– Мы получим только слухи от излишней, которая даже не жила при дворе.

– Да, но которая связана со многими люминарцами, кто живет там.

– Верно.

– На основе ее сведений мы найдем надежного человека при дворе и расспросим уже его. Кому ты веришь?

Мгновение Тайрус смотрел на меня, затем улыб нулся:

– Тебе.

– Кому еще? – потрепала я его по щеке.

Однако Тайрус не ответил на шутку и привалился спиной к иллюминатору. Отражение развернулось вместе с ним.

– Немезида, я покупал верность людей. Теперь им всем платит кто-то другой. Практически невозможно крепко с кем-то сдружиться, если изображаешь безумца и сам никому не веришь. Я выстроил сеть из союзников, основанную на том, что одна партия соперничает с другой, но без меня все это пошло прахом.

– Когда вернемся, придется пересмотреть нашу тактику, – пробормотала я. – Надо придумать, как завоевать поддержку.

– Надо сперва дожить до этого момента. Они уже могли образовать совершенно новое правительство. Мы… будем рассчитывать на вражду наместницы Санъяу с Пасусом. Кроме того… – Он огляделся. – Нам понадобится другой корабль.

– Мы все еще живы только благодаря «Гере».

– Да, она прекрасна. Но теперь становится обузой. Она слишком приметная. Если соберемся за другим кораблем, лучше не искать сложных путей, а пойти самым явным. Может, залететь на Эвридику.

Я знала ту планету. Самая богатая провинция излишних, центр галактических средств массовой информации.

Тайрус потер виски.

– Нельзя соваться туда на этом корабле. Мы слишком рано себя выдадим, слишком велик риск, что нас остановят.

– Так почему не явиться прямиком на Хризантему без предупреждения?

Тайрус посмотрел на меня.

– Подумай, Тайрус. Мы оба быстро бегаем. Вход и выход слишком узкие, чтобы кто-то мог нас поймать. Мы прорвемся во дворец прежде, чем враги успеют подготовить засаду.

– Вот только во дворце мы в буквальном смысле окажемся в ловушке.

– Как ты сам сказал, почти год прошел. Кто нас ждет? Это лучший из множества плохих вариантов.

Он снова прижался лбом к стеклу и судорожно выдохнул.

– Полагаю, у нас есть восемь часов, чтобы обдумать альтернативы.

Тайрус был словно натянутая струна, а вот меня будто несли какие-то чудесные волны. Я встала позади него, провела ладонями по каменным мышцам его спины и ощутила, как он невольно расслабился. Я не могла отвести взгляд от своих обнаженных рук: под кожей словно бурлил звездный свет. Я – человек. Настоящий. Это случилось. Меня охватило странное умиротворение. Интересно, я так же выгляжу или иначе?

Тайрус глянул на меня сквозь полуприкрытые веки и улыбнулся:

– Ты светишься.

– Я теперь человек.

Он развернулся, положил свои большие ладони мне на талию, мазнул губами по щеке и тихо произнес:

– Не говори Интердикту, но как по мне, ты всегда им была.

– Еретик, – поддразнила я.

Что-то неуловимо изменилось в воздухе. Я растаяла в объятиях Тайруса, он притянул меня ближе и поцеловал. Я раскрыла его губы, погладила его язык своим. Тайрус ответил с таким пылом, что меня пробрало до самого нутра. Я обхватила его ногой, прижала ближе и улыбнулась, услышав низкий звук, что вырвался из его горла.

Галактика, империя отошли на второй план, и остался лишь жар тела Тайруса, вкус поцелуя, кожи. Я прижалась губами к ямке у основания его шеи.

Сейчас.

Я запустила пальцы в его рыжеватые волосы и прошептала на ухо:

– Я готова.

Тайрус впился в меня полным страсти взглядом голубых глаз:

– Уверена?

– Да. Я тебя люблю. Я уверена.

– Я тоже тебя люблю, Немезида. Больше, чем ты можешь себе представить.

Не разрывая страстного поцелуя, мы на ощупь пробрались по кораблю. Пьянящее чувство свободы, красоты, вседозволенности сводило с ума. Как мне хотелось поймать его и переживать вновь и вновь по собственной воле. Я была детищем Живого Космоса, равной Тайрусу, и сейчас мне больше всего хотелось показать ему мою любовь. Я вела нас в мою комнату, но Тайрус потащил меня в ближайшее помещение. Со смешком я припомнила, что теперь это все мои комнаты… Ослепленная счастьем, я не могла им насытиться, не могла напиться его вкусом, ласками; голодные жаркие поцелуи Тайруса пробуждали восхитительное томление в моем животе. Потом он оказался надо мной, балансируя на жилистых, увитых мышцами руках и ногах, и мы посмотрели в глаза друг другу. Шелковые простыни приятно охлаждали кожу, тело любимого излучало жар…

Какой-то момент, бездыханный момент, он просто смотрел на меня, будто увидел самое невероятное чудо Космоса.

– Поверить не могу. Мы здесь, ты и я. Мы нашли друг друга.

Я поняла, о чем он. Экстаз, казалось, пульсировал в теле, пробирая до самого нутра; я обхватила Тайруса ногами и притянула ближе.

Наши тела казались призрачными силуэтами на фоне яркого дрожащего света звездной системы. Тайрус принадлежал мне, я – ему, и на какой-то неуловимый миг, когда мы слились воедино в бесконечной пустоте вокруг не было никаких завистливых глаз, ни единой души, лишь мы двое. А золотая Вселенная наконец обрела завершенность.

* * *

Я проснулась, дрожа от едва сдерживаемой радости, и обнаружила, что Тайрус наблюдает за мной, выводя круги на моем обнаженном бедре. Поймав мой взгляд, он улыбнулся, и мы лениво и сыто растянулись под простынями цвета слоновой кости.

– Который час? – невнятно спросила я.

– А это важно?

– Мм. Нет. – Мы глупо улыбались друг другу, словно обычная влюбленная парочка.

Увы, мы совсем не обычные люди.

И никогда ими не были.

Мне нужно защитить это. Защитить нас.

Мысли мгновенно прояснились.

Я села.

– Сколько нам еще лететь до субпространства? Нужно связаться с Нивени, как только окажемся в нормальном измерении.

Повисло тяжелое молчание.

– Мы покинули Транссатурновую систему полчаса назад, – странным голосом сообщил Тайрус.

Выражение его лица стало отстраненным, он уставился в потолок.

– Ты уже с ней связался?

– Я… – Его светлые ресницы дрогнули. – Пока нет. – Тайрус посмотрел на меня. – Думаю, нам стоит сперва это обсудить.

– А что там обсуждать?

– Нас долго не было. Мы изначально не подстроились под гравитационное окно – а оно очень маленькое, – что, если бы промахнулись и погибли? Нас уже могут считать покойниками.