Сейхан ее не слушала.

Закончив, Пенни натянула пижамные штанишки и, понизив голос, проговорила:

– Мама не разрешает произносить слово «пукать». Но папа все время так говорит. И делает тоже.

Она хихикнула и поспешно села к Сейхан и сестре.

Харриет это не насмешило; напротив, она помрачнела, неожиданно отстранилась от Сейхан и посмотрела на нее.

– Мы плохо себя вели? – наконец спросила девочка, заговорив впервые за все время. – Нас забрал Санта… вместо того, чтобы дать нам подарки?

Заметив, что ребенок испытывает вину и страх, Сейхан поняла – надо всеми силами успокоить детей. Разумеется, девочка пыталась найти объяснение происходящему, и когда сестра произнесла запрещенное слово, у нее появилась догадка о возможной причине.

– Харриет… нет, конечно, нет.

Она обняла маленькое тельце и притянула поближе, а затем привлекла к себе и Пенни.

– Вы ни в чем не виноваты.

За дверью раздались голоса. Открылось окошко; кто-то заглянул, а потом открыл дверь.

Стряхивая с серебристой куртки, отороченной мехом, снежную пыль, зашла Валя Михайлова. Ее прилизанные белые волосы были намного короче, чем раньше. Хотя она густо припудрила белоснежную, как отполированный каррарский мрамор, кожу, на правой стороне ее лица лежала тень.

Сейхан вспомнила черную татуировку, скрытую под слоем пудры: черное колесо – коловрат, славянский языческий символ. Татуировка показывала лишь половину колеса; вторая половина была на щеке у ее погибшего брата-близнеца, только на левой. И Валя очень хотела добраться до виновника его смерти…

Белая рука женщины покоилась на черной рукояти кинжала, торчащей из ножен на поясе. Сейхан знала историю этого клинка: он достался Вале от бабушки, деревенской бабки или целительницы, живущей в Сибири; атам предназначался для использования в магических ритуалах.

Когда-то Сейхан с Валей служили в «Гильдии» ликвидаторами. После того, как Сейхан помогла покончить с организацией, Валя выжила и теперь пылала жаждой мести. Поскольку верхушка «Гильдии» была уничтожена, она собрала новые силы и потихоньку восстановила организацию под своим беспощадным руководством.

Пенни шепотом спросила:

– Это Снежная королева?

Нетрудно догадаться, откуда взялся вопрос: прошлым вечером Кэт закончила читать дочкам сказку Ханса Кристиана Андерсена о королеве с ледяным сердцем, укравшей маленького мальчика. Естественно, белоснежное лицо Вали напомнило им о злодейке. Женщина страдала от альбинизма, однако вопреки стереотипу, что у всех альбиносов красные глаза, ее радужные оболочки были голубыми, как льдинки. Валя определенно подходила на роль Снежной королевы.

Сейхан успокаивающе похлопала Пенни по руке.

– Нет-нет.

Правду девочке она рассказывать не стала.

Она хуже… гораздо хуже.

Валя шагнула в подвал и, повернувшись к двум здоровякам – один с электрошокером, второй с ружьем-транквилизатором, – скомандовала на русском:

– Davayte sdelayem eto bystro.

Давайте сделаем это быстро…

А потом заговорила на английском с отчетливым акцентом:

– Мы отстаем от графика.

Сейхан встала лицом к ведьме, спрятав девочек за спиной.

– Чего ты хочешь? – спросила она и взглянула на незаправленную кровать. – И где Кэт… то есть капитан Брайант?

– Когда видела ее в последний раз, она была жива.

Сейхан почувствовала облегчение.

– Зря упрямилась, сидела бы сейчас тут, – хмуро проговорила Валя. – Никто не должен был пострадать. Потому я оставила ее в живых. Но у нас нет возможности ухаживать за коматозниками.

От последнего слова страх усилился.

– Я поехала за ней в больницу, – сказала Валя. – Хотела убедиться, что она не заговорит. Даже принесла льда ее мужу.

Монку…

– Он был весьма благодарен.

Сейхан сжала кулак, представив, как Монк сидит у постели Кэт, а женщина, виновная в случившемся, стоит рядом. Опытная профессиональная убийца, Валя славилась талантом в маскировке и переоблачении, давно научилась использовать собственную бледность как чистый лист, палитру, на которой можно изобразить любое лицо.

Исходя из сказанного, Сейхан догадалась, что они все еще находятся в Штатах, вероятно, где-то на северо-востоке. Однако самый важный вопрос оставался без ответа.

– Какого черта тебе надо?

Валя пожала плечами.

– Мне нужна помощь «Сигмы».

– Странный способ попросить о помощи.

– Nyet. Главное – простимулировать потребность в сотрудничестве… Четыре дня назад в Португалии было совершено нападение, – объяснила Валя. – В деле замешан необычный проект ИИ. Кто-то пошел на крайние меры, чтобы им завладеть. Даже на убийство американского посла. Нас это заинтересовало. Ради чего-то мелкого и неважного такие усилия не прилагают.

В прошлом «Гильдия» охотилась за передовыми технологиями, а затем продавала их по высокой цене для финансирования террористической деятельности – или использовала в своих целях, что зачастую было гораздо хуже.

Очевидно, Валя собиралась следовать тому же сценарию.

– Неясно, где сейчас искать эту технологию, – сказала Михайлова.

– Она тебе нужна?

– Da. И не только мне. Komandir Пирс уже вылетел в Португалию. – Валя посмотрела на наручные часы. – Должен приземлиться через dva chasa.

Два часа?

Сейхан не удалось скрыть удивление. Она-то предполагала, что Грей и директор Кроу с головой ушли в поиски ее и девочек…

Почему Грей отправился на эту миссию?

Валя пояснила:

– В «Сигме» считают, что убийства в Португалии связаны с нами. И они правы, только в причине ошибаются.

– О чем ты?

– Во время нападения произошло что-то странное.

Далее Валя рассказала об обнаруженном видеофайле и появлении на мониторе символа «Сигмы».

– Когда нашли запись, мои люди уже были на месте и расследовали случившееся. Они увидели ее одними из первых, еще до оперативников «Сигмы». Я знала, что подобная странность привлечет внимание директора Кроу. И пока он не сообразил, что к чему…

– Вы схватили нас.

– Я рада, что оказалась предусмотрительной. Семь часов назад мои агенты в Португалии внезапно замолчали. – Валя нахмурилась, явно недовольная данным обстоятельством. – Им дали наводку на группу, которая осуществила нападение в университете. Какие-то сектанты-фанатики в рясах. Однако затем мои люди столкнулись с другой силой, с новым и неизвестным игроком. Мои оперативники вели слежку – а потом замолчали. Предполагаю, за технологией охотится кто-то еще.