Крейсер приблизился на пять километров, когда разогнанный «бумеранг» прошел над береговой линией. Горючее неумолимо таяло – на таком форсаже Юлька не перетянула бы через весь материк. Рухнула бы где-нибудь далеко за плоскогорьем Астрахань, ближе к Кумским горам.

По иронии судьбы истребители гнали ее практически точно на чистяковскую заимку и Ворчливые Ключи.

Тогда-то и вспомнила Юлька о подарке Ирины Тивельковой, хозяйки беспокойного Манифеста. О маленьком плоском рюкзачке, внутри которого пряталась готовая система – купол-крыло и запаска.

Чужие не позволят ей сесть. Им зачем-то нужна либо она сама, либо корабль. Иначе давно бы расстреляли и не жгли попусту дорогостоящее топливо.

Почему-то ей представлялось, что внушающий смутное уважение диск-преследователь жрет массу какого-нибудь экзотического энергоносителя.

Погоня окажется над Ворчливыми Ключами минут через десять. Или чуть раньше. Успеет ее нагнать чужой крейсер? Зажмут юркие инопланетные истребители?

Во всяком случае времени мало. И еще нужно изобрести способ выбраться из обреченного «бумеранга»…

Какая ирония! Чужие лишили звездолета Рому Савельева, а теперь пытаются сделать бескрылой и ее…

Додумать Юлька не успела. Автопилот заорал так, что захотелось оторвать себе уши. Одновременно «Ценитель» стал плавно набирать высоту, хотя тяга гнала его точно по горизонту.

Юлька затравленно осмотрелась – диск уже настиг ее. Сероватый край великанским козырьком нависал над маленьким корабликом, и в необъятном днище диска уже жадно отверзлось жерло сегментного шлюза. «Бумеранг» тянуло в этот шлюз – неумолимо и настойчиво. Словно щепку, влекомую могучим весенним течением.

Ясное дело, гравитационный захват. Привод «Ценителя» сразу же засбоил, разводка пошла с перекосом и гравиподавитель благополучно захлебнулся. Юлька лихорадочно тянула из-под кресла застрявший рюкзачок с парашютом.

Звездолет – не атмосферный тихоход «Шмель-омега». Рампы у него нет. И катапульты, как в самолетах, нет. Да и из регулярного люка на ходу не выпрыгнешь. Размажет по обшивке на такой скорости… Вдобавок еще и привод взбесился из-за помех – у чужих могучие установки.

Но решение было, и Юлька нашла его очень быстро. Фильтрационный отстрел – у нее нет выбора.

Она нацепила легкий, почти невесомый рюкзачок, поправила на плечах лямки, застегнула все, что только можно было застегнуть и напялила неуклюжий шлем с встроенным блочком лазерного наведения. Бласт в кобуре. Что еще? Декомпрессия? Нет, высота всего около километра, какая уж тут декомпрессия? Ага, карта…

Юлька выдернула из щели считывателя корабельного компьютера личную карту и сунула ее в карман. Вот ведь подлость, даже проститься со своей посудиной нет времени…

Она выскользнула из тесной кабины, протиснулась за обшивку санблока и открыла узкий, похожий на гроб, фильтрационный шкаф. Быстро набрала задержку на таймере. И активировала сброс.

Все. Теперь возврата нет. Прощай, «Ценитель»… Прощай «Der Kenner»… Прощай и прости…

На глаза невольно навернулись слезы. Юлька втиснулась в шкаф, задраила дверцу и нашарила в темноте заветное кольцо на жестком металлизированном поводке.

Никогда она не думала, что первый ее прыжок состоится в таких экстремальных условиях.

Таймер тикал, отмеряя секунды. А потом умолк. Одновременно зашипел пневмопривод, шкаф вздрогнул, и Юльку выплюнуло из корабля.

Сначала ее сильно ударило ветром, но потом ветер неожиданно стих; ее развернуло лицом к небу, но вместо неба она увидела близкое-близкое днище вражеского диска. Диск медленно удалялся. Точнее, это Юлька падала, но казалось, что удаляется диск, а Юлька неподвижно зависла между ним и Волгой.

Она выскользнула из гравизахвата. Не то поле было строго векторное, не то отстрел выплюнул ее за пределы столба – во всяком случае своего она достигла. «Ценитель» уже исчезал в черноте распахнутого шлюза. И она перевернулась лицом к Волге.

Юлька быстро теряла горизонтальную скорость, лежа на потоке. В голове неприятно шумело, и давление в уши ощутимо нарастало. Степь угрожающе надвигалась; Юлька зажмурилась и потянула за кольцо. С сухим шелестом, слышным даже в шлеме, из-за спины полезло что-то упруго-шевелящееся, потом Юлька ощутила сильный рывок, и падение несколько замедлилось. Вверху раскрылся красный, разделенный на продольные секции, купол-крыло. Юлька раскачивалась под ним словно медальон на шее бегуна. А крейсер-диск чужих все еще шел над ней. Переднего края Юлька уже не видела, не видела и пасти сегментного шлюза.

Зато спустя несколько секунд она заметила далеко-далеко впереди себя приближающиеся истребители. И еще – еле-еле ползущий по степи вездеходик. Вездеходик тоже приближался.

А потом Юльке стало не до наблюдений – она снизилась настолько, что ни о чем, кроме приземления временно не могла думать. В ушах сам собой прозвучал голос Кости Зябликова: «Ноги вместе! Ноги!»

Юлька послушно свела ноги.

Волга ударила ее по стопам. Больно, но не смертельно. Парашют не желал опадать, все норовил поработать немного парусом, и Юльку тащило за ним добрых двадцать метров. Потом она удачно дернула за стропу, и красный пузырящийся шелк наконец погас, бессильно осел в пыль. Как раз в этот момент три истребителя с шелестом пронеслись над ней – не с ревом, а лишь с шелестом рассекаемого воздуха. Двигателей их Юлька совершенно не слышала, хотя уже откинула лицевую пластину шлема и звуки степи стали доступными.

А четвертый корабль совершил головоломный вираж с разворотом-переворотом, и мягко опустился на траву метрах в восьмидесяти от нее.

У Юльки еще достало сил потянуться за бластом.

Она ожидала, что в обтекаемом борту чужого истребителя откроется какой-нибудь люк, выдвинется сходня, или произойдет еще что-нибудь в этом роде.

Ничего подобного.

Пилот выскочил из истребителя словно пробка из бутылки шампанского – вертикально вверх, кажется – из самой высокой точки корабля, из макушки еле выраженного колпака посреди шестиметровой плоскости. Выскочил, раскинул крылья, на мгновение завис, и по косой дуге ринулся к Юльке.

Юлька выстрелила прежде, чем что-либо успела сообразить. Без всякого лазерного наведения – лицевая пластина шлема так и осталась откинутой. Тем не менее она попала, с первого выстрела.

Чужого астронавта сшибло с дуги, он несколько раз кувыркнулся и рухнул в траву, как подстреленный рябчик.

Юлька перевела дыхание и опустила пластину. Все-таки с наведением целиться куда проще. Бласт она и не подумала убрать или выронить.

Сзади наползал равномерный гул гравиподушки – приближался замеченный при посадке вездеход. «Кого еще несет?» – сердито подумала Юлька, разворачиваясь.

Вездеход, вздымая жиденький шлейфик пыли, несся прямо к ней. Юлька выразительно подняла бласт и прицелилась. Светящийся квадратик целеуказателя мигал прямо на вездеходе.