Но, несмотря на добрые намерения государыни, лишь немногие родители в Петербурге посылали своих детей в новые народные училища. Ради того чтобы увеличить в них количество учащихся, в 1786 г. закрыли частные пансионы. В результате в училищах прибавилось 159 учеников. Невзирая на все меры поощрения к образованию, к концу екатерининского царствования всего 4 тыс. учеников (меньше четверти детей школьного возраста) посещало народные училища столицы, причём большинство их составляли, вероятно, дети купцов, мещан и солдат[188]. Хотя предполагалось, что эти училища будут привлекать все сословия и состояния, из дворян происходило меньше 20 % учеников. Немного выше был процент дворянок среди учащихся девочек[189]. Но из-за того, что общество в целом не поддерживало идею образования, большинство учеников, даже поступив в школу, не заканчивало полный курс обучения. Многие в то время считали, что хватит и начальных навыков письма и счёта, а всякая книжная ученость – лишь напрасная трата времени. Даже для того, чтобы получить должность в государственном учреждении, достаточно было нахвататься знаний по верхам. Впрочем, задуманная Екатериной реформа образования всё же лучше продвигалась в Петербурге, чем в других местах, ведь на столичные школы приходилась целая четверть всех учащихся государственных школ в России.

Частные школы, дополнявшие эту зачаточную систему начальных учебных заведений, предлагали другой способ получить образование детям иностранцев, живших в Петербурге. Самой обеспеченной из таких школ была уже упомянутая школа лютеранской общины при церкви Святого Петра на Невском проспекте, открытая в 1762 г. Размещенная в отдельном здании, построенном на земле, принадлежавшей церкви, школа работала на некоммерческой основе, а учителя получали жалованье. Учиться в ней приглашали детей всех вероисповеданий и обоего пола, хотя обучение, судя по всему, велось на немецком языке. Школа была недешевой, годовое обучение стоило от 100 до 200 руб. в зависимости от того, в какой класс ходил ребенок. При основании школы было заявлено о намерении сравняться с лучшими заграничными учебными заведениями и готовить мальчиков к университету и к карьере в гуманитарных науках, в коммерции и в различных профессиях[190].

Попытки в 1777 г. учредить частные начальные школы для русских детей получили было некоторую поддержку властей, однако провалились, когда их основатель Н.И. Новиков через два года переехал в Москву. Женщины, получившие школьное образование, появились в России с созданием уже упомянутых женских школ в Смольном Новодевичьем монастыре в 1764 г., одной для дворянок, а другой для простолюдинок[191]. Несмотря на высокие замыслы – и широковещательные заявления – Екатерины, эти заведения фактически представляли собой пансионы благородных девиц, вызывавшие постоянную критику за то, что не достигали своих целей, вопреки усиленной поддержке со стороны двора. Впрочем, по сравнению с другими государственными и частными школами Смольный институт выделялся как центр оживлённой интеллектуальной и умственной жизни.

Другие учебные заведения открывались для обучения конкретным навыкам и профессиям. К уже существовавшей танцевальной школе за годы правления Екатерины прибавились ещё пять специальных училищ, в том числе Водоходное училище для мореплавания купеческих судов, училище при Фарфоровом заводе, Горное училище, Медико-хирургическая школа и школа драматического искусства[192]. Все они были довольно скромными как по части преподавательского состава, так и по средствам, но тем не менее готовили все больше специалистов.

То, что Екатерине не удалось внушить уважение к образованию широким массам, не охладило её стремления развивать науки и искусства. При ней и Академия наук, основанная в 1725 г., и Академия художеств, основанная в 1757 г., процветали как никогда прежде. Из Академии наук во все уголки империи отправлялись экспедиции для исследования флоры и фауны, а также для изучения туземных народов. Академики П.С. Паллас и С.Г. Гмелин особенно существенно обогатили знания об Азиатской части России своими обширными дневниками и зарисовками. Леонард Эйлер внес крупный вклад в изучение теоретической механики, оптики, астрономии, акустики и других отраслей физики. А.И. Лексель открыл орбиту планеты Уран. Как видно по этим фамилиям, значительную часть учёных составляли иностранцы, преимущественно немцы, особенно в начале правления Екатерины. Академия художеств, хотя она и не дала художников с мировым именем, под руководством Екатерины Романовны Дашковой воспитала первое в России поколение обученных по всем правилам скульпторов, художников и архитекторов. Императрица разместила обе академии в великолепных классических зданиях на берегу Невы (Академия художеств в 1788 г., а Академия наук в 1789 г.).

Академии дополнялись по крайней мере тремя учреждениями, занятыми накоплением и распространением знаний. В 1765 г. было основано первое научное общество в России – Императорское Вольное экономическое общество. Изначально предназначенное для внедрения научных приемов сельского хозяйства, оно вскоре охватило и другие экономические отрасли, такие как горное дело, обрабатывающая промышленность. «Труды» Вольного экономического общества начали выходить в 1766 г. Они содержали статьи практического и теоретического значения и за следующие полтора столетия достигли количества в 280 томов. Российская академия, занятая стандартизацией письменного и разговорного русского языка, была основана в 1783 г. княгиней Дашковой и другими лицами[193]. Хотя академия не достигла поставленной цели, всё же она приступила к составлению фундаментального академического «Словаря русского языка». В начале 1790-х гг. создавалась коллекция книг Императорской Публичной библиотеки. Идея возникла ещё в 1766 г., но открылась библиотека уже после смерти Екатерины, хотя и получила исходный импульс в её царствование[194]. То, что эти учреждения были созданы в Петербурге, имеет решающее значение: столичный город явно стал не только политическим, но и первостепенным культурным центром России.