— это не тот случай, когда можно с уверенностью заявлять, что «в два раза больше» значит «в два раза дольше». Может статься, что не в два, а в четыре. Или в шестнадцать.

Или в тридцать два.

Короче, рано я обрадовался. Даже при условии мозгов Жи скрипты Кайто мне не помогут вскрыть мой же собственный архив и воспользоваться информацией из него. Придётся, скрепя сердце, снова искать альтернативные пути.

Кроме внешнего оборудования, корабль немного пострадал и внутри, причём в первую очередь это касалось лазарета — вотчины Пиявки. И выяснил я это, когда всё же пришёл к ней за эластичным бинтом, чтобы забинтовать растянутую ногу и ограничить движения, дабы лучше заживало.

В воздухе висел густой запах медицины, а сама Пиявка аккуратно сгребала в кучу осколки и обломки, пока робот-уборщик намывал полы.

— Оу… — я прислонился к дверному косяку, не входя, и сложил руки на груди. — По ходу дела, я не вовремя.

— Ну так, — Пиявка грустно вздохнула. — Куча всего побилась.

— Как так вышло?

— Да хрен знает, — Пиявка кисло пожала плечами. — Видимо, основная масса обломков того корабля ударила именно в район лазарета. Так что даже те шкафы, которые были надёжно закрыты, швырнуло так сильно, что препараты внутри покололись. Я открываю дверцы, а оттуда водопады химии…

Я представил себе эту картину, и хмыкнул:

— Ладно, я хотел просто эластичный бинт попросить, чтобы ногу замотать.

— Точно, у тебя же нога! — вспомнила Пиявка. — Давай проходи, сейчас поправим её тебе.

— Да тут как бы… — я развёл руками.

— Проходи-проходи! — Пиявка махнула рукой. — Дел-то на пять минут.

Сейчас она совершенно не походила на обычную, привычную мне Пиявку. Никакой похоти во взгляде, никаких двусмысленных фразочек или сальных взглядов. Обычная уставшая женщина, которая только что вернулась с тяжёлой смены, а дети дома нашли кофе и муку и смешали их в равных пропорциях.

Я прошёл в лазарет, аккуратно, чтобы не наступать в лужи, а Пиявка уже подготовила маленький шприц с тонкой иглой.

— Стимулятор, — пояснила она на мой вопросительный взгляд. — Просто стимулятор. К завтрашнему вечеру и думать забудешь о своей ноге.

Я безропотно принял укол в плечо, а потом ещё и бинт получил тоже. Стимулятор стимулятором, а замотать ногу поплотнее всё равно надо, иначе вероятен новый вывих.

Нам ещё повезло, что маршевые двигатели не получили серьёзных повреждений. Так как мы всё ещё находились в том уголке космоса, куда не ведёт ни один спейсер, то и добираться до цивилизации предстояло тем же способом, которым мы прибыли сюда — собственным ходом. А значит, нас ждала ещё одна неделя полёта в обратном направлении.

Пиявка оказалась права — к следующему вечеру моя нога совершенно перестала болеть и вернулась в своё обычное состояние. И это было, пожалуй, единственное событие, которое произошло за эти дни.

Часы тянулись просто бесконечно долго. Если полёт к «Навуходоносору» ещё как-то можно было перетерпеть в ожидании неизвестного, то обратный путь был скучен до невозможности. Кори сидела в пилотском кресле (даром, что на автопилоте этого совершенно не было нужно), Магнус почти не выходил из своей каюты (его радарный пост стал практически бесполезен), капитан не отрывался от своего терминала, Кайто — от своего технического поста, постоянно что-то в него внося и правя, а Жи… Ну, про Жи вообще говорить нет смысла, этому долдону что пять секунд, что пять лет — одинаково.

В конечном итоге дошло даже до того, что я вспомнил: на корабле я вообще числюсь если не вторым, то «полуторным» техником, и решил что-нибудь починить. Ведь после той задницы, из которой мы совсем недавно выбрались, наверняка найдётся что-то, что нужно починить.

Так я думал.

Но даже тут реальность шла против меня. Чинить было нечего. Всё, что могло бы нуждаться в починке, сейчас болталось где-то в глубинах космоса, оторванное взрывом. И не то что починить — найти все эти узлы было просто невозможно, ведь у нас осталась всего одна антенна базового диапазона, а радиус действия у неё был… Не ахти, скажем так.

Вот же забавный парадокс — чтобы найти оторванные антенны, тебе нужны оторванные антенны…

В итоге к началу третьего дня я уже готов был на стену лезть от скуки. А лететь нам до ближайшей серой базы оставалось ещё как минимум столько же, а то и больше.

Умывшись холодной водой, чтобы прогнать остатки сна, я вышел из душевой и услышал кое-что новое. Вернее, это было кое-что старое, но за событиями последних дней я уже успел и забыть, что когда-то слышал этот звук.

Это был звук глухих ударов пудовых черных кулаков по макиваре.

С полотенцем, перекинутым через шею, я подошёл к каюте Магнуса и заглянул в неё, уже не таясь.

Навигатор, всё в той же неизменной жёлтой футболке, и с дредами, перехваченными на затылке резинкой в толстый пушистый хвост, лупил кулаками по макиваре.

Промежутки между ударами были строго одинаковыми, словно их отмерял невидимый и неслышимый мне метроном, что находился у Магнуса в голове. Да, в общем-то, скорее всего, так оно и было.

Магнус заметил меня краем глаза, прекратил избиение макивары и направился к двери, чтобы закрыть её, как в тот раз, но теперь я его опередил:

— Стой. Есть предложение.

Магнус, уже поднявший руку, чтобы закрыть дверь, замер и посмотрел на меня взглядом, в котором кроме недовольства проглядывала ещё и толика интереса.

— Тебе, наверное, до смерти уже надоело избивать бедную макивару, которая даже сдачи дать не может? Как насчёт небольшого дружеского спарринга? Чисто так, мышцы размять, — я широко улыбнулся.

— А перчатки у тебя есть? — глухо спросил Магнус, глядя на меня исподлобья.

— Увы, — я развёл руками. — Но я постараюсь сильно не бить.

Магнус отчётливо усмехнулся, и вышел из своей каюты:

— Ну смотри, сам предложил. Какие правила?

— Да какие правила, так, чисто в четверть силы, — я пожал плечами, снимая с плеч полотенце. — Не драку же устраиваем, а так, разминку.

Коридоры нашего корабля, конечно, не отличались особенной шириной, но и узкими их назвать было проблематично. Проходы того же «Навуходоносора» были почти в полтора раза уже, ведь «Барракуда» это всё же корвет, военный корабль, при конструировании которого предполагалось, что экипаж может передвигаться по коридорам в броне и даже в отдельных случаях —