class="p1">- Влево! - Огненный Истребитель посмотрел в том направлении, увидел, как хвост существа летел в его сторону, и опустился как раз вовремя, чтобы избежать перелома шеи или черепа.

Летающая булава Церы исчезла. Запевая, она провела аналогичным, но полностью материальным оружием в руке по дуге над ударила им драконье отродье. Несмотря на то, что Гаэдинн не был целью заклинания, он почувствовал мимолетный приступ страха. Рептилия же в панике отпрянула.

Это означало, что она потерял бдительность в отличие от её врагов, которые воспользуются шансом. Гаэдинн нанес удар одним мечом, затем другим. Эйдер запрыгнула на драконье отродье. Ее инерция прижала его к полу, переломав несколько костей и вывернув задние лапы под неестественным углом. Джет запрыгнул на монстра и откусил большой кусок от его шеи.

Теперь рептилия точно была убита, поэтому Гаэдинн и Джет сразу же развернулись с желанием ворваться в другой бой. Судя по всему, в какой-то момент Аоту удалось наложить на монстра одно или два настоящих заклинания, потому что чешуйчатое тело рептилии горело от шеи до самого хвоста. Помимо этого монстр бился в судорогах, пытаясь вырваться из хватки десятка черных щупалец растущих из мозаичного пола террасы.

Аот не давал ему сделать этого. Он крутил копье над головой и выкрикивал слова силы, от которых у Гаэдинна болели уши. Действие с копьем напоминало эльфу какое-то позерство, с которым неопытные дураки бросались на врага и погибали, но, поскольку Аот не был дураком – по крайней мере, когда дело касалось боя – то его движения, несомненно, были частью какого-то заклинания. Он воткнул копье за ​​плечо монстру, и магия в мгновение ока превратила его тело в ничто. Щупальца растаяли вместе с ним.

Аот немедленно опустил левую руку. Гаэдинн понял, именно в эту руку попало невидимое дыхание драконьего отродья.

- С тобой все в порядке? – Спросил лучник.

- Кажется, я вывихнул плечо. – Ответил Аот.

- Хотел бы я знать. Я думал, у тебя все под контролем.

- Так и есть. Я использовал татуировку, чтобы заглушить боль, - Аот огляделся. - Как все остальные?

- А как я выгляжу? - Прохрипел Джет. Мардиз-сул подскочил к ним. Может, он и раньше видел грифонов вблизи, но почти наверняка никогда не слышал, как они говорят. Это было уникально.

- Поцарапанным, - без сочувствия ответил Аот. - Цера, ты позаботишься о бедном искалеченном цыпленке? Потому что нет никого, кто пострадал бы больше него.

Гаэдинн огляделся и увидел, что это была правда. На террасе не было мертвых или серьезно раненых дженази. Это было последним доказательством того, что отродье дракона пришло за Аотом, Церой и ним сами, хотя не то что бы он в этом сомневался.

- Что ж, - сказал эльф, - теперь мы знаем, что у Виршекеллабекса есть шпион при дворе Аратаны.

- Да, - сказал Аот. Он посмотрел на тушу драконьего отродья. - Я бы назвал эти чешуйки серыми. Но они блестящие серого цвета.

- Какими бы они ни были, - сказала Цера, - разве это не убедит королеву в том, что мы говорим правду?

Гаэдинн ухмыльнулся.

- Не рассчитывай на это. Помни, мы только что закончили войну, в которой сражались с драконами, многие из которых вполне могли затаить на нас обиду. Если бы я хотел дискредитировать нас, я бы просто предположил, что наши недавние неприятности последовали за нами в Аканул.

Мардиз-сул вздрогнул. Он храбро сражался, но, поскольку угроза миновала, страх, который он не позволял себе испытывать раньше, поразил его.

- Вот что значит сражаться с драконами. - Пробормотал он больше для себя, чем для кого-то еще.

Джет все равно ответил с визгливым смехом.

- Вот что значит сражаться с драконьим отродьем. Настоящие драконы намного опаснее.

Огненный Истребитель сглотнул.

- Капитан, я ... полагаю, мы могли бы вернуться к разговору о том, кому следует возглавить экспедицию.

* * * * *

Чазар утверждал, что подарок Джесри был неожиданностью, и поэтому, когда вел ее через Коллегию Войны, он болтал о чем угодно, но не о подарке. Он рассказывал о своих планах превратить каждую оставшуюся естественную внешнюю поверхность крепости в огромный барельеф, посвященный его правлению, подготовке к вторжению, непристойным историям о Сьюн и других божествах и о дюжине других вещей.

Возможно, он хотел отвлечь ее. Но когда она поняла, что они направляются в подземелья, то по ее спине пробежал холодок. Он все еще подозревал, что она помогла Кхорину сбежать? Может, он хотел привести её на место преступления в надежде, что она сделает что-то компрометирующее? Или он уже решил, что она виновата, и решил наказать ее там же, где она его предала?

Ее пальцы крепче сжали посох, и псевдо-разум внутри него взволновало перспектива битвы, хотя это и было глупо – огонь, которым так наслаждался посох, был бесполезен в схватке с Чазаром, частью естества которого и был огонь. Даже если бы Чазар был драконом другой породы, было бы безумно оптимистично думать, что она могла бы победить такое существо в одиночку.

Герой Войны произнес пароль и повел Джесри вниз по лестнице. Дверь распахнулась перед ними, по-видимому, сама собой, а стражники в своих нишах вскочили и отсалютовали, когда их повелитель появился в поле их зрения. В спешке один из них опрокинул стул, и он с грохотом упал на пол.

Вместо того чтобы провести Джесри вниз по следующему лестничному пролету, на уровень, где она нашла Кхорина и сражалась с Хранителями Змей, Чазар ввел ее в зловоние и беспорядочный шум камер, набитых заключенными. Она почувствовала, как напряжение покидает ее мускулы, и постаралась скрыть это облегчение.

Пленники замолчали, заметив Чазара и Джесри.

- Ты знаешь, кто все эти негодяи? – Спросил Герой Войны.

Как это часто случалось, когда она отвечала ему, то пыталась сформулировать ответ осторожно, но быстро, чтобы он не заметил никаких колебаний.

- Народ обвиняется в преступлениях против короны или вашей церкви. Против вас, одним словом.

Чазар ухмыльнулся.

- В основном верно, но не совсем. Один из них обвиняется в преступлениях против тебя.

Она моргнула.

- Кто?

- Вот увидишь.

Он махнул в сторону разветвленного коридора. Камеры по бокам были темными и пустыми, кроме одной на полпути слева.

В колеблющемся желтом свете факела, висящего на стене, был виден бледный, дряблый седовласый мужчина, лежащий лицом вниз