Харви чувствовал, что другие недопонимают, насколько изменился фундаментальный баланс. Еще одна арабо-израильская война нанесет такой удар Израилю, как ни одна другая атака до этого. Полномасштабное нападение может не позволить ему дать реальный отпор.

Харви прямо указал Кушнеру: новая администрация Трампа не готова к тому, что может произойти. Он настаивал на доведении до логического конца соглашения, заключенного между Трампом и премьер-министром Нетаньяху на встрече в феврале, на важности стратегического диалога и выработки свежего подхода к новым реалиям. Он хотел укрепить взаимодействие, которое, по его мнению, ослабло за восемь лет правления Обамы.

Летом израильский посол в Вашингтоне и его советник по национальной безопасности пригласили Харви посетить Израиль.

Макмастер сказал, что тот не может поехать туда, однако причин не назвал.

В начале июля Харви организовал встречу с высокопоставленными представителями МОССАД, военной разведки, а также израильских ВВС и сухопутных сил. Макмастер, разозлившийся на Харви, не позволил ему сделать следующий шаг.

Вопрос был в том, действительно ли Харви обнаружил очередную бомбу замедленного действия — «Хезболлу» — в череде внешнеполитических проблем, стоящих перед Соединенными Штатами и Трампом.

Вскоре Харви опять пришел к Кушнеру.

«Что вы скажете об Эр-Рияде в качестве места для первой поездки президента?» — спросил Кушнер.

«Это вполне соответствует тому, что мы пытаемся сделать, — ответил Харви, — подтвердить нашу поддержку саудовцев, наши стратегические цели в регионе. Наша позиция очень сильно ослабла за годы правления Обамы».

Харви считал, что Обама уделял слишком много времени смягчению позиции Ирана в ядерной сделке, забыв об отношениях с саудовцами и Израилем. Выбор Саудовской Аравии для первого президентского визита может стать хорошим сигналом о новых приоритетах администрации Трампа. Харви также привлекало то, что выбор места для первой поездки президента пришелся на его регион, поскольку в Совете национальной безопасности все хотели выпятить свою сферу ответственности.

Саммит в Саудовской Аравии пошел бы на пользу и Израилю. Саудовцы и израильтяне, давние противники Ирана, поддерживали неофициальные отношения.

Харви знал, что к таким вопросам Кушнера надо относиться со всей серьезностью, поскольку он был не просто старшим советником президента. Зять Трампа как минимум знал, чего хочет президент, а то и вообще действовал с его подачи.

У Харви, как у любого офицера разведки, были хорошие связи с израильскими спецслужбами, и он знал, что Кушнер имел там собственные контакты. Нетаньяху был давним другом семейства Кушнер.

По словам Кушнера, он располагал надежной информацией о том, что ключом к Саудовской Аравии является вице-кронпринц, харизматичный Мохаммед бен Салман, которого все зовут МБС. Сын короля Саудовской Аравии был также министром обороны — проводником влияния на королевство. МБС обладал видением перспективы и энергией. Он был обаятельным и говорил о смелых реформах.

Когда Макмастер узнал об идее Кушнера провести саммит в Саудовской Аравии, он нервно поинтересовался у Харви: «Кто проталкивает это? Откуда растут ноги?»

Харви в точности не знал, какую роль в этом играл президент.

Макмастеру явно не понравился такой подход, но сделать он ничего не мог.

Харви провел ряд встреч с представителями разведслужб, включая ЦРУ. Все сходились в том, что Кушнеру нужно быть осмотрительнее. Реальной силой был 57-летний кронпринц Мохаммед бен Наиф, которого звали МБН. Он являлся племянником короля, отвечавшим как глава министерства внутренних дел за ликвидацию «Аль-Каиды» в королевстве. Демонстрация благосклонности к младшему МБС может вызвать напряженность в отношениях с королевской семьей.

Десятилетиями имевший дело с разведывательной информацией по Ближнему Востоку, Харви считал мнение Кушнера правильным — ключевой фигурой был МБС. МБС видел, что революционные преобразования в Саудовской Аравии — единственный путь выживания королевства. Такой покровитель, как Кушнер, открывал перед Харви простор для планирования. Харви обратился в министерство обороны, министерство финансов и Национальный экономический совет Белого дома. Риски, по его мнению, были значительными, но выгоды казались крайне заманчивыми.

В марте Макмастер провел совещание с главами ведомств по возможностям организации встречи на высшем уровне в Саудовской Аравии.

«По моему опыту в Exxon, — сказал госсекретарь Тиллерсон, пренебрежительно помахав рукой, — саудовцы всегда блефуют. Вы скачете вокруг них во время переговоров, а когда дело доходит до подписей, все стопорится». На привлечение МБС следует смотреть с определенной долей скептицизма. США могут потратить много сил на этот саммит, а в итоге не получить ничего.

«Это слишком далекая перспектива», — сказал Мэттис. Продажа оружия и другие проекты, выгодные для экономики Соединенных Штатов, — обязательные результаты для такого саммита — требуют времени. «Нам лучше подождать до следующего года. Новая администрация должна быть более осторожной и благоразумной».

Министр энергетики Рик Перри сказал, что нужно сделать слишком много за слишком короткое время.

Никто не поддержал идею проведения саммита через два месяца, как предлагал Кушнер.

Кушнер сидел за столом прямо напротив Макмастера.

«Я понимаю, все это очень сложно, — сказал зять президента и встал. — Мне понятно ваше беспокойство. Но, на мой взгляд, это реальная возможность. Нужно признать это. Понятно, что надо соблюдать осторожность. Нам придется работать очень напряженно. А если окажется, что ничего не получается, то у нас есть время дать задний ход. Однако это возможность, которую нельзя упускать».

Никто не сказал «нет». Харви знал, что они и не могли этого сделать, а потому продолжал строить планы так, словно все было на мази. Он установил определенные пороги, решив, что о заключении военных контрактов на $100 млрд нужно договориться заранее.

Исполнение плана целиком легло на Харви. МБС прислал в Вашингтон команду из 30 человек, и Харви договорился о предоставлении им конференц-залов в старом здании Исполнительного управления. Были созданы рабочие группы из американцев и саудовцев по вопросам терроризма, финансирования терроризма, воинствующего экстремизма и информационных кампаний. Пентагон проводил встречи по контрактам и партнерству в области безопасности.

Харви не хотел запрашивать слишком много у саудовцев, у которых, насколько он знал, были не такие глубокие карманы, как думали многие. Цены на нефть упали, а вместе с ними и доходы Саудовской Аравии.

Макмастер по-прежнему не испытывал особого энтузиазма. Поскольку так хотел Кушнер, он сказал Харви, что нужно продолжать работу над вопросом. Однако поддержки с его стороны было не много. Мы повозимся немного, а потом бросим все это.

Кушнер сказал, что, если Соединенные Штаты хотят остаться в регионе, им нужно помочь саудовцам и израильтянам добиться успеха. По его словам, президент не собирается и дальше оплачивать счета за защиту Ближнего Востока, учитывая, что выигрыш от этого получают главным образом страны региона.