Хаважа злил тон, с которым после того, как он выехал за пределы республики, с ним говорил этот неверный.

– Почему кричишь? Разве я специально?

– Кто этот человек? – задыхаясь от негодования, спросил Нугзар.

– Он в свое время был на моей родине, – решив не вдаваться в подробности, ответил Хаваж.

– Это наемник?

– Да, – подтвердил Хаваж. – Что мне оставалось делать?

– Но почему он бросился на тебя?

– Мы расстались врагами, – уклончиво произнес Хаваж. – А как ты узнал?

– Посмотри телевизор, – предложил Нугзар. – Там главная новость – убийство в столице Украины. И где? Практически в самом центре! Тебя можно легко узнать по записи с камеры наружного наблюдения одного из учреждений.

– Вот оно что! – протянул Хаваж и скрипнул зубами. – Как теперь быть?

– Сиди тихо и никуда не высовывайся, – посоветовал грузин. – Послезавтра выезд.

* * *

Выйдя из Бельты, Джин, Шаман и Габбро двинули в направлении Хиди-Хутора. Ориентировались по столбам линии электропередачи. К расположенному в трех километрах от Бельты селению вышли под утро, но Джин не собирался заходить в него. Им нужно было дальше, в Джагларги. Там, по замыслу, они должны были отобрать машину у одного из жителей и выехать в направлении Курчалоя. К обеду на дороге будет организована засада, в которую попадут новоявленные боевики. Однако, бросив машину, они снова уйдут. При всем старании Татарина, а потом еще и сельского фельдшера, ранение Шамана создавало проблемы. У него поднялась температура. Джин забрал у капитана рюкзак, а Габбро нес два автомата.

– Не успеваем, – сокрушенно вздохнул Джин, глядя на белеющие шифером крыши домов. – Нам надо пройти еще как минимум пятнадцать километров.

– Что будем делать? – заволновался Габбро.

Джин задумался. Если в Джагларги он забирал машину у человека, который был заранее предупрежден, то решить транспортную проблему в Хиди-Хуторе будет намного сложнее. К тому же когда-то Джин работал в этом районе, и в селе еще много людей, которые легко узнают в боевике начальника Курчалоевского отдела внутренних дел. Родственников у него здесь не было. Связаться с Туманом, который должен сегодня организовать блокпост на дороге, он не мог. Мощности обычной портативной станции не хватит, чтобы покрыть даже четверть этого расстояния, а спутниковый телефон он не брал. Причина банальна, его не было и у Лесника.

– Идем к трассе и захватываем машину, – принял решение Джин.

– Это почти невозможно, – возразил Шаман. – Здесь осторожные люди, по одному не ездят, у всех оружие. Ты же не станешь убивать?

– Ты что предлагаешь?

– Нас с тобой в Хиди-Хуторе знают, – на секунду задумавшись, заговорил Шаман, – но Габбро в этих краях никогда не был.

– Думаешь, ему удастся в одиночку отобрать машину? – удивился Джин.

– Тебе с документами Лесника передали деньги, – напомнил Шаман. – Можно договориться. Здесь наверняка найдется желающий заработать. Он выедет за село и заберет нас.

– Хорошо, – согласился Джин и посмотрел на Габбро. – Ты понимаешь, что не должен попасться?

Тот в ответ кивнул.

– А если это произойдет, скажешь, что воевал на стороне Лесника, – продолжил свой инструктаж Джин. – И до тех пор, пока тебя не вытащат, стоишь на своем: ты не кто иной, как Икрам Удугов.

– Я все понял. – Гайрбек снял с плеча ремень автомата. – Кадыровцы все кости мне переломают.

– Тихо! – неожиданно прижал к губам палец Шаман.

Все замерли. Действительно, со стороны села доносился надрывный гул двигателя. Он постепенно усиливался.

– Справа, параллельно ЛЭП, – дорога, – показал направление рукой Джин и направился вниз по склону.

Они не прошли и пары десятков метров, как звук стих. Джин остановился. Его примеру последовали Шаман и Габбро. В следующий момент хлопнули двери и послышались голоса.

– Это не нас ли ищут? – неожиданно спросил Шаман.

– Машина ехала на самопальном бензине, – возразил Джин. – Хотя всякое может быть.

Они присели, укрывшись в зарослях барбариса. Голоса приближались. Вскоре между деревьями замелькали силуэты двух мужчин. Один нес «когти» электрика.

– Все ясно! – облегченно вздохнул Джин. – Провода не под напряжением, а эти их воруют.

Мужчины прошли совсем близко.

– Так, давай к машине! – проводив воришек взглядом, скомандовал Джин.

Пригибаясь, они устремились дальше. Вскоре среди деревьев Джин разглядел «УАЗ». Под капотом возился еще один чеченец. Он был в камуфлированной куртке и штанах – самой распространенной в республике одежде.

– Шаман! – Джин сделал знак рукой оставаться на месте, а сам с Куциевым продолжил движение.

Водитель, средних лет щуплый чеченец, вздрогнул, когда ему в бок уперся ствол автомата, медленно повернул голову и удивленно посмотрел на Джина.

– Кто такие?

– Просто ехал в соседнее село, – выпрямляясь, залепетал мужчина. – Машина сломалась...

– Один был? – прищурился Джин, не понимая, почему он врет.

– Да, – часто закивал чеченец.

– Почему неправду говоришь? – возмутился подошедший с другой стороны Куциев. – Мы сейчас двоих твоих друзей резали.

– За что? – ужаснулся чеченец, глядя на них округлившимися глазами. – Я не хотел, они уговорили. Сказали, тока нет в проводах, зачем просто так висят?

– Понятно, – вздохнул Джин, оглянулся по сторонам и двинул парню прикладом в голову. Водитель рухнул на землю.

– Свяжи его, – приказал он Куциеву. – Я оказался прав, это воришки. Провода снимают с линии, вдоль которой мы шли.

– Ты за это его чуть не убил? – присев на корточки перед водителем, удивился Габбро.

– Конечно, нет, – ответил Джин, закрывая капот. – Мы же машину отобрали.

Из леса уже вышел Шаман.

Они торопливо заняли места в «уазике». Джин повернул ключ зажигания. Машина вздрогнула и завелась.

Поджав под себя ноги, Ольга сидела на кровати и смотрела телевизор. Благодаря ему она узнала много полезного. Можно сказать, что у нее даже изменились под впечатлением некоторых передач взгляды на жизнь. Первое время, еще до того, как оказаться в борделе, многие российские программы ее просто раздражали. Она считала враньем большую часть информации о Грузии. Накануне ее буквально шокировала шедшая поздно ночью передача про президента Саакашвили и войну в Осетии. Она впервые увидела Мико, жующего галстук, хотя многие в ее стране говорили об этом. Не меньшее впечатление произвели передачи про Чеченскую республику. Она уже не представлялась ей обнесенным колючей проволокой гетто, в котором люди живут в развалинах и готовят пищу на кострах. Ольга с удивлением увидела совсем другие кадры. Эти обстоятельства заставили ее по-новому взглянуть на все произошедшее с ней. Заново возвращаясь в тот роковой вечер, когда Чачба на улице преградил ей путь, она все более склонялась к мысли, что вся ситуация была подстроена Бебури и его службой.