Джейсон весь похолодел и задрожал. Словесный удар оказался слишком неожиданным, он не находил слов для оправданий.

Неужели она собирается сказать ему, что не выйдет за него замуж, что не сможет любить человека, по глупости считавшего ее дрянью? Неужели она сейчас бросит его, разобьет ему жизнь?

Но чудо! Ее глаза светились доброжелательностью, она улыбалась!

Невозможно. Он чувствовал себя последним ничтожеством.

— Прости, Джорджия. Прости.

— Не извиняйся. — Она смеялась, и его сердце вновь забилось сильнее. — Если ты хотел жениться на мне, несмотря на то, что считал меня такой мерзкой, то, значит, действительно любишь.

Разве это не так? С каждой минутой он любил ее все больше.

— Все было, чистая правда. — Он широко улыбнулся в ответ и, подхватив ее на руки, закружил по комнате. — Но как же я рад, что могу, наконец, избавиться от своих подозрений!

— Чай! — объявила вошедшая миссис Моуди и закашлялась, смущенно наблюдая, как они обнимаются.

Джейсон поставил Джорджию на ноги, но продолжал прижимать ее к себе. А она выглядела счастливой и взволнованной. Он взял ее руку и поцеловал.

— Миссис Моуди, очень скоро я поведу эту чудесную девушку к алтарю. Не хотите быть первой, кто нас поздравит?

— Самое время, если позволите. Я всегда считала, что вы созданы друг для друга, — ответила экономка.

Джейсон забрал у нее тяжелый поднос и понес сам к столу.

— Вы совершенно правы. — Он раскладывал серебряные приборы, расставлял тарелки с копченой колбасой, блюдца с кексами и прочими вкусностями. — Давайте это отметим. Откупорим бутылку шампанского из запасов Гарольда. Думаю, случай этого заслуживает.

А пока Джорджия наполнила чашки из чайного сервиза и подала одну из них миссис Моуди.

— Присаживайтесь, — предложила она, пододвигая ей тарелку с сэндвичами.

Экономка выбрала кресло у камина. Сама Джорджия, взяв чашку, присела на диван. Джейсон расположился рядом с ней.

— Вы уже думали, где будете жить, когда дом будет продан?

— Ну… — миссис Моуди поставила чашку на небольшой столик, — В деревне сдается дом. Мне он всегда нравился — рядом с церковью. А с той щедрой пенсией, которую вы мне выделили… ее щеки порозовели, — мне не составит труда снять его.

— Тогда вперед! — воскликнула Джорджия, надкусывая сэндвич. — Я знаю, о каком доме вы говорите. Там прекрасный садик, а калитка вся увита розами?

Пожилая женщина только кивнула в ответ, так как рот у нее был полон печенья. Джорджия подивилась — и с чего она ее раньше боялась?

— Завтра же утром вызывайте агента и снимайте дом, — посоветовала она. — Надо заполучить его прежде, чем это сделает кто-либо другой. А если вам нравится что-нибудь из мебели здесь — забирайте. Нам с Джейсоном она не понадобится.

Они подыщут себе другое жилище, которое будет настоящим семейным гнездышком, а не местом проведения различных шоу. В их доме будут веселиться дети, и резвиться домашние животные. Дом будет наполнен любовью и смехом.

— Не могу выразить, насколько я вам признательна, — зарделась миссис Моуди. — Но я скажу вам вот что: я собираюсь приглядывать и за теми людьми, которые купят этот дом. Вдруг он тоже станет счастливым? Ведь люди, и только люди, делают дома таковыми!

Джорджия готова была полностью согласиться с этим утверждением, но в этот момент вошел Джейсон с двумя бутылками шампанского и тремя бокалами. Джорджия отметила, что это была очень хорошая марка. Гарольд не экономил. Вплоть до смерти Вивьен он жил только ради удовольствий, стремясь испытать все, но… так и не узнал, что значит быть по-настоящему счастливым. Так же как и ее мать.

Но Джорджия мысленно уже попрощалась с прошлым и подняла пенящийся бокал за их с Джейсоном совместное будущее. После нескольких тостов, когда миссис Моуди немного захмелела, Джейсон предложил:

— Почему бы нам не переночевать здесь? Что скажешь?

— Почему нет? — Зачем рисковать, возвращаясь в Бирмингем поздним зимним вечером? К тому же ей было не важно, где она, коли вместе с Джейсоном. Литем-Корт перестал пугать ее. — Если это не создаст вам неудобства? — обратилась она к экономке.

— Совсем нет! — весело воскликнула миссис Моуди. — Приготовить вашу комнату, сэр? Или мисс Джорджии?

— Мою, — ответил Джейсон.

— Не беспокойтесь из-за ужина, миссис Моуди, — добавила Джорджия. — Здесь осталось достаточно для того, чтобы накормить небольшую армию.

Когда они остались одни, Джейсон присел рядом. До этого он старался соблюдать дистанцию, сдерживался. Ему не хотелось обнимать Джорджию при экономке.

— Так как мы не сядем сегодня за руль, я, пожалуй, открою вторую бутылочку, — предложил он, играя ее волосами, — Тем более что первую в основном выпила миссис Моуди.

— Словно это не вино, а вода, — согласилась Джорджия, обнимая его. — Надеюсь, с ней все будет хорошо и она не потеряет равновесия.

— Все будет хорошо, — прошептал Джейсон, целуя любимую. — Она вовсе не опьянела, просто была рада. Рада за нас. Я тоже. — Он снова поцеловал ее.

— И я просто счастлива. — Она погладила его по лицу. — Мне приятно, что ты выбрал свою комнату. Там ведь все и началось, помнишь?

— Никогда не забывал, — голос его дрожал от волнения. Много раз старался, но без толку. Никакая другая женщина не значила для него столько, сколько его возлюбленная. Даже наполовину. — Уточню, началось все не там, — чуть громче продолжил он. — Вспоминая прошлое, я понимаю, что полюбил тебя задолго до той ночи. А сейчас… — он прижал ее руку к сердцу, — хватит разговаривать.

— Согласна! — Лучезарно улыбнувшись, она с любовью посмотрела на него и провела рукой по его груди под свитером.

Несколько лет спустя Джорджия нежилась на белом песке острова под названием Голубая Скала и наблюдала за тем, как Джейсон с близнецами играет на морском берегу. У шустрых мальчишек были темные волосы и золотистые глаза. Они отличались крепким сложением и независимым характером.

Все трое мужчин Джорджии являлись предметом ее обожания. Каждый год они приезжали на этот остров отдыхать и греться на солнышке. Мать семейства чувствовала себя довольной и счастливой, она любила поудобнее расположиться в тени зонтика. Она располнела, но Джейсон уверял, что это ей идет, потому замужняя дама особенно не переживала. Он прозвал ее Мать Земля. И это ей тоже нравилось. Она любила свой большой дом, обожала готовить для всей семьи в простой деревенской кухне, ухаживать за садом, выращивать цветы и овощи. Но, порой, убаюканная прибоем, Джорджия все же думала: что-то я упустила…

Когда Джейсон в очередной раз разбудил ее поцелуем, она улыбнулась и поняла, наконец, чего ей не хватает.

— Думаю, нашим мальчикам нужна сестричка. Я созрела для этого.