дергаются, но полноценной улыбки не случается.

Ничего, она еще будет улыбаться. Я сделаю для этого все.

Выпрямляюсь и чувствую, как сильно кружится голова. Мне надо как-то добраться до своей палаты.

Схватившись рукой за край кровати, практически прыгаю к изножью. А потом вздыхаю и, отпустив свою опору, допрыгиваю на одной ноге до двери. Когда распахиваю ее, меня бросает в сторону, и я отлетаю вместе с дверью к стене. Если бы не отбойник в полу, я бы, наверное, прищемила себе пальцы.

Несколько секунд у меня уходит на то, чтобы обрести какое-никакое равновесие. Но перед глазами начинают мельтешить мушки.

Слышу ругань в коридоре.

Сердце разгоняется на максимум, когда я различаю голос Ильи.

– Я эту больницу с ног на голову переверну! Найдите мне Дементьеву! Немедленно!

– Что случилось? – спрашивает мой лечащий врач. – Раиса Валерьевна, идите.

Хочу позвать Илью, но чувствую, что с каждой секундой слабею, и мне страшно тратить силы на крик. При этом понимаю, что Илья и правда воплотит в жизнь свои угрозы и перевернет эту больницу вверх дном.

– Марта, – рычит Илья. – Вера, ее нет в палате.

Собираюсь с последними силами и выпрыгиваю за пределы палаты Кариши. Илья стоит в конце коридора у стойки медсестры и ругается с врачом. А я облизываю пересохшие губы и выдаю слабым голосом:

– Илья.

Это все, на что меня хватает.

Сердечный ритм как-то слишком стремительно замедляется. Комната кружится, глаза закатываются. Последнее, что я слышу, – грохот шагов и крики врача и Ильи.

– Марта! – выкрикивает он.

– Каталку! Срочно! – это уже голос доктора.

Но я не дожидаюсь помощи. Сползаю по дверному косяку на пол. Даже не успеваю опуститься на него, как выключаюсь.

– Какого черта? – прихожу в себя от разъяренного тона Ильи. Он не повышает голос, но шипит так, будто и правда кричит. – Ты сказала, с ней все нормально. Только рука и нога повреждены.

– Илья, не мельтеши, – отзывается Вера Антоновна. – Она слаба. Ей надо лежать и восстанавливаться, а она пошла к сестре. Вот и потеряла сознание.

Моргаю, пытаясь навести резкость. Ахаю, когда перед моими глазами возникает лицо Ильи. Это происходит так резко, что я даже пугаюсь. Он шарит по моему лицу встревоженным взглядом, а потом хмурится.

– Еще раз встанешь с кровати, – рычит недовольно, – я тебя к ней привяжу.

– Мне надо было… – шепчу.

– Лежать тебе надо было! – строго произносит он. – Вера, – выпрямляется и поправляет свою тонкую куртку. Зачем он надел ее летом? – Можно ей вколоть какое-то успокоительное, чтобы уснула и проспала хотя бы часов восемь?

– Разберемся, – сухо отзывается врач. – А теперь иди, Марте надо отдыхать.

Я перевожу взгляд опять на Илью. Он крепко сжимает челюсти и долго смотрит на меня. Потом проезжается по нижней губе зубами, как будто хочет что-то сделать или сказать, но сам себя останавливает.

– Поправляйся, – произносит сухо и выходит из палаты.

А мое сердце срывается и начинает колотиться, резонируя в горле. Почему-то такое ужасное ощущение, будто Илья больше не придет ко мне.

– Так, давайте-ка руку, – говорит врач и подтягивает ближе к кровати стойку с капельницей. – Поспать и правда нужно.

Она ставит мне катетер, после чего присоединяет капельницу. Наблюдаю за тем, как бежит по трубке дорожка лекарства, и меня затапливает отчаянием. Что, если он и правда больше не придет?

Глава 33

Илья

– Три дня назад выписала обеих, – говорит Вера по телефону. – Карину отправила к психиатру. Истощения уже нет, аппетит наладили. Но мне кажется, она в депрессии.

– А Марта? – спрашиваю, нетерпеливо дергая ногой, и затягиваюсь горьким дымом.

– Она уже как дня четыре была в норме. Но осталась в больнице, пока не выписали сестру.

– Ясно, – отзываюсь. – Спасибо. С меня причитается.

– Не говори глупостей, – устало вздыхает Вера. – Это моя работа.

Прощаюсь с врачом и, положив телефон на стеклянный столик, смотрю, как между деревьями пробиваются последние лучи закатного солнца.

С того дня, как спас Марту, больше не приходил к ней в больницу.

Я наконец принял решение. Как бы сильно я ни любил эту женщину, не смогу на сто процентов ей доверять. А, значит, наша совместная жизнь будет испорчена моими подозрениями и ее чувством вины.

– Илья Матвеевич, – из кабинета раздается голос моей экономки Людмилы.

– Заходи.

– Там к вам пришли.

– Кто? – спрашиваю, а у самого мотор начинает шкалить. Необъективная часть меня ждет, что это Марта.

– Александр Денисович.

– Ясно, – выдыхаю и тру лицо. – Пусть войдет.

– Я уже вошел, – в ту же секунду слышу голос брата. – Пока тебе доложат, пока ты позволишь, мне уже придет время спать, – смеется Саня, выходя на балкон. – Здорова.

Мы с братом пожимаем друг другу руки, и он садится в кресло напротив.

– Куча окурков, сиротливая бутылка скотча, один стакан, – оценивает он обстановку на столике. – Набор разочарованного в жизни мужика, который вот-вот сопьется.

– Что за херню ты несешь? – хмыкаю.

– А что? – отзывается Саня и наливает в мой стакан виски. Поднимает его и, отсалютовав, выпивает залпом. – Так все и выглядит. Корону нашел?

– Нашел, – киваю.

– И где была?

– В подвале его дома.

– Банально.

– Да пиздец. Все его крысятники прошерстили. А он тупо замуровал ее в стену в своем доме.

– Нахрена воровать ценность, на которую ты даже сам не можешь полюбоваться?

– Жажда обладания. Сама мысль о том, что вещица была у него, грела душу.

Саша неопределенно хмыкает.

– Ну, главное, что нашли. Отдал заказчику?

– Ага. И зарекся от таких дел. Одного раза мне хватило.

– Там Князев намекнул на то, что ты будешь его представителем в переговорах с нашей корпой.

– Пусть закатает губу. Я в любых переговорах, в первую очередь, представляю корпу.

Саня усмехается. Наверняка доволен тем, что я отшил его главного конкурента на выборах, и не дам ему наебать Громовых, чтобы расширить свой бизнес.

– Может, в клубешник? Пацаны собираются.

– Какие? Наши?

– Ага. Леха сказал, там сегодня какой-то диджей крутой приезжает. Олег тоже будет играть.

Олег – это наш брат. Родной для Сани, двоюродный для меня. И он тоже крутой диджей. Раньше постоянно играл в нашем семейном клубе, а теперь мотается по миру. Но, судя по всему, Артему – еще одному нашему брату – удалось заманить Олега в родной город.

– Может, про него и говорил Леха? – усмехаюсь.

Сначала кривлюсь, потому что никуда не хочется. По крайней мере, в движняк, который всегда в нашем клубе. Но Саша замечает мою кислую мину и качает головой.

– Нихрена подобного, брат. Давай, душ, одежда и