— Что?? Ваха?? Покойный??

— Да! Он при жизни считал меня своим другом.

— Ты врешь, русский!

— Вот что! Нам пора в дом. Там, немного погодя, устроишь скандал. Мы покинем здание и двинем в кусты камыша, чтобы со стороны нас не видели. Там продолжим разговор. Я многое должен тебе рассказать.

— Почему ты назвал Ваху покойным?

— Али, идем в дом. Неужели не ясно, что означает слово «покойный»? Ваха мертв! Подробности позже!

Сергей открыл дверь и зашел в знакомое помещение. Обстановка та же, только все расставлено по местам, наведен порядок. Следом вошел Али.

— Разгрузи сумки! — приказал Сергей.

Али вскинул взгляд на своего начальника.

— Только свою! Я тебе не раб.

— Ты мне подчинен! Забыл?

— А не пошел бы ты на…, капитан?

— Али! Не советую заводиться. Я могу и на место поставить.

— Попробуй!

— Черт с тобой, баран нерусский! Но по службе чтобы исполнял все от «А» до «Я», понял? — повысив голос, резко приказал Сергей. — Неповиновения я не потерплю, и, если что, пеняй на себя, абрек!

Али на этот раз промолчал, распаковывая свою сумку.

Гофман сидел в своем кабинете и внимательно слушал диалог между Сергеем и Али. Зачем он свел в пару, оставив один на один, двух вооруженных людей, которые, кроме злобы и ненависти друг к другу, ничего испытывать не могли? Ответ был прост. Али мог узнать о вероломстве босса в отношении его близкого родственника, Вахи Бокаева, и стать смертельно опасным субъектом. Руками капитана Гофман хотел убрать Али! А если этого не произойдет, чеченца все равно придется ликвидировать, а на место Роенко найти лучшего профессионала.

Распаковав вещи, Сергей приказал Али:

— Эй, чечен, обойди территорию, проверь подходы, ограду, причал. Ну, ты сам знаешь, что надо делать.

Он отдавал приказы, осматривая в бинокль дачный поселок.

— Капитан! Посмотри на меня! — раздался сзади голос Али.

Сергей обернулся. На него смотрел черный зрачок автомата чеченца.

— Вот что ты задумал, коварный чечен? Расстрелять меня безоружного решил?

— А сам ты мало моих земляков отправил на небеса?

— Твои земляки в меня тоже не из рогатки стреляли. Убери «волыну», если ты мужчина, а не падаль. Хочешь разобраться? Давай! Один на один, без стволов! Или ты смел, когда в руках автомат, а без него труслив, как шакал последний?

— Я убью тебя, капитан!

— Так в чем дело? Стреляй, если ты не мужчина, а трус! Стреляй в спину, джигит засранный!

— Идем! — Али отбросил автомат в сторону. — Бери нож и пойдем, не будем заливать кровью комнату.

— Это другой разговор, идем!

— Возьми нож!

— Я тебя и без него удавлю, горец хренов!

Гофман чертыхнулся:

— Черт!

Зачем Али потащил капитана из дома? Теперь ничего он не услышит. Но главное, что конфликт, как он и рассчитывал, разгорелся. Скоро кто-то один из них позвонит и сообщит о смерти напарника.

Али с Сергеем вышли на лужайку. Чеченец направился в заросли камыша, где у забора была небольшая площадка, защищенная со всех сторон от посторонних глаз.

— Я слушаю, русский!

Роенко передал свой недавний разговор с Бокаевым, акцентировав внимание на том, что Барс погиб только из-за предательства Гофмана. Али умел, но сейчас не хотел скрывать свои чувства.

— Ах он тварь, крыса! Мы брали тот караван, но я даже допустить мысли не мог, что он от Вахи. Гофман объяснил все по-другому.

— Так вот, Али, — продолжал Сергей, — перед смертью Ваха сказал мне: найди Али — он поможет. Передай ему, что это моя последняя воля!

Али надолго задумался. Сергей не торопил его, понимая, ЧТО сейчас переживает горец. Тот вдруг спросил:

— А если все-таки ты врешь? Почему я должен верить твоим словам, русский?

— Ваха и это предусмотрел. Гляди!

Роенко опустил верх свитера так, чтобы стал виден амулет.

— Узнаешь?

— Амулет Барса!

— Да! Он дал его мне. Чтобы у тебя не осталось сомнений в правдивости моих слов.

— Но ты мог снять амулет с уже мертвого Вахи!

— А знать все об ауле? Тоже от мертвого? И про тебя с наркотиками? И о последней акции? И потом, Али, у тебя же есть связь с людьми Барса. Воспользуйся ею. И все вопросы будут разрешены.

Чеченец посмотрел на Роенко. Тот дал хороший совет. Как он сам об этом не подумал? Али отошел немного, набрал номер. Говорил он по-чеченски. Отключив телефон, процедил сквозь зубы:

— Я убью Гофмана!

— Али, почему тебе раньше не сообщили о предательстве босса?

— Сообщили бы, когда посчитали нужным, но это ничего не меняет. Я убью Гофмана, лично порву на куски!

— Опять ты за свое. Да ни хрена ты его не убьешь — скорее, сам сдохнешь. Ты можешь хоть немного думать?

— Что ты предлагаешь?

— Насчет Гофмана разговор отдельный будет. Сейчас главное — отыскать дочь Гурама, Тамару. Ты что-нибудь знаешь об этом?

— Нет! Но у Гофмана недалеко отсюда, в полуразрушенном хуторе под названием Заречный, есть пост. Там, в охране, люди Мурата-Кули. Слышал о таком?

— Нет, пока не приходилось!

— Еще услышишь и увидишь! Так вот, хату охраняют туркмены. В самом доме живет какая-то древняя старуха. Не ее же охраняют люди Гофмана?

— Да, факт заслуживает внимания. Ты-то откуда про хутор знаешь?

— Балдели как-то с Муратом, анаши обкурились, он и проговорился. Я тогда внимания не обратил, да и сейчас не вспомнил бы, не спроси ты.

— Вспомни, что еще говорил этот Мурат-Кули?

— Да ты что, никогда дряни не курил? Хотя, подожди, про товар ценный он говорил. Но я могу и спутать. Обдолбленный наглухо был.

— Ладно, дай подумать!

Сергей задумался. Мог ли на хуторе Гофман хранить архив? Нет! А Тамару с Романом? Их мог вполне. Отдав молодых людей под Мурата-Кули, он отвел подозрение от себя. Официально он с туркменом вряд ли связан, так что если девушку будут искать у Гофмана, то никогда не найдут. И в то же время она будет под полным контролем босса.

— Послушай, Али, а точно узнать, кого охраняют люди туркмена, можно?

— Только через Мурата-Кули!

— Плохо!

— Почему плохо? Вернемся, я постараюсь узнать!

— Вернешься?

Чеченец недоуменно взглянул на Сергея.