вытащил. А то как-то было некомфортно. Надо чуток привыкнуть.
И это при всем при том, что у меня так-то четыре рубца. Может, поэтому Лада не пользовалась Словом? Или пользовалась, но у нее схрон был именно в том доме, где она прожила всю жизнь с мужем, который в итоге ее не поддержал?
Ладно, не время предаваться унынию. К тому же, бес уже несколько раз ударил пяткой в дверь. У нас было почти как в театре. С той лишь разницей, что после третьего «звонка» тебя все равно пускали на представление. Но едва ли там было хоть что-то съедобное.
Я успел как раз на раздачу яичницы. Марфа, кстати, сидела тут же с видом английской королевы. Ну да, готовить мы не готовим, но жрать любим. Будь я более скаредным, так устроил бы ей бойкот с голодовкой. Голодовкой, само собой, ее.
Однако я кикимору и так серьезно прогнул. Надо теперь чуть помягче быть. К тому же, перед самыми важными смотринами. Можно полдня потерпеть. Небольшой размен за артефакт и деньги. Я даже сладкий чай ей собственноручно сделал и намазал на хлеб масло. Мол, кушай, Марфушка, не обляпайся.
— Григорий Евпатьевич, позвольте полюбопытствовать? — начал я чинный разговор за завтраком.
— Ну? — сразу набычился бес.
Он знал, что если я называю его по имени отчеству, ничем решительно хорошим подобное обычно не заканчивается.
— А в портсигаре сколько существ может уместиться?
— Понятно сколько, только одно. Да и то там тесновато, не каждый влезет.
— Тогда сегодня вы с Митей остаетесь на хозяйстве. Приберетесь, кушать приготовите. Пошуршите, в общем.
— Хозяин, ты чего это удумал? Какое зло я тебе сделал⁈ — искренне возмутился Гриша.
— Да ладно, думаешь, не знаю, что ты тут дедовщину устроишь и заставишь все Митьку делать?
— Но это мы еще посмотрим, — задумчиво ответил черт.
Чем удивил не только меня, но и беса. Молодец, освоился, далеко пойдет. Почувствовал вольный дух демократии. Главное, чтобы не появилось желания вторгаться в страны персидского залива.
— Ты, хозяин, лучше скажи, чего удумал-то? — не сдавался Григорий.
Я его знал, он хуже клеща. Вцепится — не отпустит. Поэтому легче сказать, как есть. Иначе весь мозг вынесет, пока собираться буду.
— Я улажу кое-какие дела в Подворье. И заодно покажу Марфе ее нового хозяина.