Маман же, стоя у него за спиной, покрутила у виска, как бы говоря: я же говорила, что прадед с чудинкой.

— Марьянааа, я всё вижу! — не оборачиваясь к ней, намекнул он, что недвусмысленный жест им был замечен. — Накажу!

— Надеюсь, на этот раз обойдёмся только словесным выговором? — несмело спросила она его.

— И пропустить веселье? Не-а, наказывать буду как всегда, с огоньком, чтобы надолго запомнила, что деда дураком выставлять очень хлопотно. — от озвученной перспективы маман побледнела, нервно сглотнула и устремила сой взор в пол.

— Дедуля, а давай, в честь нашего знакомства от наказания маман откажешься? — решила заступиться за неё, так как её по реакции я поняла: дедуля наказывает ой как сурово. Иначе с чего бы ей иметь бледный вид?

Дедуля окинул меня внимательно-изучающим взглядом, словно зоолог, когда исследует новый вид насекомых. Мне почему-то сразу захотелось стать невидимой, что ли, но виду, что мне немного не по себе, не подала.

— Уговорила, языкастая! — усмехнулся предок с чудинкой, — ну, пошли, уединимся, что ли.

— А… это обязательно? — несмело спросила я.

— Боишься? — умело взял меня на слабо он, сам же, провоцируя меня, уже открывал портал.

— Ещё чего! — смело встретилась с ним взглядом и шагнула туда.

Мы вышли на поляну, окружённую лесом, я бы даже сказала, непроходимой тайгой. Так вот, на той поляне был небольшой домик, туда мы и направились.

— Слушай, а почему тебя удивил мой прикид? Я же постарался одеться, как у вас на Земле ходят. Или я что-то напутал? — спросил он.

— Ну, как сказать, чтобы не обидеть, у нас в таком виде только хиппи ходили, и то, это было где-то с 1960 по 1970 год. — пояснила причину своей растерянности.

— Вот же, — почесал он свой затылок, — а я-то думал, что нормальный прикид выбрал. М-да, промашка вышла, ну и понятно, я-то как раз в это время посещал Землю, видать, с вашими хиппи там и познакомился. Хорошие ребята, всё о мире разговоры вели да покуривали какую-то травку, забавную такую, сам пробовал, и результат так впечатлил…

— Деда, ты что, травкой наркотической балуешься? — от услышанного я даже сбилась с шага.

— Нет, я только там этим грешил. — хихикнул он. — Слушай, а, может быть, мне в вашу, как там её, — задумался он, а потом, — точно, в Европу сгонять и посмотреть, в чём там народ сейчас ходит? — как-то уж больно он оживился при этой мысли.

— НЕТ!! — нервно воскликнула я. Ну, а как тут не нервничать, если он там случайно наткнётся на рокеров или панков, это ерунда, а вот если набредёт на парад сексуальных меньшинств … то это уже посерьёзнее будет. Судя по моим наблюдениям, мой предок ещё тот эпатажный жук, хлебом не корми — дай народ до нервного срыва своим видом довести.

— Ты что такая нервная? — он даже остановился и с удивлением посмотрел на меня.

— Нормальная я, просто переживаю, вдруг ты там вновь не с теми знакомство заведёшь. С наркошами, например, — решила не раскрывать истинную причину своей паники, — а, наркотики — это верная смерь в дальнейшем, травка по сравнению с ними — баловство.

— Не переживай, — он по-доброму улыбнулся, принял другой облик, теперь передо мной стоял седовласый старец с умными пронзительно-голубыми глазами. — Я просто тебя проверял на стрессоустойчивость. — подмигнул он мне.

— Ну, и как, проверили? — разозлилась на своего родственничка.

— Ага, нервная, конечно, но зато с добрым сердцем. — хохотнул он, заходя в дом.

— С чего такие выводы? — поспешила я за ним.

— Как, с чего — пощадила нервную систему своих родственников. Я, конечно, не против, как там его… точно, эпатажа! — вспомнил он земное словечко. — Но прикид секс-меньшинств даже для меня это перебор. — рассмеялся он в голос.

— Что, и Вы тоже, да? — я расстроилась, что у меня в голове могут копаться все, кому не лень!

— Юль, да не переживай ты так, я тебе помогу закрыться от чтения твоих мыслей, правда, с мужем этого не получится, но зато другие точно ничего не смогут прочесть!

— А Вы точно можете? — с надеждой посмотрела на него.

— Точно, и вообще, я много чего могу, да и ты скоро научишься. — ответил он, расставляя чашки со сладостями на столе. — Ну, что, внучка, ударим по чайку? — посмотрел на меня хитрым взглядом.

— От чашки душистого чая не откажусь, — садясь за стол, ответила я.

— Вот и славненько, а пока мы с тобой чаёвничаем, поговорим по-семейному. — начал он, разливая ароматно благоухающий напиток по чашкам.

— Хорошо, — согласилась я с ним, отпивая чай из чашки. От удовольствия аж прикрыла глаза. — Мм… обалдеть, какой у тебя, деда, вкусный чай.

— Рад, что угодил, моя хорошая, ну, а теперь к делу. Я знаю, что ты созидатель и не умеешь владеть своей магией, и это плохо, так как вскоре она тебе понадобится, и от твоего умения зависит жизнь твоей подруги.

— Кому-то из моих подруг грозит смертельная опасность? — испуганно спросила я его.

— Вообще-то вам всем грозит опасность, но вам со Светланой уже не так страшно, после обряда вы основательно защищены, а вот другие девочки пока в опасности.

— Дедуля, кто пострадает, Рэн или Вел? — задала этот вопрос, рассчитывая узнать, кого особо нужно оберегать.

— Юль, прости, кто это, не скажу, не имею права вмешиваться в предначертанное, единственное, чем помочь могу, так заняться вплотную твоим обучением. Да и я, если честно, в этом мире что-то подзадержался, дожидаясь тебя.

— Почему меня?

— Как, почему? Тут как раз всё ясно, мне нужно тебе передать свои знания и, главное, успеть до Игр.

— Хорошо, я буду стараться. — ответила ему, а сама в это время думала: разобьюсь в лепёшку ради безопасности девчонок.

— Я в этом даже и не сомневаюсь, ради спасения своих подруг ты выложишься на все сто. — согласился он со мной.

— У меня ещё один вопрос: что нам делать с проклятьем, которому были подвергнуты наши мужья?

— Ты имеешь в виду «Проклятие неразделённой любви»? — уточнил он.

— Ага, его самое. — тут же согласилась я.

— Нет, вот вас понять можно, молоды, ничего не понимаете, но ведьмы!.. — возмущённо воскликнул он. — Как они-то могли не заметить очевидного!

— А конкретнее? — не поняла причину возмущения деда.

— Ответь, может человек, не знающий, что такое любовь, создать подобное проклятие?

После его вопроса я, если честно, зависла, даже не зная, что на это ответить.

— Хорошо, отвечу — не может! Я бы назвал это «Проклятье похотью», а вот снять его сможет только чувство любви, и не вашей, как убеждённо думают упрямые ваши мужья, а именно они должны вас полюбить. Теперь поняла?