Увидев Гурова, он вопросительно вскинул голову:

– Лев Иванович Гуров? Прошу, как говорится, к нашему шалашу!

Поздоровавшись, Лев с ходу уведомил, что много времени у «форумчан» отнимать не намерен и готов ограничиться всего несколькими общими вопросами.

– Вообще-то вопрос у меня, собственно говоря, один, – окинул он взглядом присутствующих. – Что думают о происшедшем с главой района Лосевым члены «Народной истины» – и как члены общественно-политической организации, и просто как граждане, как жители этого города?

После некоторого молчания Чижевич пояснил, что, как и все прочие якорчане, члены их объединения крайне возмущены этим безобразным происшествием.

– К власти мы находимся в конструктивной оппозиции, но подобная уголовщина абсолютно неприемлема независимо от политических взглядов. Да, мы не согласны с современным олигархизмом, когда государство, по сути, обслуживает интересы кучки толстосумов в ущерб интересам миллионов трудящихся. Но мы никак не сторонники индивидуального террора и тем более разжигания гражданской войны. На мой взгляд, здесь замешан крупный криминал, тесно смыкающийся с криминальной буржуазией. Едва ли ошибусь, если скажу, что в этом деле может быть замешана верхушка посреднической компании «Честный торг». Когда-то они тут были всевластными хозяевами, диктуя сельхозтоваропроизводителям любые цены. А вот последние годы, не без усилий господина Лосева – уж отдадим ему в этом должное, – этим обнаглевшим спекулянтам с селом пришлось считаться.

Прочие из присутствующих высказались примерно в том же духе. Охранник в камуфляже даже сказал, что, если бы «истиновцам» пришлось выбирать между прежним главой и Лосевым, все без исключения выбрали бы именно его.

На вопрос Гурова о «Мече небес» Чижевич иронично улыбнулся. По его словам, с «меченебесниками» общего у них крайне мало, и поэтому меж собой они никак не контактируют. В частности, он отметил, что группировка Верстового в плане религиозных культов ударилась в сплошную мистику, где официальное православие смешано с культом родноверов.

– Единственная точка нашего возможного соприкосновения – отношение к олигархам. И мы, и они считаем их социальным злом и угрозой национальной безопасности страны. А в остальном… Мы твердо стоим за общенародную собственность на природные ресурсы, средства производства, за подлинное народовластие, они – сторонники мелкобуржуазного властвования лавочников. Мы – твердые интернационалисты, они – сторонники теории национального и расового превосходства одних людей над другими. И так – во всем остальном.

– А как в отношении к Украине и к тому, что там сейчас происходит? – с хитринкой в глазах поинтересовался Гуров, отчего председательствующий даже закашлялся.

– Ну-у-у-у… – протянул он, явно не находя слов, – мы видим в них происки мирового империализма, использующего бандерофашистов как свою ударную силу, направленную против России. А вот они в этом вопросе исходят из уличного принципа «наших бьют».

В ходе выступления Чижевич сообщил, что двое бывших афганцев, состоящих в «Народной истине», уже месяц как воюют в рядах ополченцев Донбасса. Впрочем, упомянул он и о том, что трое «меченебесников» воюют там же, только «истиновцы» в Донецке, а те – в Луганске. Завершая разговор, председательствующий еще раз настоятельно посоветовал присмотреться к «Честному торгу».

Выйдя из клуба, Лев уже знакомой дорогой зашагал в сторону города. Когда он вышел из поселка и приблизился к трассе, пролетавшая по шоссе черная «Мазда» неожиданно вильнула к обочине и почти сразу же остановилась. Переднее дверное стекло с пассажирской стороны опустилось, из салона выглянул юноша с раскормленной физиономией и с подчеркнуто глумливым подтекстом хамовато поинтересовался:

– Эй, мужик, а почему эта деревня называется Гомосековкой? Если сам не знаешь, то у мужа своего спроси…

Из окна тут же раздался громкий глумливый гогот. Гуров знал этот анекдот, имевший, кстати, длинную «бороду», поэтому, не моргнув глазом, насмешливо ответил:

– А что, твой муж этого не знает? Жаль… Но я могу сказать почему… Дело в том, что сюда иногда приезжают гомосеки, которые задают идиотские вопросы.

Тут же переменившись в лице, мордастый свирепо возопил:

– Что-о-о?!! Ты че, падло, давно п… ей не получал? Ща получишь!

Выскочившие из салона «Мазды» трое нехилых парней с бейсбольными битами в руках оголтело ринулись на, как им казалось, «лоха педального». Скорее всего, они были уверены, что этого прохожего им ничего не стоит избить, чтобы потом, бросив окровавленным на обочине, преспокойно уехать. Но то, что произошло дальше, стало для них настоящим потрясением. Кандидат в «лохи педальные», ничуть не испугавшись их кодлы, с ловкостью фокусника неожиданно выхватил пистолет и, особым приемом – хваткой обеих рук – вскинув его в боевое положение, трижды нажал на гашетку.

– Каххх! Каххх! Каххх! – оглашая окрестности резким, бьющим по ушам эхом, пистолет трижды выплюнул оранжевый фонтанчик пламени. Три металлические «сливы», в мгновение преодолев расстояние между стволом пистолета и нападающими, сокрушительной мощью заложенной в них кинетической энергии расщепили оказавшиеся на их пути полированные дубины китайского производства и выбили это оружие из рук отморозков.

Явив весьма резвое проворство, невзирая на грозный окрик: «Стоять! Ни с места!», трио мордоворотов запрыгнуло в кабину «Мазды», намереваясь немедленно смыться. Но сделать этого они не успели. Прогремело еще два выстрела, и оба правых колеса авто, издав громкий хлопок и последующее шипение, сели прямо на обода.

Шагнув к машине с пистолетом на изготовку и постучав по крыше салона кулаком, Лев громко уведомил сквозь лихорадочное лязганье стартера, который, по странному стечению обстоятельств, почему-то никак не мог запустить двигатель:

– Всем выйти из кабины и лечь на землю, иначе стреляю в бензобак. Кто не успеет выскочить – сгорит заживо!

Это решило все. Через минуту ноющие и взывающие к милосердию негодяи рядком лежали на земле, а Гуров, набрав номер капитана Реонкина и в нескольких словах обрисовав ситуацию, попросил прислать опергруппу для транспортировки задержанных.

– Послушайте! Как вас там? – повернув голову в сторону Льва, заговорил брюнет, который до этого сидел за рулем. – Давайте цивилизованно уладим наш конфликт. Мы признаем, что были в корне не правы, и приносим за это свои извинения. Но я хотел бы сказать вот о чем. У этой ситуации две стороны. Первая – да, вы можете поставить вопрос о неких правовых санкциях, каковые будут иметь характер наказательных. Но ведь и мы, согласитесь, вправе выдвинуть свои претензии по поводу несанкционированного применения вами огнестрельного оружия, что несло в себе риск нанесения огнестрельных ран, несовместимых с жизнью, не только нам троим, но и третьим лицам, случайно оказавшимся на линии выстрела. Вы этого не допускаете?

– Юрист, что ли? – изучающе оглядев «парламентера», поинтересовался Гуров с нескрываемой иронией в голосе.