– ***! – не совсем литературно, но крайне куртуазно завернул несколько загибов Владимир Петрович, виртуозно используя ненормативную лексику. С профессиональной точностью Николай сразу же определил стаж работы Гладиолуса с «русским матерным языком» как не менее четырех десятков лет. Особенно на это указывали проскочившие пару слов, которые использовались следователями еще в почившим в Бозе советском союзе.

– Все трое убиты примерно в одно и тоже время. – продолжил Николай, когда начальник немного выдохся и потянулся к приснопамятному графину с водой – И так же обескровлены. На местах убийств в коттедже Овечкиных обнаружены пентаграммы, руны и следы электро-магнитного излучения.

– Это капец Николай. – сделал вывод Гладиолус опорожнив одним гладком полный стакан воды – Генеральный прокурор дал время до конца сегодняшнего дня. Если не предоставим результатов, то…

Тут фантазия отказала начальству и позорно отступила перед иными эмоциями. Пришлось Николаю додумывать самостоятельно и полученные выводы крайне не нравились ему. Категорически не нравились.

– Ты так и не объяснил почему ты решил, что этот маньяк совершает убийства на религиозной почве. – вырвал его из мрачных размышлений Владимир Петрович.

– Руны. Всего мы имеем семь жертв. Абсолютно не связанные друг с другом, из разных социальных сословий, принадлежат к разным группам, работают в разных сферах. – перечислил он свои выводы – Но их объединяет орудие убийства.

– Ну про орудие это еще бабка надвое сказала. – хмыкнул Гладиолус – заключения от судмедэкспертов нет, так как ничего не найдено.

– Насильственная смерть и способ убийства от неопределенного вещества либо воздействия на молекулярном уровне. – пояснил старший следователь – Что же касается Рун…

Тут Николай поочередно открыл каждую из разложенных папок на столе и поочередно прикасаясь к ним прочитал:

– Психологический портрет первого потерпевшего…Властный… – далее переходя к следующей он зачитывал выбранный и заранее обведенный карандашом выделенный момент – Завистлива…далее, третий потерпевший Гнев. Четвертая потерпевшая – Печаль и Уныние. И последние трое это Алчность, Похоть и Чревоугодие.

– Стоп, Лахитин. – нахмурился Гладиолус – это же…

– Так точно. Семь главных грехов в западном христианстве. – сухо констатировал Николай – Вот только мотива нет.

– Грешники. – хмыкнул начальник – Религиозный мотив подразумевает ненависть в связи с несовпадением или нарушением догм. Помнишь кришнаитов? Во-о-т!

– Так точно Владимир Петрович, вот только одна проблема. Да они в понимании христианства были грешниками, но таких пруд-пруди. – пояснил он свой скепсис – А выбранные жертвы слишком хорошо защищались. Проше алкаша распять или кого-нибудь из среднего класса. Но элиту, сложно, опасно, можно оставить улики, а так же требуется отличный план.

– Ну и?! Давай уже не тяни кота за когти. – начальство устало разгадывать кроссворды и требовало итогов.

– Фанатик. Идеологический боец, этакий народный мститель. – пояснил старший следователь – Таким образом и жертвы выбирались сложные и тяжелые. Резонанс обеспечен. Месть реализовалась.

– А причем здесь руны?

– Маневр отвлечения. Но стоит отметить, что серьезность подхода, продуманность плана, реализация и оружие преступления – буквально все проработано очень детально. Зачистка места преступления, вообще отдельная песня. Криминалисты носом землю роют, но ничего найти не могут.

– Ага…ага… – покивал головой Гладиолус. Ему данная версия начала импонировать. – Получается что мститель то у нас не один, а команда.

– Так точно.

– Хорошо. Иди работать. До конца вечера жду от тебя подробный отчет. Буду главному докладывать.

– Есть! – встав из-за стола и вытянувшись, Лахитин удалился в родной кабинет. Ему предстояло много бумажной работы. За прошедшую ночь все эти мистические «черты и резы» нашли логическое объяснение в его голове и теория магического заговора полностью исчерпала себя.

Россия, город Москва, сквер Майи Плесецкой, 15 Мая, 2019 г, Среда, 20 часов 15 минут вечера

Николай устало прикрыл глаза опустившись на скамейку. Весь день после утрешнего совещания и доклада своему начальнику, он потратил на проработку имеющейся версии. Несмотря на малое количество улик, все таки ему удалось более или менее собрать картину в единое целое. И даже более того, предложить мероприятия по поиску банды маньяка.

Решение лежало на поверхности и теперь воплотилось на бумаге. По сути весь двадцати страничный отчет старшего следователя сводился к тому, что коллеги из МИДа и ФСБ должны предоставить наработанные ими факты и вот тогда…

Что тогда в отчете не фигурировало, но разборка большого начальства сулила как минимум временную отсрочку, а значит даст возможность экспертам проработать имеющиеся у них улики более детально.

Да что там, даже орудие убийства оставалось неизвестным, хоть и было понятно что всех жертв убили одинокого.

Единственная имеющаяся реальная зацепка, снимок ужасного качества бородатого мужика в рясе был и так разослан в качестве ориентировок во все опорные пункты полиции.

Появившаяся на данный момент побочная версия, которая связывала маньяка с неоязычниками пока не давала видимых результатов. Ну не лежала у Николая к ней душа и все тут. Все эти экстрасенсы, искатели истин, древние тайны абсолютно не вязались с реальностью и только вводили в заблуждение.

– Вы позволите? Николай Лахитин?

Густой бас раздавшийся практически рядом с ним заставил старшего следователя вздрогнуть. Но лишь только он успел открыть глаза, как прямо перед ним в воздухе проявились странные письмена похожие на уже приевшиеся и набившие оскомины руны. Черточки и буквы начали разгораться прямо перед глазами, сначала медленно пульсируя, а затем словно подстроившись под биение его сердца разгорелись сильнее. И вдруг этот мурашиный хоровод замер сложившись в четкие слова-команды: «Замри, слушай голос, выполняй его команды».

– Ты Лахитин, следователь который занимается странными убийствами?

– Да. – против воли губы следователя открылись.

В этот погожий вечер прохожие не обращали внимание на сидящих в глубине сквера парочку мирно беседующих мужчин. Вот только глаза одно из них были стеклянными, а его безжизненный голос больше подходил автоответчику. Второй собеседник наоборот, был бородат, одет в странный балахон, а рядом с ним прямо на тротуарной плитке покоился старый потертый саквояж.

– Расскажи что тебе удалось узнать во время следствия?

И Николай стал рассказывать. По началу язык плохо слушался, а мысли с упорством товарища Александра Матвеевича Матросова, раз за разом бросались на амбразуру странных Рун, стараясь преодолеть выстроенный барьер. Вот только все было тщетно и старший следователь продолжал делиться с незнакомцем всем, абсолютно всем.