Драко, конечно, надулся, но и сам в глубине души признавал, что запросил многого. О цене обещал подумать.

Я тем временем продолжил свой монолог. Описал затаившим дыхание детям внешность Основателей, поведал об их неудовольствии мной, констатировал как факт решение Салазара. Без особых подробностей рассказал о перераспределении. Закончил я свою речь очень важным заявлением:

— И еще. Надо быть честным, и я скажу только один раз: никто о моем обучении на Слизерине ничего от меня не услышит, но и слизеринцы не услышат от меня просто так ничего о факультете Хельги Хаффлпафф.

И слизеринцы, и хаффлпаффцы дружно заулыбались, каждый услышал, что хотел. Хаффы услышали уважение к Основательнице и мой намеренно сделанный акцент на то, что о них я ничего рассказывать не буду, а слизеринцы услышали, что их тайны я не раскрою и что, в то же время, про тайны хаффов сделано уточнение — "просто так", а не "вовсе". А это уже привычный им торг и интриги. То есть я как бы уже хафф, но как бы все еще и слиз.

— Скажи, — попросил успокоившийся Малфой, — а ты не мог бы показать нам Основателей?

— А как?

— Через омут памяти.

— А где его взять?

— М… У нас в поместье есть, но я не знаю, разрешит ли отец вынести его в Хогвартс. Мистер Крэбб, не будете ли вы так любезны принять мое приглашение на рождественские каникулы в Малфой-мэнор?

— Насколько я знаю, в гостиной Хаффлпаффа стоит один. Пустой. Еще один есть у директора, — после краткого молчания произнес Эрнест Макмиллан.

— До директорского нам вряд ли добраться, а жаль, — вздохнул Драко. — Одолжишь?

— Извините, мистер Малфой, но об этом следует договариваться не со мной.

— Да. Я понимаю. Я думаю, что в ближайшее время Эрик Гамильтон обратится с такой просьбой к Габриэлю Труману.

— Хм… — вопросительно хмыкнул я.

— Мистер Крэбб, я все понимаю. Ваша цена за воспоминания для нашего факультета?

— Я подумаю.

— Хорошо.

На этом эпопея с историей моего перехода тихо подошла к своему логическому концу. Окончательно все разрешилось, когда я слил воспоминания для просмотра. Не знаю, какими уговорами и за какую плату, но лидеры Хаффлпаффа предоставили свой омут памяти напрокат слизеринцам. Лично мне с питомцев Снейпа за лицезрение их любимого Салазара обломилась услуга. За всех своих, с очередной претензией на факультетское лидерство, обещал расплатиться Драко. Что ж, тоже неплохо на ровном месте долг поиметь с семьи Малфой.

Как бы там ни было, но с тех пор слизеринцы относились ко мне ровно-доброжелательно, как к чистокровному магу с не-Гриффиндора, а я смог наконец-то сосредоточиться на учебе.

Чтобы окончательно закрыть вопрос с воспоминаниями о произошедшем в Выручай-комнате, я сделал еще кое-что. Ведь если есть в руках омут памяти, почему бы не сделать приятное моему декану? Мне это не будет стоить ничего…

— Миссис Спраут, можно вас на секундочку? — поймать профессора гербологии в помещениях факультета оказалось совсем несложной задачей. Для сравнения из канона, Макгонагалл появлялась в своей башне считанные разы.

— Да, мистер Крэбб, что вы хотели?

— Профессор, вы не могли бы? — и я указал на омут памяти, а потом на свой висок.

— Хм, вы уверены, мистер Крэбб?

— Да.

— Тогда сосредоточьтесь на том, что вы хотите отдать. Чем четче вы представите воспоминание, тем меньше в нем будет ненужного и лишнего. — Я согласно кивнул. С правилом работы омута я уже был ознакомлен слизеринцами. Вытягивал воспоминания, причем сделал это мягко и аккуратно, сам Снейп, а после сеанса просмотра флакон был уничтожен. Ибо нефиг плодить нелицензионные копии. — Готовы?

После очередного моего утвердительного кивка Спраут вытянула у меня из головы блестящую нить, скинула ее в омут и окунулась туда лицом. Вскоре вынырнула, выдернула и рассеяла нить.

— Спасибо, мистер Крэбб, — поблагодарила меня она. — Теперь я действительно верю, что факультет Слизерин очень подходит вам. Правильно и тонко льстить вы умеете. Но, несмотря на это, спасибо. Мне действительно очень приятно, — как я и думал, слова Основательницы о том, что своим факультетом она довольна, пришлись по душе декану Спраут.

Но самое главное, у меня наконец-то получилось что-то наколдовать! Прорыв случился в среду на занятиях чарами. После долгого бормотания одних и тех же фраз и однообразного махания палочкой, я вдруг почувствовал, как что-то изменилось. Мне стало горячее внутри? Или наоборот, приятная прохлада? Или одновременно все вместе… А потом случился прорыв! Невероятное чувство. Это было… это было между мной и всем миром! Пусть результатом этого прорыва стало всего лишь чуть-чуть поднявшееся над партой перо и пара баллов от профессора Флитвика, но радость от того, что я все-таки маг, это… это окрыляло. В чем-то ощущения счастья могу сравнить с первым поцелуем или первым сексом.

Магия, она подсаживает на себя. Действительно, лучше умереть, чем стать не магом. Пусть у меня мало что еще получается! Пусть я в самом начале пути и почти на паралимпийской трассе. Все пусть! Главное, я — маг, а остальное, прямо как по наставлениям Хельги Хаффлпафф, можно победить трудом и усидчивостью.

Глава 11. Ну, наконец-то спокойная учеба

К началу октября в моей жизни все вроде бы наконец-то устаканилось. Я спокойно ходил на лекции, ровно разговаривал со слизеринцами, пытался в меру общаться с факультетом, отдавая предпочтение старшекурсникам. Впрочем, и своих одноклассников не дичился, но и не навязывался. Детям нужно было ко мне привыкнуть. Для налаживания отношений у меня еще семь лет впереди есть, а вот безнадежно испортить их можно одним неудачным словом. И много, много, много, ну просто неприлично много времени проводил за учебой. Короче говоря, находился в мире с собой и окружающими. Не испортил мне настроения даже краткий громковещатель от отца, проревевший свое "я тобой очень недоволен!" прямо за завтраком в четверг. Долговато что-то до отца доходили сплетни. Или он в такое перераспределение просто никак не мог поверить и все перепроверял информацию?

Кстати, вопрос перераспределения с моей стороны был окончательно закрыт. Остальные любопытные отсылались к людям в теме, то есть или к моим однокурсникам со Слизерина, или к моим одноклассникам с Хаффлпаффа. Исключение я сделал только один раз для своих факультетских старост и лидеров.