— Шпашибо, — ответил я.

— На здоровье, брат Ни Кто. А ты, брат Глу Пыш, если тоже будешь пытаться так пошутить, то и для тебя ведро найдется. Сейчас же стойте! — рыкнул Ясен Ху.

Он отошел в сторону и подозвал к себе одного из дулинов:

— Смотри за ними и не давай спуска!

— Всё понял, брат Ясен! — поклонился ученик в оранжевом кимоно.

— Шука, — прошипел я.

Дулин только улыбнулся и сел возле нас в позу лотоса. Его глаза устремились сквозь нас, сквозь стену монастыря, сквозь дома и деревья. Он явно был сейчас где-то далеко и в очень приятном месте.

Так прошел час. Час непрерывно ноющей спины, балансирования на скользких горлышках кувшинов, опускающихся рук. Уровень культивации помог, но вот ведро в зубах, которое покачивалось на уровне коленей, всё усложняло и делало упражнение предельно трудным.

— Помогите, братья, — послышался старческий голос.

Я чуть повернул голову и заметил, как в приоткрытые ворота зашел слепой старик. Его палочка мерно постукивала по белым камням. Бельма светились непрозрачной пленкой.

— Что вы хотели, уважаемый? — спросил его стоящий поодаль нэтин.

— Я ищу туалет. Не могли бы вы выручить слепого старика?

— Конечно же выручим, многоуважаемый, — подскочил к нему Ясен Ху и подхватил старика под локоть. — Я провожу вас…

Он повел старика по площади, показывая всем, что надо молчать. Монахи — люди послушные. Никто не произнес ни слова. Они поняли, что Ясен Ху задумал какую-то шутку.

Вот только зачем он повел этого старика в нашу сторону?

— Вот тут, многоуважаемый, вы и можете опорожниться. Тут у нас ведро, оно почти полное, но скоро мы его выльем, — поставил Ясен Ху старика передо мной.

— Ох, спасибо вам, дорогой друг, а то бы обмочил всё на свете… А я так не люблю делать это в неподобающем месте…

Старик начал развязывать штаны, чтобы прибавить веса в ведро с водой. Охраняющий нас дулин закрыл рот ладонями, чтобы не заржать. Глу Пыш тоже давился смехом, но не смел ничего сказать, так как Ясен Ху показал ему кулак.

Старик зажурчал, а я не выдержал. Мои ноги подкосились. Мне пришлось отпрыгнуть, чтобы не попасть на острие меча. Мерзкие кувшины выскочили из-под ступней, и я растянулся на белых камнях. Взлетевшее к небу ведро рухнуло на меня.

Надо ли говорить, каким я стал мокрым? Надо ли говорить, что стены монастыря давно не слышали таких изощренных ругательств?

Глава 12

«Бог не выдаст, Царь обезьян не съест»

Хихитайская народная мудрость

Вплоть до самого вечера мы тренировали Позу Драконьего Наездника. Я был посмешищем для всех. Мокрым посмешищем. Я злился на ухмылки и откровенные издевательства, но терпел.

Я запоминал…

Солнце высушило мою одежду, но вот запах мочи продолжал бить в нос, заставляя Глу Пыша морщиться. Я держал в зубах бадью с новой порцией воды и старался дышать через раз. Мои руки и ноги предательски дрожали, но я вытягивал их из последних сил. А когда силы кончились, то мои конечности держались уже на ненависти и злости.

Я не сдамся! Я всё равно не сдамся!

Я умру, но выдержу!

Буй Суй появился ближе к ужину, посмотрел на нашу пару и покивал. То ли он обрадовался нашим тренировкам, то ли своим мыслям. Но не подошел и ничего не сказал. Он показал на нас настоятелю монастыря и явно похвастался своими врачебными способностями.

Бей Тень потряс жидкой бороденкой и похлопал Буй Суя по плечу. Я бы тоже похлопал, если бы мог. Ногой… Обоим… По мордасам…

Однако, уставшие от утяжелений руки не могли сложить даже мудру отрицания. Мне оставалось только скрипеть ручкой в зубах и наблюдать, как старший ученик расписывает свои знания и умения. Вот же заливает, гад…

— Ужин! Ужин! Монахи пьют чай и закусывают! — прокричал показавшийся в дверях Бле Вунь.

Ясен Ху хлопнул пару раз в ладоши и приказал всем идти на ужин. Потом взглянул на нас и кивнул. Дулин убрал мечи из-под наших задниц. Глу Пыш с нескрываемым облегчением выдохнул.

Я почти не помнил, как из моего рта вытащили бадью, как помогли спуститься, как провели в столовую. Плохо помнил, как ел. Вроде бы даже загребал рис не палочками, а негнущимися пальцами. Всё это было как в волшебном тумане.

Сквозь туман долетали слова настоятеля, который рассказывал, как достичь просветления:

— Никакого вина и мяса, монахи, только воздержание способствует укреплению духа… Изучать боевое искусство следует ревностно, упорно и не отвлекаясь от занятий… Применять боевое искусство нужно лишь в целях самообороны… Будьте скромны и почтительны… Будьте честны, вежливы и доброжелательны… Не показывайте свои умения на людях, всячески уклоняясь от вызова на бой… Никогда первыми не затевайте драку… Сдерживайте своё половое влечение… Не обучайте боевым искусствам посторонних… Избегайте быть жадным, злобным и хвастливым… Бла-бла-бла…

Ну, последнее я услышал, когда погрузился в еду. Чавканье и заглатыванье заглушили слова настоятеля. Потом вдруг чашка риса неожиданно кончилась. Если бы я в обед не поел, то даже не почувствовал, как пища пролетела в желудок. Мда, скудноватый рацион у ханинов…

В комнате для младших монахов я растянулся на циновке возле окна и блаженно вытянулся. Болело всё, начиная от мозолей на пятках и заканчивая ногтями на руках.

И только благословенный сон принес бы мне некоторое смягчение боли. Но сначала… Я вспомнил, как во мне появилась энергия Ци и постарался снова вызвать это ощущение. Ничего не получилось. Тогда я сцепил зубы и треснул себя по животу, вызывая ещё больше боли.

Подействовало!

Из моей груди по жилам сначала потекла теплая энергия, потом она становилась всё горячее и горячее. Она разливалась по телу, превращая его в пылающий факел. Я стиснул зубы, чтобы не закричать, но продолжал разогревать энергию и прогонять её по трескучим мышцам, по ноющим суставам, по вопящим от боли костям.

Подарок дракона начал исцелять моё тело!

— Брат Ни, с тобой всё в порядке? — прошептал лежащий неподалеку Глу Пыш.

— Да-а-а, — полупростонал-полупровыл я в ответ.

— Что с тобой?

— Гоняю энергию Ци по телу.

— А-а-а, тогда гоняй её потише, а то остальным братьям спать мешаешь… Ну и запах от тебя…

С разных сторон спальни для младших учеников послышалось пшикание. Надеюсь, что братья пшикали ртом, а не другими местами. Впрочем, я предусмотрительно занял место у окна, поэтому имел перед другими братьями некоторое преимущество.

Энергия Ци стала не такой горячей. Она теплыми волнами накатывала на мои бедные члены и откатывала, забирая с собой усталость