– Ты будешь с ней в безопасности, Никки. Я не могу защитить тебя.

– …провалитесь вы оба к чертям!..

– Ну, ладно, Фатима, – сказал он, – забирай ее.

Рэйвен бросилась на пол, а Фатима достала из сумочки пузырек и наполнила шприц.

– …только не игла! алексий, останови ее!..

– Держи ее, Алексий. Мы должны выносить ее отсюда.

Она ввела иглу под кожу Рэйвен.

– Что ты ей вколола? – спросил он.

– Смесь морфин и скополамин. Раньше давали женщинам при родах. Вызывает поверхностный наркоз. Она потом ничего не помнить.

– …козел, я же не рожаю! не смей…

Ее движения замедлились. Глаза закатились и закрылись.

– Сон будет длиться несколько часов. Дай мне пятьдесят тысяч долларов.

– Когда получу сибирскую язву.

Она взялась за пистолет. Он тоже.

– Думаешь, я дурак, Фатима? Думаешь, я принес их сюда?

Она всмотрелась в его лицо. Он не блефовал.

– Ну, ладно. Обмен. Ты даешь деньги курьеру перед Кентский мемориал. А теперь помоги мне отнести ее в мой фургон перед дом.

Алексий поднял Рэйвен и перекинул через плечо. Свободной рукой он взял сумку, которую принес ей.

– Это ей не нужно.

– Женщине всегда приятно, когда рядом ее личные вещи.

– Мы вылечим ее от этого.

Когда они спустились в подъезд, она открыла дверь и огляделась.

– Никого не вижу. Несем ее между нами, словно она пьяная.

Вместе они донесли ее до вишневого минивэна майора Фатимы. Она открыла дверцы, и Алексий положил Рэйвен на заднее сиденье.

– Как ты собираешься взломать ее сознание?

– Не волнуйся. У меня большой опыт с пациентами под гипнозом. Я считаю, в то время она была Рэйвен. Не Никки. Я применю метод, как делают пограничные, чтобы настроить персонал друг против друга. Разделяй и властвуй.

– Ты не навредишь ей?

– Конечно, нет. Я обойду постгипнотическое внушение, который доктор Слэйд сделал Рэйвен, и использую Никки для помощь, чтобы раскрыть ее память о пророчества Тедеску.

– Куда ты ее увозишь?

– Сперва ко мне домой. Потом в лагерь Ашраф.

– А если ты не сможешь взломать этот гипнотический блок?

– Тогда МЕК избавит тебя от задача убивать ее.

Час спустя, когда Фатима подъехала к пятиэтажному жилому дому, она заметила, что Рэйвен потянулась и выглянула в окно.

– …господи, что за паршивое место…

– Все, что я могу позволить на мою зарплату, Никки.

Нет смысла объяснять ей, что это ее временное жилье или что генерал Хассан не утвердила дополнительные расходы. Через несколько секунд Фатима услышала другой голос Рэйвен, тоном пониже:

– Я Рэйвен.

– Ну хорошо, Рэйвен. Держи свою сумку.

– Сколько мы здесь пробудем?

– До утра. Завтра мы сядем в поезд до нужный место.

– Вы не говорили мне, куда мы едем.

– Скажу, когда будет надо.

Она подтолкнула Рэйвен в подъезд, но та стала упираться. Тогда Фатима достала зажигалку и помахала пламенем перед ней. Рэйвен отскочила к стене и закричала.

– Иди наверх, Рэйвен.

– Докуда?

– Пятый этаж.

– Господи! В этом клоповнике – что, лифта нет?

– Лифт сломан.

– …я не потащусь пешком на пятый этаж…

Значит, теперь она Никки. Фатима потянула ее за собой. Когда же Никки стала отбиваться, она пригрозила ей пистолетом.

– У меня глушитель. Застрелю, если не успокойся.

– …тогда ни за что не решишь загадки тедеску…

Она потянула ее за волосы.

– Ну ладно, Никки или Рэйвен – кто ты есть – это мое временное жилье. Через несколько дней мы приедем в мой настоящий дом.

Фатима сказала себе, что не стоит слишком раскрываться, пока она не выяснит, сумел ли доктор Слэйд загипнотизировать обе стороны личности Рэйвен. Когда она открыла дверь, Рэйвен сказала тонким голосом:

– Комната маленькая, только одна кровать.

– Зато большая. Мы уместимся вдвоем.

– Я не лесби.

– Я тоже. Моя религия против. Я буду спать у окна.

Она взглянула на наручные часы.

– Время вечерней молитвы. Я должна помыться.

– Я тоже.

Солнце за окном клонилось к горизонту.

– Я первая, Рэйвен, потом ты.

Она вошла в ванную и сняла блузку, туфли и чулки. Она тщательно вымыла ноги, затем руки и лицо. Очистившись, как подобает, для вечерней молитвы, она надела ночной халат и вышла из ванной.

– Теперь можешь мыться.

Когда Рэйвен ушла в ванную, Фатима достала из шкафа свой потертый молитвенный коврик, развернула его и постелила на полу по направлению к Мекке, на Восток.

– Что вы делаете?

– Кто меня спрашивает – Никки или Рэйвен?

– Рэйвен.

– Это салят аль-магриб, вечерняя молитва.

– Можно мне посмотреть?

– Если не будешь мешать.

Фатима встала на коврик, подняла руки к ушам и сложила ладони чашечкой, направив в сторону Каабы. Она прошептала первую молитву. Затем положила правую ладонь на левую и, приложив руки к груди, прошептала вторую молитву. Поклонившись, она опустилась на колени, пятками прочь от Каабы. Наконец она простерлась ниц, завершая вечернюю молитву, вытянув перед собой руки и пальцы. Так она молилась с детства, с тех пор, как ее научил мулла в медресе. После молитвы она скатала коврик и убрала в шкаф.

– Можно, я теперь спрошу?

– Можно, Рэйвен.

– Вы психиатрическая медсестра. У меня в голове все вверх дном. Я действительно видела то, что видела, или это галлюцинация?

– Молитвы Аллаху – не галлюцинация.

– Тогда почему мне все кажется таким нереальным? Этот стремный район. И то, что вы сейчас делали. Это как в кино. Я снова схожу с ума?

– У тебя периодические шизофренические кризы.

Что значит «периодические»? Разве сумасшествие бывает периодическим?

– Пограничные пациенты – такие, как ты – иногда испытывать психотические срывы. Ощущение, что мир нереален. Что ты нереален. К тому же у вас фобии. У тебя – на огонь. У твоя другая половина – на высоту.

– И поэтому отец поместил меня в лечебницу?