надо представить Советам младших родов. Надо подтвердить вашу связь… Надо…

Она беспомощно вскинула руки. Алое полотно на рукавах смешалось с исходившим от нее раздражением, полоснуло по глазам.

– Я знаю протокол, – отрезал Ираль. – Мы успеем.

* * *

Короткий звуковой сигнал предупредил о вхождении в зону действия торсионных полей. Ульяна постаралась не придать этому значения, зевнула.

– Я сегодня не спала, – посетовала. Сабо молчал, пристально изучал загруженные карты на мониторе Авдеева. – Паль. Принеси, пожалуйста с камбуза бутылочку с энергетиком. Стойка справа от входа, красная фляжка в емкости для охлаждения.

Сабо неохотно оторвался от монитора, посмотрел с удивлением:

– Я тебе в обслугу не нанимался.

Ульяна закатила глаза к потолку, вздохнула:

– Ну ок. Принесу сама. Попустим удобное окно для прохода через Выжженное поле. Подумаешь. Следующее подождем, – она сделала вид, что сверяется с картой. – Завтра. В восемь утра по межгалактическому.

Дернула рычаг кронштейна, чтобы опустить кресло вниз.

Сабо встал.

– Сиди уже. Первый и последний раз.

И направился из рубки.

Ульяна закусила губу, провожая его взглядом. Старательно не пялилась, отводила взгляд. Выдохнула с облегчением только тогда, когда за креонидянином закрылась мембрана гермопереборки. Медленно выдохнула, чувствуя, как с плеч скатывается напряжение.

– Заблокировать мембрану. – Тихо скомандовала, отметив, как щелкнули зажимы на манжете. В углу экрана загорелась красным иконка – шестнадцати лопастная вертушка. – Флиппер, расчетное время сближения с проходом на Коклурн.

Мелодичный.

– Четыре минуты шесть секунд. Вывести на экран?

– Да, выведи и активируй обратный отсчет. – Сосредоточенно наблюдала за квадратными цифрами на мониторе справа. – Флиппер, пассажир добрался до камбуза?

– Подтверждаю, капитан.

– Заблокируй двери… Зафиксируй в бортовом журнале – во время перехода через Выжженное поле биологический организм находится вне рубки. В случае аварийной ситуации в защитный протокол включить камбуз и находящегося там человека… Подсветить и выдвинуть в положение полуготовности один комплект индивидуального спасательного оборудования.

– Исполняю.

Ульяна могла легко представить, как побелело и без того бледное лицо креонидянина, как его кожа покрылась красной капиллярной сеткой, а рот искривился в ругани.

– Флиппер, активируй информационное табло на камбузе. Нужно проинформировать запертого пассажира о вхождении в торсионное поле и рекомендовать занять транспортировочное кресло с активированной полевой защитой… Выполняй.

Она видела, как на выделенном окне бокового монитора исполняются ее команды, как камбуз включается в основной контур обеспечения безопасности, как активируется комплект защитного оборудования. Бросила взгляд на таймер обратного отсчета – две минуты шестнадцать секунд.

Сработала внутренняя связь. На вспомогательном мониторе загорелось окно видеочата. В нем – Сабо.

– Скажи, салага, ты решила покончить с собой? И заодно меня с собой прихватить? – он говорил едко и холодно в то же время.

Ульяна постаралась улыбнуться:

– Приходится идти на риск. Понимаешь, «Фокус» – исследовательский фрегат и кое-какие апгрейды Артема и Васи Крыжа, уверена, стоит пока сохранить в секрете… от посторонних. – Последнее подчеркнула особенно. – Но ты помни, что я салага. И может качать не о детски. Так что лучше не дергайся и пристегнись.

– С-собака, – плюнул Сабо.

Говорил что-то еще – Ульяна отключила обратную связь и заблокировала канал.

– Паль. Избавь меня от своего присутствия. Двадцать восемь секунд до входа в червоточину. Пожелай мне удачи… Режим готовности номер один, – положила руки на подлокотники.

Медленно вздохнула. На этот раз никто не поможет. Никто не подскажет, не подстрахует. Смех смехом, но креонидянин прав в главном – она салага и сильна́ только командой… Которой у нее сейчас нет.

Перед глазами рос, роился торсионный вихрь – темная, кипучая энергия, смешанная с материей и злым умыслом. Черное бессмысленное око пялилось на нее, разевало беззубую пасть. В ее глубину уходила тонкая, несмелая зеленая навигационная линия.

Девушка вывела на панель элементы управления судном, аккуратно положила на нее ладонь – рядом с зеленой линией привычно загорелся синий навигационный маршрут, кривой, шедший по кромке разъяренной материи. И тоже внутрь.

– Импульсный двигатель на старт.

Секунды до принятия решения. Черное горлышко войда все ближе, все отчетливее края. Две линии навигационных маршрутов: прямая словно палка зеленая и уходящая спиралью в темноту синяя.

Ульяна взглянула на синюю и активировала движение по гравитационной стяжке.

На периферии рабочего монитора побежали коды, окрашенные синим – данные изменения корректур, изменение алгоритма работы двигателей, активация защитного поля.

«Фокус» резко изменил угол атаки, ушел вправо. Взял вверх, скользя по внутренней поверхности войда, словно по маслу.

Глава 7. Иголка в стоге сена

Ксения уверенно прошла через центр рубки, заняла место первого навигатора. Парни переглянулись, с вопросом посмотрели на Кира. Тот пожал плечами и занял кресло дублера, активировал интерком.

– Загрузка кодов 70 процентов, – сообщил, разминая шею.

Над головами сработала внешняя связь, прошелестела голосом дежурного оператора «Тольды»:

– Борт 12-25-14, проверить герметичность переборок.

Крыж нацепил наушники, мрачно посмотрел на рабочий монитор, подтвердил закрытие шлюзов и целостность гермоконтура.

Голос дежурного методично и по-военному немногословно руководил отстыковкой. Простой аппарат, без нейроинтерфейса, с ручным управлением, кряхтел и поскрипывал в пазах.

– Консервная банка, – проворчал Крыж, подтвердив в последний раз адмиции.

Откинулся на спинку кресла и покосился на Паукова – генетик склонился над распахнутой картой сектора, выгружал и расставлял на местности метки стоковых трассовых течений и их векторы. На лбу пролегла глубокая морщинка, скулы обострились. Василий вздохнул – он и сам думал об этом, о том, как им искать Ульяну. Задумали – по скоплению стоковых трассовых течений и анализируя их вектор. Но это проще сказать, чем сделать, учитывая, что на территории Коклурна у них нет работающих навигационных станций и наблюдение за стоковыми полями не ведется.

– Фиксирую формирование торсионного вихря, – голос Кира, сухой и напряженный. – Ксения, а у вас сколько часов налета по аномалиям? Ну, в реале, не на тренажере? – спросил нарочито равнодушно.

– Ноль целых фиг десятых, – отрезала девушка. – Принимаю управление бортом на себя. Отдыхайте, мальчики…

Крыж посмотрел на ее затылок тяжело, пробормотал:

– Да уж куда теперь…

Кирилл усмехнулся, положил руку на джойстик управления, активировал сетку рабочих лоций. С сомнением покосился на девушку – та, закусив губу, вела шлюпку к горлышку войда. Авдеев еще раз посмотрел на карту, нахмурился, прикидывая маршрут.

Обернулся к Крыжу. Поймал его взглядом, прошептал губами слово «гамма» и выставил из зажатого кулака три пальца – сообщил таким образом конфигурацию канала, выбранного Ксенией для перехода. Василий округлил глаза, с сомнением посмотрел в затылок девушки-следователя и покачал головой, подключил резервное питание.

– Зачем включил резервный канал? – Ксения встрепенулась. – Топлива не хватит на обратную дорогу.

– Следую инструкции по безопасности ССЗ-ХЗ.

– Не знаю такой…

– А она есть, как и гласит, так называется: «Страхуй свою задницу, если рулит самоучка с нулем летного стажа»…