Принц Шлезвиг-Гольштейна, де Таксис или Нассау, его превосходительство посол Испании Бермудес де Кастро, генерал де Кателино и даже скульптор Харриет Хосмер – чего только не нафантазировали о возможных любовниках Марии Софии!.. Каждый приписывает королеве любовников, которых у нее никогда не было, о нежности или влечении к которым она никогда не думала. Если верить слухам, то все последние месяцы она с намеренной небрежностью проявляла интерес к тому или иному на публике, чтобы лучше защитить личность отца Дэзи.

Что касается желания королевы расторгнуть брак, то в первые недели после ее прибытия из Гаэты эмиссарам Ватикана пришлось предупредить ее о том, какие тяготы ей предстоят. Если она рискнет сослаться на отсутствие интимной близости со своим законным мужем, то канонический процесс о признании брака недействительным заставит провести расследование, определив, осталась ли она невинной, как Ева до грехопадения. Однако папа Пий IX, который только что утвердил догму Непорочного Зачатия, хорошо знает, что королева Неаполя не осталась чистой от всех грехов и забеременела от любовника.

Помимо Виттельсбахов, царствующих особ Австрии и Баварии, Пий IX – один из немногих, кому доверяют. Догадались ли посланники Виктора Эммануила, что королева ждет ребенка? Возможно. По крайней мере они подозревают ее в прелюбодеянии. Через неделю после рождения Дэзи вышла Le Corriere della Marche, одна из желтых маленьких газет стоимостью три цента, которые продаются в провинциях, с абсурдными домыслами[259] о том, что военный совет Франции осудил на двадцать пять лет каторжных работ великого господина Бельгии, бывшего капитана зуавов, который якобы был любовником королевы и зарезал служанку Ее Величества[260], чтобы избавиться от опасного свидетеля[261].

В этих безумных измышлениях пьемонтцы, однако, идут по верному следу. Французы, со своей стороны, еще далеки от понимания тайны королевы. В начале декабря 1862 года чрезвычайный посланник французской миссии в Мюнхене все еще не догадывается, что если королева и заперлась на два месяца, то только для того, чтобы скрыть свой заметно округлившийся живот.

Он сообщает своему начальству, что «суровое заключение, которому королева подвергалась в первые дни своего пребывания, немного ослабло». «Королева по совету своих врачей теперь часто ездит на машине со своим братом, герцогом Людвигом». Последний, находившийся в то время в гарнизоне в Аугсбурге в составе четвертого полка де Шево-Ле, оказал большое влияние на принятие королевой решения развестись с королем Франциском. Даже ходят слухи, что Ее Величество соглашается видеться наедине со своей невесткой Генриеттой, певицей, от которой остальные члены семьи предпочитают держаться подальше. «Такое отношение заставляет друзей короля Неаполя опасаться, что королева Мария София, которая очень романтична, в конечном итоге сделает что-то такое, что подорвет ее репутацию».

Народ понимает, что никакая причина, никакая болезнь не могут удержать королеву за стенами монастыря. Если она снова фланирует по улицам Аугсбурга, то это потому, что за десять дней до этого, 24 ноября 1862 года, она родила Дэзи. Ее беременность не давала ей возможности гулять на публике в течение долгих недель. Свидания с братом наконец компенсируют ей вынужденное затворничество. Тем не менее она отказывается возвращаться в Мюнхен. Мюнхен – это первый город на пути в Рим. И по-прежнему упорно отказывается от идеи воссоединиться со своим мужем. Она предпочитает стать монахиней[262]. Ее мать Людовика, сестра Сисси и особенно королева Мария Баварская прилагают все возможные усилия, чтобы убедить ее отказаться от мысли о затворничестве в монастыре Святой Урсулы.

Мария София покинула монастырь 13 января 1863 года, через семь недель после родов, и отправилась в замок Бидерштейн[263], позаботившись о том, чтобы пятьсот учениц Доминиканской школы получили серебряную медаль с надписью: «На память от Ее Величества королевы Марии неаполитанской ученицам монастыря Святой Урсулы, Аугсбург, 3 января 1863 года». На лицевой стороне украшения, которое получат сестры, золотом нанесено изображение Мадонны и младенца Иисуса с надписью: «Спаси Марию! Спаси наши души!»

Наш кузен знает все о мучениях своей возлюбленной. Шпатц является свидетелем тайной переписки между любовниками[264]. Их разгоряченные души, должно быть, по-прежнему наполнены страстью, и в них кипит любовь. Возможно, Эммануэль посоветует своей возлюбленной не обращать внимания на обстоятельства и продолжать идти по тому пути, который они выбрали. Никто и никогда не разлучит их. Они были созданы друг для друга. Разве это рождение, этот первенец не является свидетельством благословения бога?

Вот так полный любви и надежды бывший зуав решает покинуть Рим и отправиться в долгое путешествие в Баварию, чтобы найти Марию Софию и познакомиться с их ребенком.

Графиня Лариш приводит подробности этой безумной эпопеи по дороге в Аугсбург. Его поездка по железной дороге; шпионы на вокзале, которые не спускают с него глаз и следуют за ним до пристани; паровоз, свистящий при отправлении; его безразличные соседи, неподвижно глядящие на мелькающие пейзажи; внезапное появление в его купе тревожного союзника, предупреждающего его о том, что его остановят прямо на границе; его бегство другим поездом, чтобы скрыться от этого преследования; затем его дни и ночи, когда он шел посреди зимы без остановки, без компаса, ориентируясь только по звездам; страх перед полицией короля Баварии, который, как он знает, преследует его; неуверенность в безопасности мест, где он останавливается, когда ему приходится делать передышки на фермах или в темных зарослях лесов; его дрожь, когда его одолевает холод; его мысли о том, как набраться смелости и веры в то, в чем его госпожа клялась ему столько раз.