заставляет скептически относиться к рассказам об огромных стаях, гоняющихся зимой за путниками.

Разные стаи между собой контактируют слабо, при встрече ведут себя отнюдь не дружелюбно. Но и драк между ними чаще всего не бывает: отношения выясняются посредством все тех же демонстрационных поз, а самцы наносят мочой пахучие метки на оказавшиеся поблизости предметы. После выполнения «положенных» ритуалов животные мирно расходятся. Лишь в исключительных случаях несколько стай могут объединяться для совместной охоты в местах массовых сезонных миграций копытных.

Стадо бабуинов на марше

Да, именно иерархия служит тем «цементирующим составом», на котором зиждется порядок в стае. И именно вожаки — альфа-особи — «диктуют» этот порядок, безо всякой жалости устанавливая и поддерживая свою «власть». Но зато и самый большой груз ответственности берут на себя именно вожаки. Самые сильные и умудренные опытом, они призваны обеспечить благополучие стаи, именно от их решения, в конечном итоге, зависит, окажется ли стая в нужном месте в нужное время — чтобы еды и воды было вдоволь, а врагов и прочих напастей — поменьше.

Всё это — в теории да на страницах многих популярных книжек. А на деле?..

В африканских саваннах одни из самых обычных обитателей — павианы-бабуины. Они живут стаями, насчитывающими чаще всего 100–120 обезьян, но бывают и большие группировки — до 400 особей. Основную ячейку всего этого огромного стада составляют небольшие семейные группы, во главе каждой стоит могучий самец, украшенный пышной гривой и вооруженный мощными клыками. При нем его гарем из нескольких самок с детенышами. Самки частенько спорят между собой за благосклонность их повелителя, дело порой доходит даже до драк с визгом и воплями, и тогда «господин» выходит из полусонного состояния и быстренько наводит порядок.

Альфа-самцы данной группировки относятся друг к другу с должным почтением, стараясь хотя бы между собой свар не устраивать; в больших стадах никто из них на единоличное лидерство не претендует, но в кланах меньших размеров все-таки выделяется единый вожак. Удел более молодых и слабых бета-самцов — до поры до времени оставаться холостяками и играть в стаде вторые роли; но в некоторых острых ситуациях именно их действия подчас оказываются решающими.

Жизнь павианьей группы такова, что животные постоянно вынуждены «путешествовать» по холмистой саванне, чтобы не остаться голодными.

В день стадо, бывает, проходит до 10 километров. Обезьяны широким фронтом шествуют меж редких деревьев, занятые одним делом — обшаривают всё попадающееся на пути, — на предмет съедобности. Несмотря на отсутствие «единоначалия», определенный порядок шествия и вообще любых действий все-таки соблюдается. Но он вовсе не таков, который, казалось бы, должен был установиться исходя из «руководящей роли» альфа-самцов.

Бабуины

Вместо того чтобы возглавлять процессию, они держатся в середине стада. Их окружают самки с подрастающим поколением; кидаясь то в одну, то в другую сторону, которая в данный момент показалась им наиболее привлекательной, они и прокладывают маршрут движения — вожаки лишь милостиво соизволяют или не соизволяют следовать за ними, увлекая за собой всю массу обезьян. Самцы-холостяки держатся на фронтах и в арьергарде, их основная задача — вовремя заметить опасность, просигналить о ней и при необходимости принять на себя первый удар.

Такой порядок сохраняется, пока всё спокойно: бредут, шуруют в траве и на ветвях, жуют на ходу, по-мелкому сквалыжничают; детишки, как всегда, беззаботно скачут под присмотром строгих мамаш и тетушек. Разве что когда кто-нибудь из молодых и малоопытных павианов наткнется на нечто заслуживающее всеобщего внимания и начинает от волнения кричать, к нему сбегаются другие обезьяны, начинается свара, привлекающая внимание одного или нескольких самцов-вожаков, они не спеша подходят и вершат свой справедливый суд. Если зачинателю суматохи просто что-то померещилось, он получает затрещину, и на этом всё кончается; если это нечто съедобное, подошедший судья без колебаний «присуждает» еду к «заключению» в свой собственный желудок — и опять все с миром расходятся. Если же это небольшая змея или варан, альфа-самец пробует употребить, наконец, свою силу и живое превратить в снедь.

Но вот яростные вопли сторожей оповещают стадо об опасности: чаще всего это бывает леопард, большой охотник до павианьего мяса. Тут же поднимается всеобщая суматоха, самки с криками подхватывают детенышей и без оглядки несутся прочь. Альфа-самцы — заметьте это! — тоже следуют за ними, хоть и не так поспешно, и время от времени останавливаясь, чтобы оглянуться: это называется — «контролируют ситуацию». А бета-самцы замыкают ударившееся в панику стадо, беря на себя отражение врага.

На бегу они — то один, то другой, а то и несколько сразу — резко тормозят и обращают в сторону погони свои разверстые орущие пасти с обнаженными клыками. Если леопард молод и неопытен, этого достаточно, чтобы обратить его в бегство; но для взрослой, мощной кошки вопли бабуинов — что жужжание комара: один удар лапы может лишить обезьяну жизни. Увы, «отсев» среди самцов, не достигших вершин власти, выше, чем других членов стада, — такова «плата» за безопасность прочих. Как бы там ни было, через некоторое время спокойствие вновь воцаряется, и шествие продолжается, альфа-самцы по-прежнему невозмутимо возвышаются гривастыми торсами над общей массой.

Леопард

Вот так природа иной раз распоряжается своими созданиями. Самые мощные самцы, выжившие и окрепшие во всевозможных жизненных передрягах, — они самые «ценные», их удел — беречь не только порядок в стаде, но и свои гены, передавая их как можно большему числу потомков. А звери помоложе — что же, они уже доросли до того, чтобы им можно было доверить защиту обезьяньего сообщества, но еще не доказали, что их жизнями нельзя жертвовать во имя спасения других.

Худой мир лучше…

Один из постоянных источников конфликтов между зверями — необходимость защиты своей индивидуальной или семейной территории от посягательств со стороны соседей. Иногда звери, внутри своей собственной семьи — сама кротость и приветливость, по отношению к «чужакам» выказывают необычайную свирепость.

Среди таких непримиримых — речной бобр. Насколько дружны между собой члены одной бобровой семьи, настолько они нетерпимы к своим соседям. Границы семейных поселений животные метят «бобровой струей» — выделениями особой железы, расположенной близ основания хвоста, с сильным мускусным запахом. Капельки «струи» наносятся на какие-нибудь приметные места прибрежного участка леса, оповещая соседей о том, что этот кусок реки занят. И бобры строго соблюдают эти границы, потому что знают — преступившего черту ждет жесткий отпор. Однажды на