никогда не был злым, его боялись и задабривали, но целенаправленно убивать десятки людей… Здесь что-то другое.

Мы шли по, почти пустой улице, рассматривая старинные дома. Несколько человек, проходящих мимо нас, раз в пару минут, можно было совсем не брать в расчет. В отличии от Питерских улиц, где такое движение, зачастую, было даже ночью, тут было вовсе безлюдно. А если учесть, что скоро вечер, то мы останемся здесь совсем одни.

Оделись мы совсем не по погоде. Слишком теплые вещи, пропаривали до костей, от чего мы расстегнули куртки и шли, весело переговариваясь и обсуждая город. Таня много читала про старинную архитектуру и, сейчас блистала знаниями перед невнимательными слушателями. Но ее это нисколечко не огорчало, бьюсь об заклад, потом она это припомнит, но сейчас, мы были почти на свидании. Если не учитывать цель прогулки.

Солнце почти скрылось за домами, лишая своего, и без того, очень короткого присутствия. Мелкий снежок срывался нам на головы, покрывая тонким слоем едва почищенные тротуары. Еще немного и зажгутся фонари, добавляя романтики в наше приключение. Я иду, держа за талии двух красавиц и получаю неподдельное.

Мы огибали район по широкому кругу, не брезгуя самыми нечищеными тропинками. Проходили сквозь скверики и просто по дорогам, стараясь рассмотреть хоть что-то необычное, но это все было бесполезно. Мороз не крепчал, не было даже намека на похолодание. В подтверждение нашим предположениям, хлопья начали увеличиваться. Можно было смело возвращаться, Мороз не появится.

— Стой. — Таня резко обернулась, всматриваясь в темноту двора, мимо которого мы прошли не так давно.

— Что там? — Тихо спросила Желя, тщетно пытаясь разглядеть нечто заинтересовавшее девушку.

— Не знаю. Мне показалось движение.

Мы стояли под фонарем и, разглядеть что-то за его пределами было крайне тяжело, но я понимал Грознегу, у самого появилось странное, сосущее чувство в желудке. Я снова хотел есть, что было в присутствии бесов и, той проклятой твари, высосавшей моего друга.

— Я тоже чувствую.

Мои руки отпустили девушек, а глаза сами собой закрылись. Я словно борзая вдыхал морозный воздух, пытаясь определить, с какой стороны нас поджидает угроза. Но, я не следопыт, пока еще, не следопыт. Нужно учиться. Сейчас я точно знал, что эта тварь, перед нами, но как далеко, определить не брался. Хотел пройтись вдоль улицы, но стоило отвернуться, как чувство притуплялось.

— Туда. — Я указал на дом, перекрывавший обзор небольшого дворика со стороны улицы и, первым двинулся в ту сторону, медленно выходя с освещенного места.

Таня, более уверенная в себе, пошла следом, делая вид, что ничего не боится, пока Желя замерла в нерешительности, смотря на нас и, кусая напомаженные губки. Мы медленно подходили к углу дома, вслушиваясь в тишину замирающего города. Машины продолжали ездить где-то в стороне, гулко оглашая ночные улицы, ревущими движками. Веселые компании пели песни и задорно смеялись, совершенно не боясь ничего и никого.

За домом спрятался еще один домик поменьше. Между ними ничего не было, но мое чутье требовало срочных действий. Оно словно кричало, что мы опаздываем, но торопиться тоже не хотелось. Мы огибали второй домик, заглядывая за него, где расположился еще один дом, построенный на углу улицы, принимая такую же угловую форму. Несколько машин стояли у двери парадной, закрывая от нас часть площадки, а прямо пред нами, застыл старик в белоснежном кафтане.

— Это? — Очень тихо, прошептала Таня мне на ухо, боясь привлечь внимание грозного создания.

Я лишь кивнул, продолжая из-за угла наблюдать, как за стариком, который медленно брел меж домами, внимательно осматриваясь по сторонам, словно что-то или кого-то искал. Я не чувствовал от него угрозы, да и мое чувство голода никак не реагировало на деда. Погода тоже никак не изменилась, крупный снег накрывал город новой пеленой, заметая следы человека.

— Тебе не спрятаться. — Неожиданно сказал мороз гулким басом, от чего мы с Таней вздрогнули, но продолжили наблюдать, боясь отвести взгляд от волшебного создания, которого все детство считали добрым стариком. — Я чувствую, как тебе холодно.

Легкий порыв ветра сдул падающие снежинки, направляя их в угол дома, а сверху осыпалась небольшая горстка снега, падая меж машин. Мне показалось, что там, куда упал снег, было движение, но это было всего на несколько мгновений, а потом все снова замерло.

— Вот она ты! — Радостно воскликнул дед, идя к машинам, гулко стуча посохом о каменную мостовую. — Холодно ли тебе девица?

У меня в голове переклинило от его слов. Если эта девица скажет, что ей холодно, то он заморозит ее, но если скажет, что тепло, он нашлет на нее Мороз и тогда… Ни первый, ни второй вариант я проверять не хотел. Рука сама стиснула полированную рукоять меча, а злоба придала уверенности. Небесно-голубой клинок засверкал на морозе, вырвавшись из моих рук.

— Оставь ее! — Грозно рыкнул я на деда, так и не ощущая никакой угрозы с его стороны.

В голове почти не осталось мыслей, кроме как о старике, медленно поворачивающемся ко мне. Его белые брови взметнулись вверх, раскрывая большие, голубые глаза, с неподдельным интересом смотрящие на меня, такого из себя, крутого мачо, вставшего с мечом наголо против могущественного мороза.

— Внучек, ты это, того, не обессудь, но витязи должны защищать землю русскую, а ты на кого попер? — Он говорил так спокойно и вкрадчиво, что я потерялся. Все желание сражаться со стариком мигом улетучилось, хотя я до сих пор не чувствовал, что он вообще хочет кому-либо навредить.

— Разве не ты заморозил целый дом ночью? — Пришло время нам с Таней удивленно таращиться на седого, как снег, старика с посохом, расслабленно стоящего в десятке шагов от нас.

— Я? Заморозил дом? — Мороз едва не выронил посох от такого наглого вопроса, но быстро сообразил, в чем дело. — Ах вот ты какая гадина, пришла из песчаных краев и думаешь, что можешь творить здесь свои мерзкие делишки?

Желя выглядывала из-за угла дома, пока мы разговаривали со стариком и боялась пошевелиться. Зато Таня отличилась, он не стала долго стоять, пытаясь понять, на кого охотился мороз, а пошла проверять, кто спрятался между машинами. Судя по всему, там засела некая иноземная нечисть, маскирующаяся под Мороза и, нам было до жути интересно.

— Ну и кто ты, чудище заморское? — Обратилась Грознега в промежуток между машинами. — И чего тут устраиваешь беспорядки?

— Я не виновата! — В ответ мы услышали девичий голосок, слабо различимый из-за плача. — Она меня заставила!

— Не ври мне тут! — Снова стукнул посохом о камни Мороз. — Ишь чего удумала, сваливать вину