— Волнуешься? — спросил Миру.

— Очень, — ответила она безразлично и спокойно, передернув плечами.

Отца я предупредил накануне и бодрым шагом мы шли знакомиться к нему. Красно-черный кабинет с многочисленными огнями под потолком, накрывали светом стол из красного дерева и диван с книжным шкафом. Возле темно синих штор, глядя в окно, стоял отец.

— Здравствуй отец, поздоровался я, когда мы вошли.

— Приветствую сын, — ответил он. Губы его были сжаты, глаза прищурил, но стоило ему внимательнее посмотреть на Миру, как улыбка озарила его лицо. С чего бы это? Хотя, чему удивляться, Мира и правда хорошо, умеет произвести впечатление.

— Здравствуйте, ваше величество, — поздоровалась моя невеста.

— Здравствуйте. Мира, очень рад вам, — услышал я в ответ, — вы любите моего сына?

— Конечно! Мы хотим пожениться, с вашего позволения, конечно.

— Что ж, я не возражаю, через неделю сыграем свадьбу, вижу вы хорошая девушка. Признаюсь, ранее я не соглашался на этот союз, но теперь…ты согласен, сын? — спросил отец, подойдя к нам и обнимая по очереди, чем несказанно меня удивил.

— Я буду рад, спасибо.

— Тогда приглашаю вас поужинать со мной.

— С удовольствием, — произнесла Мира, улыбнувшись.

Пока отец расспрашивал мою змейку о ее семье и учебе, я думал. Почему отец так быстро согласился, если раньше был крайне против? Где взволнованная и испуганная Мира, почему сейчас этого нет? И почему мне все время кажется, что я не вижу очевидного?

До столовой мы дошли быстро, комната в лимонно — бирюзовых цветах, встретила нас с большим радушием. Светлая, уютная, стол был украшен белоснежной скатертью, на которой выстроились различные фрукты, супы и жаркое. Я хотел было поухаживать за девушкой, но она отказалась.

— Сиус, подай еще бекона, — попросила она. Раньше змейка так много мяса не ела, напротив, она предпочитала фрукты.

— Конечно, возьми. Быть может, хочешь яблок или персиков?

— Нет, спасибо, не очень люблю их.

Кого, персики не любит?! Да она же без ума от них! Помню в первый год обучения, мы сидели за столом, на блюде лежал он — миниатюрное солнышко. Мира, с горящим взглядом, потянулась к нему, но так сильно хотелось досадить ей, не дать то, чего хочет. Схватив фрукт, откусил один раз, нахваливая, а потом развеял почти целый еще персик. Желтые глаза полыхали гневом, а руки сжались в кулаки, по лицу пошли некрасивые красные пятна. Мне было очень весело и не сдержавшись, рассмеялся, глядя не нее.

Но мстительная кобра ничего не забывает. Я ждал ее ночью, утром, следующей ночью, но она словно потеряла интерес к этому инциденту. И стоило мне потерять бдительность и расслабиться, как кобра нанесла свой бросок.

В столовую утром я шел в отличном настроении, но вход мне преградила «Нитка», это заклинание использовали чаще дети, идет человек, не заметит его, проходит и касается Нитки, она запутывает ноги и человек падает. Настроена была именно на меня, я это понял сразу, когда увидел структуру заклинания. Так по-детски Мира меня еще не разыгрывала, даже обидно стало. Распутав его, я сделал шаг в столовую, кобра, улыбаясь, смотрела очень внимательно. Кто бы мог знать, что распутав Нитку, я запущу в ход другое заклинание. Мой рост стал стремительно меняться, уши изменились, зрение стало иным, отменить заклинание я не успел, но видел, как довольная змея идет ко мне. «Гав!» — грозно сказал я, не веря, что эта стерва меня превратила в пса!

— Тише, тише. Сидеть! Вот, хороший мальчик, — улыбнулась она, потрепав меня за ухом.

Змея была мстительная, но совершенно не злая, заклинание она сняла через час. И довольный собой я отправился на занятия, забыв сказать, что будучи псом, разодрал ее платье, когда она вышла из комнаты и оставила меня одного.

А теперь не любит эти фрукты?! Разглядывая невесту, ждал окончания трапезы.

Нас разместили в одних покоях, выполненных в бежевых тонах, Мира отправилась в душ, а я рассуждал. Нет, она определенно или что-то задумала или же что-то случилось. Вернулась змейка быстро, чему несказанно я был удивлен. Змейка очень любит воду, и вытащить ее оттуда еще постараться нужно. Стоило нам лечь в постель, решил проверить еще раз, обняв ее, начал покрывать поцелуями кожу, но она, извиваясь, сообщила, что устала и не хочет сегодня. Возможно это и так, но вот в мире Зозо она тоже была уставшей и это ее не останавливало.

— Мира, помнишь я дарил тебе кольцо с сапфиром, мне бы хотелось, чтоб ты надела его на нашу свадьбу, — прижимая ее к себе, прошептал в губы.

— Конечно, дорогой.

— Помнишь, нашу первую ночь? Звезды, крыша…так романтично. А ты все боялась высоты, — усмехнулся я.

— Да, ты же знаешь меня, — прижавшись сильнее, ответила она.

— Конечно. Спокойной ночи, любимая.

— Спокойной ночи, дорогой.

Это не она! Это не моя змейка! Первым делом хотелось встряхнуть обманщицу, вытрясти из нее всю правду, вот только, что тогда станет с Мирой и где она?

Моя змейка не отказалась бы от любимых лакомств, от близости, но даже не это было главным. Я не дарил никогда ей колец, вообще. А уж первый наш раз был в ее комнате, после бала. Мы никогда не бывали на крыше, но откуда столь личных подробностей знать обманщице? Об этом могла знать только одна девушка — Миралинда.

Мира

Тьма. Вязкая, ощутимая, липкая, словно паук оплетала меня, стоило мне очнуться. Пару вещей я знала точно. Во-первых, меня похитили, а во-вторых, я лежу. Что ж, это уже не плохо, а теперь пора и на свободу, решила, пытаясь обернуться. Увы, успеха не достигла, зато знаний стало больше, оборачиваться я не могу.

Зато смогла сесть, чем не счастье? Да я даже стоять могу! Молодец я какая! А вот идти далеко не выходит, цепь мешает, это плохо, да. Ногой потрясла из чистого упрямства, то что тонкая цепочка из Аваниса удержит и дракона, знали даже младенцы. Что ж, идти не могу, темно и привязана. Ну, хоть не холодно и то, ладно. Эх, еды бы что ли принесли, а то как же в плену то голодающую держать? Не дело это. А, ладно! Все равно эти крылатые придут, вот тогда и спрошу, зачем я здесь. Жаль только, Сиус не знает где я, но он наверняка меня уже ищет, так что отчаиваться я не собираюсь.

Единственное, что мне не нравилось, это кромешная тьма. А вот если крысы или мыши? Они же заразу всякую переносят, а мне болеть нельзя, дел много.

— Как ты любимая, пришла в себя? — спросил голос. Обращаясь к кому — то.

— Кто здесь? — на всякий случай уточнила я.

— Как? Неужели моя невеста не узнала меня, — рассмеялся он, зажигая факел. Берт выглядел чуть иначе, чем всегда, глаза горят ненормальным, хищным и безумным огнем, руки сжимают факел так, словно он виноват во всех его бедах, а злая усмешка заставила меня попятиться назад. Вот только дальше стены не уйдешь, а жаль.