– Коля, давай ты.

– Спина болит?

– Есть немного. Но тут, скорее, сердце. Не могу я здесь в землю ножом тыкать. Мандраж какой-то. Суеверным, что ли, становлюсь. – Он протянул нож Коляну: – Держи. Покопайся, на тебя Гулия не рассердится. А мне… Я лучше пока на скамеечке посижу, чтобы не нарываться. – Старик криво усмехнулся.

– А как ваша жена умерла, Равиль Салихович? От болезни?

Колян спросил, чтобы не молчать. Ему тоже стало не по себе. Не столько от обстановки ночного кладбища – видали и не такое – сколько от слов старика, слегка отдающих паранойей. Вафида говорила, что отец не верит ни в Бога, ни в черта. Поверил? Или он так шутит, чтобы взбодриться?

– Не совсем от болезни, Коля, – после паузы откликнулся Нагаев. – Гулия испытывала средство от паралича, который возникает при поражении «коричневым мхом». Ну есть такая аномальная гадость, ты знаешь. Человека постепенно парализует, и в результате он мучительно умирает от удушья. Гулия установила, что механизм действия схож с действием яда кобры, и начала разрабатывать антидот. Экспериментировала с мышами, ну и… в общем, заразилась, если так можно выразиться, ядом «коричневого мха». Я застал ее последние минуты. Лучше бы, наверное, такое не видеть. Ужасно…

Он махнул рукой и замолчал…

Варнаков провозился минут десять, используя нож в виде щупа. Проредил всю почву в площади оградки, вымазал джинсы в земле, оцарапал руки о какой-то колючий сорняк – все безрезультатно.

– Хватит, Коля, – наконец сказал Нагаев. Он сидел на маленькой скамеечке внутри оградки и курил. – Ошиблись мы. Не экскаватором же здесь копать? Нет, что-то мы упустили. Или направились не в ту сторону.

– Хотите сказать, в сторону кладбища? – спросил Колян. – Это я вас на кладбищенскую тематику навел.

– Да, помню. Мы говорили о том, что Махаллат родила смертная женщина, ну и съехали потом на кладбище. А вот сама Махаллат – она какое отношение к смерти имеет?

– Хотите сказать, что мы неправильно трактовали намек на Махаллат?.. Возможно. Вот вы, Равиль Салихович, вспоминали о том, что Вафида изображала ее на маскараде. А как эта дьяволица выглядела?

– Как выглядела? – Нагаев внезапно хмыкнул. – Помню я этот маскарад… видишь ли, Махаллат часто рисуют в виде женщины-змеи. То есть верхняя половина туловища человеческая, а нижняя – змеиная. Так вот, Вафиде очень хотелось, чтобы у нее был змеиный хвост. Гулия замучилась ей объяснять, что в этом случае Вафиде придется ползать, а не ходить. В конце концов они что-то такое соорудили, из-за чего на утреннике Вафида еле-еле кандыбала. И даже, если мне память не изменяет, пару раз шлепнулась, наступив на хвост.

– Значит, змеиный хвост?

– Намекаешь на тему змеи? Да я уже думал об этом. Даже медицинскую эмблему вспоминал – чашу со змеей. Гулия ведь у меня медиком была по образованию. Только не нахожу я здесь ключа. Линию кладбища мы отработали… ну не выкапывать же гроб? Нет, Коля, это ложный след.

Варнаков с силой воткнул нож в землю.

– Да, похоже на то. Ладно, хоть заодно часть травы выпололи.

Он злился и на старика, и на Стеблова, но, в первую очередь, на себя. Как он мог повестись на эту дурацкую затею с кладбищем? Вафида, конечно, была девушка с богатой фантазией, но тут уж очень сложно и неопределенно…

Зачесалось запястье под браслетом. Колян посмотрел на грязные, выпачканные в земле ладони и тихо матюкнулся. Бляха-муха! Словно картошку выкапывал.

– Гуки в гогу и не деггаться! – скомандовал со спины чей-то картавый голос. – Погешу на месте.

Варнаков замер – не столько от испуга, сколько от неожиданности. Рядом сдавленно кашлянул Нагаев.

– Тихо! – взвизгнул тот же голос. Его обладатель явно пытался выглядеть крутым, но голос выдавал неуверенность. – Стагик, ты тоже встал. И гуки за голову, кому сказал, мать вашу!

– Они, наверное, оглохли, – произнес второй голос. В отличие от первого, тембр был низким и сиплым. – Или обосрались на хер, гробокопатели хреновы. Эй, в кепке, тебе три раза повторять?

Последняя реплика относилась к Варнакову. Он перед поездкой нацепил на голову летнюю кепочку Закира с пластиковым солнцезащитным козырьком, взяв ее с полки гардероба. Так, на всякий случай надел для дополнительной конспирации.

Колян покосился на нож, воткнутый в землю почти рядом с правой ногой. Если бы продолжал сидеть на корточках, то мог бы дотянуться до ножа. Но он уже успел подняться и распрямить ноги. Да и перцев за спиной не меньше двух. И если оба с «пушками», то затея с ножом обречена на провал.

Варнаков медленно, демонстративно растопырив пальцы, вытянул руки вверх. Потом слегка опустил, согнув локти. Влипли! И непохоже, что случайно. Засада?

– Теперь спокойно, без резких телодвижений, выходим из оградки, – распорядился сиплый голос. Колян, выполняя команду, повернулся в сторону «сиплого» и увидел двух мужчин.

Первый стоял теперь слева от него метрах в четырех, около соседней могилы. Его Варнаков в свете луны разглядел отчетливо. Высокий и худощавый, в темных мешковатых штанах и такой же темной куртке спортивного покроя – с блестящей линией замка. Правая рука приподнята и вытянута вперед. В ладони – пистолет. Ствол тонкий и длинный, но вроде бы без глушителя. «Токарев»?

Второй находился по диагонали от Коляна, рядом с калиткой. Когда Нагаев поднялся со скамейки и шагнул по направлению к калитке, второй мужчина сместился на пару шагов левее от себя, в сторону Варнакова. «Боится, что мы окажемся с Равилем на одной линии огня, – подумал Колян. – Грамотный перец, черт бы его побрал».

Этого, второго, он толком не рассмотрел. Мужик прятался в тени большой березы и к тому же стоял спиной к луне. Но правая рука у него была приподнята, как и у «спортсмена», и в ладони он сжимал что-то очень похожее на пистолет.

– Слушай, Француз, – сказал «спортсмен», и Варнаков определил в нем обладателя сиплого голоса. – А на фига нам этот чел в кепке? Шеф ничего про второго не говорил – только про старика. Может, грохнем его тут же? Зачем нам лишняя возня?

Колян, едва успевший шагнуть вперед, застыл на месте. Речь явно шла о нем.

– Ну хген его знает, – неуверенно протянул картавый Француз. – Чтобы кого-то мочить, Жога тоже не говогил.

– А ты позвони?

– Думаешь?

– А чего? Если чел не при делах, так его всё равно грохнуть придется. Уж лучше сразу здесь. Смотри, какой качок. Еще ерепениться начнет.

– Ну… хм. Ладно, попгобую. А вы, угоды, – стоять на месте!

Француз опустил руку с пистолетом, а другой рукой вытащил из кармана трубку мобильного. Варнаков скосил глаза на рукоятку ножа, которая теперь торчала из земли в полуметре позади. Так. Его частично прикрывает от «спортсмена» надгробная плита. Плюс стела, которая тоже может послужить помехой для стреляющего. Если резко упасть на землю и схватить нож, то «спортсмен» его завалить, скорее всего, не сможет. Но что потом? Если он метнет нож в «спортсмена», то Француз успеет выстрелить из пистолета. А если сначала метнуть нож во Француза, то тогда с ним разделается «спортсмен».