Серый молчал, лишь из-под лобья смотрел на меня. Меня же трясло внутри так, что я был готов пустить ему пулю в лоб. Внешне наверное выглядел я по-другому, спокойный и уравновешенный. Но это была лишь маска, за которой скрывался еб*нутый на всю голову человек.

— Тебе было девять лет, когда мы встретились с тобой первый раз. Ты тогда бежал от своего отца, который убил твою мать на твоих глазах. Я пожалел тебя, дал дом, крышу, работу и никогда не бросал тебя. Стал тебе старшим братом, защищал от твоего же отца, брал с собой на бои, давал бабки. И чем же ты мне отплатил?

— Ты никогда не был мне братом. — сквозь зубы прошипел он. — Ты всегда мнил из себя важного, авторитета. Тебе было плевать на меня, на мои проблемы. Ты даже работу мне дал унизительную. Думаешь мне было не стремно развозить твоих блядей по домам? Пока ты трахался с известными моделями, пил дорогой коньяк, тусовался с авторитетными пацанами, я развозил твоих шлюх. Это ты называешь отношениями между братьями?

— Какой же ты кретин, Серый. — выдохнул я. — Когда у нас с сестрой погибли родители, ты знаешь кем работал я, чтобы она могла купить себе булочку задроченную в колледже? Я таскал мешки с луком, картошкой и прочей вонючей и грязной херней. Я приходил домой, переодевался в спортивку и шел на бои. Мне не один раз ломали ребра, нос и челюсть. Иногда я не мог даже дойти до дома и оставался ночевать прямо в клубе. Но сука, утром опять шел на эту гребанную работу. А знаешь почему я не увольнялся оттуда? — я постепенно переходил на крик, схватив Серого за подбородок и сдавив его. — Да потому что я ни мог выиграть не один бой и постоянно уходил с клуба с синяками или того хлеще. Вот это я считаю унизительным, получать пи*ды, а после идти таскать мешки. А то, что я дал тебе джипа и просил отвозить телок домой, это не унизительно. Я тебе всегда давал волю во всём, но просил лишь не влезать ни в какие криминальные делишки. Но ты же умный и взрослый, решил тачки угонять без моего ведома. До угонялся, что мне пришлось ехать за тебя пидалить. Ладно, решили, заплатили бабок, но ты взялся за наркоту. Зачем мне такой брат, если я для него пустое место? Это каким надо быть конченным ублюдком, чтобы похитить женщину? Для чего ты это сделал?

— Трахнуть её хотел. — заорал он мне в лицо, за что и полетел на пол от одной левой.

Я подошел к нему и разрезал ему веревку на руках. Поднял его за рубашку и ударил с головы.

— Трахнуть мою женщину хотел? Ты видимо забылся, щенок. Моё никогда никто не трогает, никто.

— Ты увел у меня Кристинку, сука. — заорал он так, что его лицо покраснело, а вены вздулись на шее. Я бросил взгляд на Костю, который уже готов был вмешаться. Покачал другу головой, чтобы не вмешивался.

— Кристина пришла ко мне сама. Пришла и отсосала мне. Ей было плевать на тебя, только ты этого не хотел замечать. Я отгородил её от тебя, чтобы ты совсем с катушек не слетел. Она мне нахер не нужна была. Пока ты носил ей цветочки в зубах, её трахал весь район. Так что не надо винить во всем меня. Я лишь хотел уберечь тебя. Но ты этого не стоишь.

— Да пошел ты. — выплюнул он и поднялся на ноги.

— Я буду сукой, если заставлю тебя мучиться. Скажи спасибо, что умрешь без мучений. — я достал пистолет и выстрелил ему прямо в лоб.

Мужское тело медленно скатилось на пол, из рта шла кровь. По моим щекам потекли слезы. В груди жгло от боли, а может от чувства ненависти к себе и к Сереги.

Я убил собственного друга и брата. Своей рукой выстрелил в голову тому, кого любил и растил не один год. Думал вырастет нормальным мужиком и станет мне самым близким человеком. На деле пригрел змею на груди.

— Рустам… — ко мне подошёл Костя и забрал из моих рук пистолет.

— Уберите здесь всё. — сказал я и вышел.

Разделся и шагнул в душевую кабину. Горячая вода обжигала тело, но не могла вытеснить ту боль, что прожигала мою грудь.

Меня разрывало изнутри. Я не удержался и ударил кулаком по стене. Плитка потрескалась, но не разбилась. Я не мог себя контролировать, поэтому бил по стене до тех пор, пока не осталось сил. Из рук хлестала кровь, но совсем не было боли. Я сполз на пол и сделал то, что совсем было не свойственно мужику. Я дал волю слезам, вспоминая, как первый раз увидел Серегу. Маленький, грязный и напуганный, он бежал по тротуару и плакал. Я не смог проехать мимо и привез его к себе. Накормил, отмыл и дал всё, чтобы он рос настоящим мужиком. А теперь сам же его и убил.

Мы приехали на пустырь, где парни уже вырыли яму и погрузили тело убитого друга. Ветер пронизывал до костей, словно осуждая и пытаясь меня наказать. Я пил из бутылки коньяк и смотрел на то, как тело засыпали землей.

— Я прощаю тебя, дружище. — сказал вслух и кинул землю в яму.

Прошло уже два дня, а Рустам ко мне так и не приехал. Я звонила ему сотни раз, но телефон был выключен. Номера Кости у меня не было, на работе Рустам не появлялся.

Не было обидно, что он снова исчез, было страшно. Я боялась, что с ним могло что-то случится и не могла найти себе места. Просила врачей отпустить меня домой, но они и слушать ничего не хотели. Оставалось только плакать ночами в подушку и верить в лучшее.

На четвертые сутки рано утром приехал Костя. Не успел он переступить порог моей палаты, как я забыв о боли, соскочила с кровати.

— Где он? — спросила то, что волновало меня больше всего.

— Привет. — как-то грустно посмотрел на меня мужчина. — Как самочувствие?

— Где Рустам?

— Дома.

— Почему он не приехал? Что с ним?

— Доминик, Рустам не в самом лучшем состоянии. Дай ему время и он сам всё расскажет.

— Это что шутка такая? Какое к черту время, Костя? Почему он не приехал сам? Что у него с телефоном?

— Я привез тебе деньги. Здесь хватит на первое время. — он протянул мне конверт, но я его отпихнула от себя. — Либо ты сейчас же расскажешь мне всю правду, либо можешь разворачиваться и уходить отсюда со своими бумажками. — выплюнула я ему в лицо.

— Я оставлю конверт здесь. — он положил его на тумбочку и виновато на меня посмотрел. — Ему правда сейчас не просто.

— Зато мне пиз*ец как легко. Уходи отсюда и передай ему, что в этот раз ему придется мне все объяснить.

Костя вышел, а я направилась к врачу. Постучалась и получив приглашение, вошла.

— Я хочу написать отказную. — заявила твердо и для убедительности вскинула подбородок.

— Вы еще не окрепли. Хотя бы еще пару дней, чтобы мы… — договорить я ему не дала.

— Мне написать или молча могу уйти? — доктор посмотрел на меня и молча положил на стол бумажку.

Через пол часа я уже ехала в такси на свою бывшую работу. Не было никакого страха, лишь злость на Рустама.

— Доминика? — во все глаза уставилась на меня Люся и кинулась обнимать. — Где ты была?