Я, Майк Хаммер, оказался в самом центре этой крупной игры. Никаких случайностей. Я играю с серьезными парнями, а они играют жестко. Цель оправдывает средства, это их философия. Лги, похищай, убивай, делай что угодно, если это необходимо для того, чтобы прийти к власти, подчинить весь мир, а нас превратить в рабов. Грандиозно!

Прекрасная картина, судья, великолепная картина. Вы должны быть одним из нормальных людей, из тех, кого волнует то, что пишут в газетах. Подобная философия должна вам не понравиться. Что бы вы сказали сейчас, когда похищенные документы могут послужить причиной вашей смерти, а я один способен вовремя предотвратить ее?! Хорошо, судья, оставайтесь в своем кресле и чувствуйте себя спокойно. Хотите узнать мою философию? Она очень проста. Выследить этих парней, но не арестовывать их и не придавать процессу демократического суда, а сделать с ними то, что они делают с нами. Их надо убить неожиданно, когда они не ждут этого. Смерть — смешная штука, судья, люди ее боятся. Надо показать им, что мы можем быть жесткими, надо драться с ними. Надо их убивать! Тогда они будут держаться от нас подальше.

Черт, курение не успокаивало меня. Я бросил сигарету. Пошел в спальню, взял с верхней полки платяного шкафа пистолет 45-го калибра и еще раз тщательно прочистил его. Приятно ощущать в руке тяжесть защищающего тебя оружия. Несущие смерть пули действовали успокаивающе. Я покажу им настоящую грязную и жесткую игру, раз они хотят играть без правил Вынув патроны, я разложил их на столе, затем взял нож и срезал острые концы пуль. Такие пули сделают маленькую дырочку в теле на входе и здоровую дыру на выходе. Я зарядил обойму, вставил ее в пистолет и положил его в кобуру. Теперь я был готов.

Уже наступила ночь. Что-то произошло с погодой, и густой туман, клубясь, поднимался от реки, медленно заполняя улицы. Было холодно и зябко, как бывает в переходную пору, когда не поймешь, то ли продолжается зима, то ли наступает весна. Я поднял воротник пальто, прикрыв уши, и пошел вниз по улице. Теперь для меня все было ясно, и я больше не терялся в догадках. Хотя я и смотрел вперед, но знал, что происходит позади меня и по обеим сторонам: фиксировал людей, спешащих по своим делам, желтые огни автомобилей, проезжающих мимо. Я вышел на охоту, был настороже, и от моего внимания ничего не должно ускользнуть. В шуме улицы я различал приближающиеся и удаляющиеся шаги, говор, работу моторов. Вслушиваясь и вглядываясь, я шел вперед, ожидая, когда они попытаются еще раз напасть на меня.

Дойдя до угла квартала, я пересек улицу и прошел мимо своего автомобиля, потом вернулся назад. Открыл дверцу, дернул ручку капота и внимательно осмотрел двигатель. Мне не хотелось бы взлететь на воздух вместе с моей машиной на виду у соседей.

Какой-то автомобиль проезжал мимо, и я вырулил, пристроившись поплотнее за ним, начав свой путь а офис. На автостраде было много машин, я благополучно добрался до офиса и нашел неподалеку место для парковки автомобиля. Я подождал в машине, пока стрелка часов не подошла ближе к девяти, куря по своей привычке сигареты до самого фильтра. У меня еще оставалось несколько штук в пачке. Войдя в подъезд, я набрал свое имя на кодовом устройстве, которое включалось по ночам, вошел и поднялся на лифте в офис.

Ровно в девять в двери офиса повернулся ключ и вошла Вельда. Я снял ноги со стола и вышел из кабинета, чтобы поздороваться с ней. Она улыбнулась мне, но я почувствовал, что настроение у нее плохое.

— Ты слышала последние новости по радио? Улыбка сошла с ее лица.

— Да, слышала. И мне это очень не понравилось.

— Как и мне, Вельда. Мы должны найти и вернуть документы.

Она распахнула пальто, уселась на край стола и, опустив голову, стала рассматривать пятно на ковре. Сейчас передо мной была не женщина. Она выглядела как дикое животное в джунглях, готовящееся к охоте и убийству.

— Это не остановит их, Майк.

Я бросил окурок на ковер и надавил ногой.

— Да, не остановит. — Я знал, о чем она думает, и это было мне не по душе. — Бумаги — это еще не все. Они постараются вывести нас из игры.

Глаза ее взметнулись вверх и встретились с моими.

— Мы можем остановить их, Майк.

— Я могу, радость моя. Но не ты. Не собираюсь подвергать твою жизнь опасности.

Продолжая смотреть мне в глаза, она сказала:

, — Есть кто-то в нашей стране, управляющий всеми их действиями. Его не знаем ни мы, ни ФБР, ни даже они сами. Этот некто свободно и беспрепятственно может передвигаться, входить без подозрения в разные инстанции. Есть и другие, принимающие приказы и контролирующие их выполнение. Они находятся на самом верху цепочки. Сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до них всех, известных и неизвестных?

— У меня это может занять много времени. У меня, я повторяю.

— Есть другой путь, Майк. Мы можем достать тех, кого знаем и подозреваем, остальные разбегутся. Они будут рады унести отсюда ноги и побоятся вернуться назад.

Было удивительно слышать от нее то, о чем я подумал сам. Я так и сказал ей:

— Ты повторяешь мои мысли, Вельда.

Она медленно подняла голову. В этот момент она была похожа на большую роскошную черную кошку с сильным красивым телом, каждый мускул которого был напряжен и готов к борьбе. Особенно выделялись ее зубы, цвета слоновой кости, готовые вцепиться в жертву и растерзать. Вельда улыбалась, но и кошка выглядит вполне миролюбиво, пока вы не заметите, что она прижала уши к голове, готовясь к нападению.

— Майк, я говорила тебе, что хочу быть рядом с тобой в этом деле, а если ты решишь по-другому, я все выложу Пату.

Я долго молчал, прежде чем ответить.

— Хорошо, мы будем вдвоем, я хочу этого. Вельда соскользнула со стола и, подойдя ко мне, взяла мою руку. Я крепко сжал Вельду в объятиях и вдруг почувствовал радость от того, что именно она рядом со мной. Наконец я понял, чего хочу. Она высказала это очень просто:

— Я люблю тебя, Майк.

Я поцеловал ее, и она вся подалась мне навстречу, полная любви ко мне. Мне хотелось, чтобы она тоже почувствовала, как я люблю ее.

Взяв ее лицо в свои руки, я целовал глаза, щеки, губы, слыша, как она стонет от неги, а дыхание становится все чаще. Наши тела прижимались все плотнее и плотнее. Я был чертовски счастлив и осознавал это.

Она открыла глаза, когда я перестал целовать ее. Вспомнив кое-что, я достал из кармана небольшую коробочку, которую купил днем. Нажал на кнопочку, крышка откинулась, и перед нашими взорами засверкал сапфир, словно голубая звезда. Своими пальцами, такими грубыми и неуклюжими рядом с изящным кольцом, я достал его из коробочки и надел ей на палец.

Бывают минуты, когда не нужны слова. Все, что нужно, было уже сказано, а несказанное осталось у нас в сердцах как обещание счастья.

Вельда долго и удивленно смотрела на кольцо, а затем нежно меня поцеловала. Этот поцелуй был еще лучше, чем предыдущие. Теперь мы знали: что бы ни случилось, мы будем любить друг друга.