Взгляды водителей встретились.

Мужчина со шрамом загадочно ухмыльнулся и медленно убрал правую руку с рулевого колеса. Его ладонь опустилась на соседнее сиденье, где под газетой лежал какой-то продолговатый предмет.

Клопиков не успел к нему приглядеться. У него за спиной раздался шелест шин по мокрому асфальту, а затем визг тормозов.

Это сорвавшаяся с места «шестерка», описав дугу, поравнялась с «Лексусом». Свет фар ослепил Клопикова. Он выпрямился и прикрыл глаза ладонями. Из «шестерки», точно черти из табакерки, выпрыгнули двое и быстро пересели в лимузин.

Все произошло настолько быстро, что Клопиков от удивления открыл рот. Когда шок прошел, он закричал первое, что пришло на ум:

— Стоять, суки!

Чей-то вкрадчивый голос сказал прямо в ухо личному водителю певицы:

— Ключи.

Клопиков обернулся. Прямо в лицо ему дышал человек со шрамом, и улыбка его напоминала волчий оскал.

— Ключи, — повторил грабитель, наставив на Клопикова пистолет с глушителем.

Скорее инстинктивно, чем осознанно, водитель «Лексуса», еще пару минут назад мечтавший заняться пчеловодством, предпринял попытку вцепиться в глотку грабителю и рванул вперед, намереваясь прижать бандита к корпусу белой «восьмерки».

Это было чистым безрассудством, но Клопикова учили защищать чужую собственность.

Противник оказался хитрее и проворнее. Растопырив пятерню левой руки, он ткнул пальцами в глаза водителю. От боли, разламывающей голову напополам, Клопиков отпрянул. Вслед ему помчался свинец, вылетевший из ствола пистолета.

Пуля, разорвав сердечную мышцу, опрокинула водителя на мокрый антрацитово-черный асфальт.

— Питон, Петька… — захлебываясь кровью, закричал умирающий.

Стрелявший нагнулся, подобрал ключи и неспешным шагом направился к «Лексусу». По пути, словно нехотя, вскинул руку с оружием…

В это время телохранитель, видевший все, кроме отдельных деталей, заталкивал в салон визжащую от страха певицу.

— Петенька, я боюсь!

— Быстрее, — царапая застежку наплечной кобуры, сипел телохранитель.

Достав оружие в момент, когда предсмертный вопль друга разорвал ночной воздух, телохранитель открыл огонь, одновременно прикрывая массивным телом обмякшую хозяйку. Венегрова рухнула на колени. Стройные ножки, предмет вожделения тысяч мужчин, отказывались ей служить.

Все закончилось так же быстро, как и началось.

Пальба прекратилась.

Бежевая «Тойота Лексус» растаяла за поворотом.

Когда Ирина Васильевна открыла глаза, телохранитель еще дышал.

Он лежал ногами к стеклянной двери салона, покрытой паутиной трещин вокруг пулевых отверстий. Голова покоилась на нижней ступеньке. Встав на четвереньки, певица подползла к нему. Колени Венегровой скользили по мраморным плитам лестницы.

Кровь на черных джинсах не была видна.

Заглянув в лицо телохранителю, хрипевшему в агонии, Ирина Васильевна содрогнулась от ужаса.

Вместо глаз на нее смотрели два кровавых пятна. Выпущенные человеком со шрамом пули сделали свое дело.

Потеряв сознание, певица накрыла телохранителя своим телом…

Глава 9

Новый удар судьбы Владимир Петрович Колесников выдержал со стоическим спокойствием. По крайней мере, внешне. Но внутренне… Бежевый «Лексус» эстрадной дивы Венегровой постоянно маячил перед глазами владельца страховой компании.

Жара этим летом стояла невыносимая. Дожди с грозами не приносили спасительной прохлады.

Кондиционеры в огромном доме Колесникова работали на полную мощность, разгоняя по комнатам охлажденный воздух. Вентиляторы прогоняли воздух через фильтры, насыщая его ионами и освобождая от пыли. Но от их едва различимого гула у Колесникова разламывалась голова. Только у бассейна, примыкавшего к правому крылу дома, он чувствовал себя хорошо.

Открытый бассейн, построенный на манер американских, облицованный испанской плиткой и украшенный итальянской терракотой, был по большому счету бесполезным сооружением. В средних широтах, где осень ранняя, а зима затяжная, лучше строить сауны и русские бани. Они, впрочем, в усадьбе Колесникова тоже имелись.

Но сегодня Владимир Петрович радовался, что не отказал себе в такой роскоши, как бассейн. Устроившись в шезлонге, он смотре и то на воду, то на искусственный водопад, журчавший на противоположной стороне бассейна, то на альпийскую горку, обустроенную фитодизайнером. Рукотворный пейзаж успокаивал взвинченные нервы владельца страховой компании «Светко». Но, несмотря на царившую вокруг идиллию, тяжелые мысли не покидали Колесникова…

Он даже не заметил неожиданно появившихся визитеров.

Потревожил шефа Филимон. Подойдя ближе, негромко окликнул:

— Владимир Петрович, мы приехали.

Шеф встрепенулся, посмотрел на визитеров и усталым жестом пригласил сесть.

— Уже слышали? — указав глазами на разложенную на столике газету, спросил он.

Бульварная газета, издававшаяся в цвете, на первой полосе разместила коллаж: Ирина Венегрова в ужасе закрывает ангельское личико ладошками, а на заднем плане банда здоровенных уродов в масках куда-то тащит, словно бурлаки на Волге, шикарный автомобиль. Заголовок был набран едва не аршинными буквами: «Исполнительница ресторанных шлягеров, лишившись автомобиля, заплакала по-настоящему».

Прочитав заголовок, Филимон горестно вздохнул:

— Вот писаки: Никакого сострадания к женщине.

На что Колесников зло заметил:

— Ты не этот охрипший патефон в юбке жалей. Ты о наших проблемах подумай. Венегрова посипит посипит, и на новый «Лексус» капусты нарубит. А нам страховку выплачивать.

— Я думаю, Владимир Петрович, крепко думаю, — кивнул Филимон.

Наливая в высокий стакан французскую минеральную воду «Перье», Колесников раздраженно сказал:

— Хреново кумекаешь. Я был более высокого мнения о твоих умственных способностях. Сколько возишься — и никаких результатов. Нас живыми в землю закапывают, а ты все думаешь.

Оскорбленный незаслуженными упреками, Филимон посмотрел на Жигана, словно прося у того поддержки. Жиган сидел с отсутствующим видом, наблюдая, как переливаются на солнце струи воды искусственного водопада.

Прополоскав глотку «Перье», Колесников с мрачным видом сообщил:

— Щелкоперы трезвонят, что всенародная любимица на грани нервного срыва. Мол, у нее на глазах погибли телохранитель и водитель, от этого баба малость умом тронулась, — кривая улыбка исказила его лицо. — Может, Ирина Васильевна и в шоке, но интересы свои блюдет строго. Уже звонили и адвокат, и она сама. Интересовались сроком и условиями получения страховки.

Филимон осуждающе покачал головой:

— Надо же! Еще ничего не известно, а они на ходу подметки рвут. Акулы, а не люди.

Шеф обреченно махнул рукой:

— Брось. Не о том речь. Сам знаешь, тачки уходят безвозвратно. Менты пока ни одной не вернули. Кто-то умело прячет концы в воду Пора прекращать этот беспредел.

Пара водянистых, как у осьминога, глаз уставилась на Жигана. Колесников смотрел, не моргая, точно гипнотизируя человека перед ответственным заданием.

«Ну давай выкладывай. Что ты для меня приготовил? Какую роль я должен исполнить? Кого из твоих врагов убрать? Я ведь для тебя вроде мусорщика, убирающего грязь с твоего пути», — вел внутренний монолог Жиган, не отводя взгляда.

Игра в гляделки закончилась победой Жигана. Белесые глаза Колесникова опустились, а затем медленно поднялись.

— Значит, так, ребята-акробаты. Будем действовать на опережение, — многозначительно произнес он.

По интонации Жиган понял, что у шефа «Светко» созрел