Но это вопрос не единственный. Космический дайвинг поднимает множество вопросов о будущем экстремальных видов спорта. За последние десятилетия спортсмены-экстремалы все шире раздвигали границы возможного. То, что еще совсем недавно – мгновение назад с эволюционной точки зрения – казалось совершенно невозможным, становится возможным. И это происходит все чаще и чаще. В истории человечества такого еще не бывало. Таким образом, несмотря на все фанфары, самое невероятное в проекте Red Bull Stratos то, что он может стать следующим логическим шагом в эволюции человека.

И шаг этот отнюдь не маленький. Нужно решить мириады технических вопросов, а список неизвестных, каждая из которых может обернуться катастрофой, длинен как никогда. Никто понятия не имеет, сможет ли человеческий организм преодолеть звуковой барьер. Не разорвет ли ударная волна тело Баумгартнера на части? Выдержит ли скафандр? И полагаться на атлетическую силу и ловкость тут не приходится. Обычный скайдайвинг богат эмоциональными впечатлениями: необыкновенно широкий обзор и вся полнота ощущений от соприкосновения с воздухом. Но у Баумгартнера лицо закрыто маской, и поле зрения ограничено лишь узкой щелью; кожу от воздуха отделяют четыре слоя защиты от переохлаждения. Парашютист в таких обстоятельствах вынужден реагировать не на то, что чувствует кожей, а на какие-то более тонкие ключи; это как играть в видеоигру со встроенной задержкой.

Еще больше тревожит то обстоятельство, что в стратосфере, где воздух сильно разрежен, падающим объектам свойственно входить в штопор – а выйти из него потом весьма проблематично. Если Баумгартнеру не удастся сохранить контроль над собственным телом, может произойти самое худшее. Как он объяснял репортерам, «при достижении определенной скорости вращения у крови, стремящейся покинуть тело под действием центробежной силы, есть только один выход – через глаза».

В таких обстоятельствах важна каждая мелочь, поэтому, когда воздушный шар достигает заданной высоты, из центра управления полетом Баумгартнеру перечисляют список необходимых действий, состоящий из сорока пунктов: «Пункт 26: передвиньте сиденье в заднюю часть капсулы; пункт 27: поднимите ноги над дверным порогом…» Когда весь список исчерпан, Баумгартнер выходит из капсулы и становится на крошечную наружную ступеньку. Он осматривается и произносит несколько слов: «Иногда нужно подняться по-настоящему высоко, чтобы осознать, какой ты маленький». Затем приветственно машет рукой и прыгает.

За 30 секунд падения Баумгартнер достигает скорости 600 миль в час, менее чем за минуту преодолена отметка в 700 миль в час. Он только что стал человеком, впервые преодолевшим звуковой барьер. И именно в этот момент его тело начинает вращаться. В центре управления полетом, откуда ведется наблюдение за Баумгартнером через монитор, все сидят, затаив дыхание. Кто-то начинает молиться. Но каким-то чудесным образом Баумгартнеру удается восстановить контроль над своим телом. Он выходит из штопора и фиксирует тело в позе дельтаплана: голова вниз, ноги вместе, руки вытянуты за спиной.

В общей сложности свободное падение Баумгартнера продолжалось 4 минуты 19 секунд; общее время спуска – около 10 минут; максимальная достигнутая скорость – 833,9 мили в час, или 1,24 маха. Баумгартнер также побил рекорд высоты полета человека на воздушном шаре и рекорд высоты прыжка, а также рекорд числа зрителей, наблюдавших прямую трансляцию его прыжка (трансляция шла через YouTube и собрала 8 миллионов просмотров).

Пожалуй, даже интереснее самих рекордов понять, зачем это было нужно. На веб-сайте проекта Red Bull Stratos можно найти краткий перечень потенциального применения знаний, полученных благодаря прыжку Баумгартнера: «Возможности спасения членов экипажа и пассажиров космического корабля в случае аварии; исследование эффектов сверхзвукового ускорения и последующего замедления на организм человека; проверка последних инноваций в парашютных системах…» По мнению экспертов, если бы члены экипажа «Челленджера» были облачены в такие скафандры, какой был у Баумгартнера, они могли бы выжить в той катастрофе.

Кстати сказать, примерно через полгода после прыжка Баумгартнера были впервые запущены двигатели космического корабля SpaceShipTwo, созданного компанией Virgin Galactic. Возможно, читатели помнят, что корабль SpaceShipOne в 2004 году выиграл конкурс Ansari X-Prize, целью которого было доказать, что частная компания способна создать функциональный космический корабль многоразового использования. Однако концепция корабля SpaceShipTwo идет дальше этого, делая доступным космический туризм.

Вот почему прыжок Баумгартнера так важен. Мы, простые люди, выходим в космос. Это дело скорого будущего. Уже через несколько лет туризм на околоземной орбите станет обыденным явлением. Более того, Bigelow Aerospace, еще одна частная космическая компания, разрабатывает надувной космический отель, который должен распахнуть свои двери в 2017 году. Ввиду всех этих планов разработка базовых методов эвакуации с орбиты – включая космический скафандр, выдерживающий свободный полет на сверхзвуковой скорости, – явно имеет смысл.

Но есть и еще одна возможность. Рождение космического туризма в сочетании с успехом Баумгартнера наводит на мысль, что следующей формой экстремального спорта может стать космический скайдайвинг Если кто-то сочтет это безудержным полетом фантазии, вспомните, что еще не так давно серфинг на 100-футовых волнах и покорение Хаф-Доума в одиночку и без страховки тоже казались чем-то немыслимым, однако то и другое недавно было осуществлено. Кроме того, у космического скайдайвинга есть явные плюсы. Только представьте, сколько всего можно успеть сделать за время свободного падения на протяжении 25 миль! Только представьте, какие за это время можно выполнить акробатические трюки! А если прыгать целой группой, то, пока летишь 25 миль, можно успеть исполнить целый спектакль. Как насчет космического балета?

А вспомните, как Шейн Макконки расширил в 2003 году возможности применения лыж, объединив горнолыжный спорт и бейсджампинг (то есть когда горнолыжный спуск заканчивается прыжком с огромной скалы, после чего раскрывается парашют). Баумгартнер приземлился в пустыне, но рано или поздно кто-нибудь наверняка попытается прыгнуть из стратосферы на лыжах и приземлиться на горный склон, изменив порядок этапов в горнолыжном бейсджампинге. Сколько времени пройдет, прежде чем эта идея перестанет казаться сумасбродством? Иными словами, хотя прыжок Баумгартнера на текущий момент кажется пределом возможного, вполне может оказаться так, что это лишь начало чего-то еще более удивительного.

На протяжении этой книги мы уже не раз затрагивали вещи, которые можно было бы назвать чудесами. В этой главе мы рассмотрим еще два таких «чуда»: исцеление болезней и возникновение жизни – причем в одно и то же время.

Две эти идеи принадлежат к числу наших древнейших мечтаний. На них строятся наши мифы и легенды, они с нами так давно, что вплелись в саму фундаментальную основу нашего бытия. Эти идеи можно назвать геномом наших мечтаний.

Но теперь это не просто мечты. Три с половиной миллиона лет назад из «первобытного супа» на нашей Земле возникла жизнь. И вот мы повторили это чудо – и некоторые другие чудеса тоже. Можете назвать это гордыней, открытием ящика Пандоры – как угодно. Главное – назовите. Дайте имя этому чуду. Пройдет время, и оно станет совершенно обыденным, поэтому, чтобы этот великий момент остался в памяти, его надо как-то отметить. Это нужно сделать, чтобы в будущем мы могли вспомнить, как это все начиналось, и увидеть, как же далеко мы зашли.