Внезапно все вчерашние события прорвались в его голосе – вся горечь поражения и вся невыразимая печаль. Так или иначе, потеря Ашлин больно ударила по нему.

– Сначала я совсем забыл о букете, а когда вспомнил, поспешил избавиться от него. Сперва хотел найти кого-нибудь, кому можно его отдать, вместо того чтобы просто выкинуть, но у меня не хватило энергии. Я просто засунул его в урну.

– В урну где?

– На каком-то пирсе. Да. Я же все это время шел, и цветы сообщали всем и каждому, что меня одурачили. Правда, мило? – Вопрос был адресован Бреслину.

– Я бы поступила точно так же.

Я незаметно подмигнула в одностороннее стекло. Стив должен послать пару практикантов проверить урны на пирсах, пока их не опорожнили. На этом букете могли остаться следы крови.

– Вот только я бы по пути домой пропустила где-нибудь стаканчик. А вы как?

– Нет. Я просто хотел добраться домой. – Рори растер щеки и подбородок, напряжение начинало сказываться. – Вы можете мне сказать, что происходит?

– И когда вы пришли домой? – спросила я.

– Точно не скажу. Около половины десятого. Я не смотрел на часы.

– И кому ты позвонил? – подал голос Бреслин.

– Не понял.

– Когда вернулся домой. Кому ты позвонил поплакаться о великом свидании, которое смылось в унитаз? Лучшему другу? Родному брату?

– Никому.

Бреслин театрально вытаращился.

– Ты шутишь. Рори, только не говори мне, что тебе некому звонить. Потому что каждый мужик тоже испытал что-то такое. И если ты и вправду вернулся домой после такого фиаско и у тебя нет человека, которому можно позвонить и как следует поныть о несправедливости мироздания и женщин… это самое печальное признание, которое я слышал за последние недели. Или месяцы.

– Никому я не звонил. Просто сделал себе бутерброд, потому что, по понятным причинам, остался без ужина, уселся у окна и стал смотреть на улицу. Я чувствовал себя самым большим дураком в мире, представлял самые нелепые варианты, как все образуется, и мечтал стать человеком, который способен со всем этим справиться, просто напившись в дым, подравшись или переспав с какой-нибудь случайной подружкой.

Унижение, прозвучавшее в его голосе, будто повисло в воздухе. Это нам на руку – если мы сможем вывести его из равновесия, то только через унижение. Кто знает, может, именно это и проделала Ашлин, унизила его. Например, ему стало известно, что она спит с кем-то другим, и все, крышу у парня сорвало.

– В полночь, так и не дождавшись от Ашлин ни звонка, ни сообщения, я отправился спать. Последнее, чего мне хотелось, так это позвонить кому-то из друзей и поделиться с ним этой историей. Ясно вам?

Бреслин еще какое-то время не сводил с него недоверчивого взгляда. Рори смотрел в сторону, теребил манжеты рубашки и молчал. Он поведал нам славную историю, которую легко проверить, – он же должен понимать, что мы пробьем его телефон. И если он с кем-то разговаривал, то проделал так, что мы не сможем отследить – по его мнению. Может, кто-то из друзей живет по дороге и Рори заглянул, направляясь домой? Но развивать эту мысль я не стала.

– Исключительно чтобы не оставалось сомнений, – сказала я. – Вы можете подтвердить, что встречались именно с этой женщиной? Что именно к ней домой вы направлялись вчера вечером?

Я вытащила из папки фотографию Ашлин и перебросила ее через стол к Рори. Он взглянул, его глаза расширились, и он забыл о всяком унижении.

– Откуда у вас эта… Зачем… Как она… Что…

– Как вам сказал детектив Бреслин, – проговорила я доброжелательно, но твердо, – мы все должны делать по порядку. Это та женщина, в дом которой вы шли вчера вечером?

На секунду мне показалось, что Рори вскинется и потребует объяснений, но я не перестала улыбаться и не отвела взгляда, и в конце концов он пробормотал:

– Да. Это она.

– Мистер Феллон опознал фотографию Ашлин Мюррей, – сказала я для записи.

– Дайте взглянуть. – Бреслин потянулся за фотографией. Его брови подпрыгнули, и он присвистнул. – Вот это да. Респект тебе, дружок. Отменный экземпляр.

Рори яростно уставился на Бреслина, но тот не счел нужным обратить на него внимание. Он держал фотографию в вытянутой руке и одобрительно покачивал головой.

– Она очень красива. Но не это привлекало меня в ней.

Бреслин недоверчиво глянул на Рори поверх фотографии:

– Ага. Ты был с ней только из-за ее душевных качеств.

– Да. Именно так. Она очень интерeсный человек, умная, ласковая, с прекрасным воображением. Внешность ни при чем, она вообще не мой тип.

Бреслин фыркнул и сказал:

– Ну как же. Да она тип любого мужика. Хочешь мне рассказать, что тебе нравятся уродины? Будь у тебя выбор, ты бы предпочел жирную волосатую троллиху с лицом как печеная картошка, а так тебе пришлось страдать с этой? Прими мои соболезнования.

Рори вспыхнул.

– Нет. Я всего лишь утверждаю, что никогда не встречался с такой… ну, с такой элегантной девушкой. Все мои предыдущие подруги выглядели куда более заурядно.

– Неудивительно. – Взгляд Бреслина пробежался по рубашке Рори. – А как же ты эту подцепил? Без обид, но давай посмотрим фактам в лицо: ты прыгнул сильно выше головы. Тебя это не смущает? Я первый, кто тебе это говорит?

– Нет. Я же сказал, она красавица.

Рори ерзал на стуле, всем своим видом выражая желание, чтобы Бреслин оставил фотографию в покое. Бреслин еще раз плотоядно посмотрел на снимок.

– Красотка. А ты… нет-нет, ты в порядке, но ты не очень похож на Брэда Питта.

– Я знаю.

– Ну и как тебе это удалось? – Бреслин помахал фотографией.

– Мы просто разговорились. В магазине, на презентации книги, в декабре. Вот и все.

– Ага. – Бреслин снова окинул его скептическим взглядом. – Расскажи мне о своем методе. Я серьезно. Буду благодарен за совет.

Рори начал выходить из себя. Выпрямился и в упор уставился на Бреслина.

– Нет у меня никакого метода. Мы просто разговаривали. Я даже не думал, что это может вылиться во что-то большее. Я совершенно точно знаю, что достаточно посмотреть на Ашлин и на меня – и можно смело делать ставку, что вместе нам не бывать. Я и сам так думал. Я и заговорил-то с ней только потому, что она бродила одна по детской секции, а поскольку это мой магазин, я чувствую себя обязанным как-то развлекать гостей.

– А потом, – сказала я, – вы влюбились.

Я улыбнулась ему, и он улыбнулся мне в ответ, прежде чем успел что-то сообразить.

– Да. Мы действительно влюбились. Вернее, я так думал.

– О чем же вы беседовали?

– В основном о книгах. Ашлин перелистывала сборник сказок Джорджа Макдональда. Я очень любил эту книгу в детстве, сказал ей об этом, а она ответила, что тоже очень ее любит, выяснилось, что у нас даже издание было одно и то же. А после этого мы просто… Нам обоим нравится магический реализм, переработки известных сюжетов. Ашлин очень любит «Бескрайние Саргассы», а я посоветовал ей прочитать «Американские привидения и чудеса Старого Мира». Она рассказала мне, как в четырнадцать лет была так огорчена концовкой «Маленьких женщин», что просто переписала ее и заставила Джозефину выйти замуж за Лори. Она вклеила эти страницы в книгу и, когда перечитывала ее, притворялась, что это и есть настоящая концовка. Она так забавно рассказывала, как злилась на Луизу Мэй Олкотт, пока не нашла решения… Мы ужасно смеялись. – Рори невольно улыбнулся. – Она болтала со мной, будто я был ее лучшим другом.