– Так не терпелось стать от меня независимой? – Медведь выгнул бровь. – Стала, молодец. Уважаю, кстати! Послушал твою сегодняшнюю речь и скажу тебе, я впечатлен. Но все, у тебя теперь есть кому о тебе заботиться. Я сказал тебе это тогда и повторю сейчас: больше ты не будешь голодать, как когда-то в студенчестве – это я тебе обещаю!

– Да? А то, что тебя опять не посадят – это ты можешь мне обещать? – Юля не могла не спросить его об этом.

– И это могу! Не посадят! У нынешних прокуроров кишка тонка! – он усмехнулся, – все, иди собирайся, через пару часов выдвигаемся.

Едва Юлия отлепилась от стенки и на подгибающихся ногах направилась к лестнице, ведущей на второй этаж, как из глухого коридорчика вышел Михаил:

– Ужинать будете здесь или сказать, чтобы с собой упаковали?

– Здесь по-быстрому поедим!

– Ну, кто бы сомневался, что он был рядом, – усмехнулась Юлия, поднимаясь по лестнице.

Впрочем, стыда перед этим парнем у нее было. Она не продажная девка и не на одну ночь здесь. Этот мужчина снова выбрал ее. Сложный, властный, не позволяющий принимать самостоятельные решения. Но только ее мужчина. А она его девочка. Как же, оказывается, она по нему соскучилась.

Они выехали через 2,5 часа. Все, как и сказал Медведь. Выехали двумя машинами. В их машине был только водитель. Сам Сергей сел рядом с ним, пояснив:

– Мне поработать надо, а ты спи. Там Миша положил подушку и плед. Ночью ехать проще, так что следующая остановка нескоро.

И Юля уснула. Только с одним мужчиной она могла спать в машине. Только со своим Медведем.

Юлия проснулась, но глаза открывать не спешила, полежала, прислушиваясь и пытаясь понять, сколько прошло времени. Едва слышно мурлыкало радио да раздавался стук клавиш по клавиатуре. Открыла глаза, вглядываясь в окно. Темно.

Она села на сиденье и посмотрела на часы, по времени выходило, что в дороге они уже 5 часов, глубокая ночь.

То есть, как 5 часов? Она спала так долго?

– Проснулась? – Сергей тут же отреагировал.

Да, этого седого мужчину у Юлии, почему-то, не поворачивался язык называть Медведем, как раньше, только если мысленно.

– Ты не спал? Совсем?

– Я же мало сплю. Забыла? – он усмехнулся. – Кофе хочешь? Сейчас будем заезжать на заправку.

Юлия скривилась – кофе на заправках – так себе удовольствие, но выбора не было. Кофе все равно хотелось, хотя бы глоток.

Юлия вытащила из сумочки расческу и зеркальце. Пока она причесывалась и поправляла макияж, Медведь смотрел, потом все-таки не выдержал, спросил:

– Зачем волосы подстригла, да еще и перекрасила? Мне на зло? Я тебя с такой стрижкой и цветом волос вообще не узнаю.

– Добро пожаловать в мой мир! – усмехнулась и, увидев его удивленный взгляд, пояснила:

– Можно подумать, я тебя узнаю!

– Постарел, поседел, стал чужим? – усмехнулся жестко.

– Как оказалось, только первые два из перечисленного!

Юлия выдержала его взгляд. Сергей хмыкнул и отвернулся, буркнул, уже не глядя на нее:

– После заправки я сяду на заднее сиденье, а ты на мое место. Хочу подремать, но рядом с тобой, боюсь, что не усну. Слишком хочу тебя!

Парень, сидящий за рулем, продолжал изображать глухого, а вот Юля самодовольно улыбнулась. Ее мужчина! И он хочет ее. Забытые ощущения возвращались. Да, она в его власти, но и он в ее власти тоже. Это вам не те молодые мальчики. С ними все было понятно. Она хотела – они делали. А здесь хотел он, и она делала, но и в ответ получала ни с чем не сравнимое удовольствие. Да, этот мужчина подчинял, подавлял ее, но только лишь за тем, чтобы убедиться, что она целиком и полностью его девочка.

Странно, но на заправке кофе оказался не так уж и плох. Может потому, что здесь же было и кафе с нормальной горячей едой, а не только привычные сосиски в тесте. Юлия выпила даже всю кружку, что ей принесла молоденькая официантка. Сергей пил только воду – ему, с его диетой, ничего, из предложенного здесь, было нельзя.

Да, она села на его место на переднем сиденье, и теперь уже она достала планшет, а Сергей устраивался на заднем сиденье. Заботливый Миша принес еще одну подушку для шефа.

Сергей, устроившись, затих. Музыка играла едва слышно, и Юлия углубилась в чтение документов. Сергей, казалось, уснул. Юлия пару раз оборачивалась посмотреть на него – он лежал в одной позе и спокойно дышал. Сейчас, когда лицо его было расслаблено, он был похож на себя прежнего, только седина говорила о том, что было 10 лет разлуки.

Сергей не спал. Сон не шел к нему. Юлия своим откровением о том, что она не хочет детей, разбередила давно забытые воспоминания и старую рану. Нет, дыру в сердце, что оставила там своим враньем Агата.

Маленького роста, с пышной грудью, чуть полноватая. Но ее полнота удивительно шла ей. Ее не хотелось выпускать из рук. Рыжая как огонек. Смешливая и открытая. Он ухнул в их отношения с головой.

– Рыжая, бесстыжая, моя! – говорил он ей.

– Твоя! – вторила она ему и прижималась к нему своей шикарной грудью, тянулась к нему за поцелуем.

Он был ее первым мужчиной. Он научил ее всему, и она открылась с ним как женщина. Страстная, ненасытная, податливая и отзывчивая на его ласки как котенок.

Он прожил в том городишке 4 месяца. Строящаяся гостиница и связанные с ней дела требовали его присутствия. Ночи на пролет они занимались сексом: яростным, на грани грубого, как любит он или нежного, тягучего и ласкового, как просила она. И он давал ей такой секс, заводясь и возбуждаясь от таких ласк сам не меньше, чем она. Потом по 12 часов пропадал на строй площадке, думая только о ней. Вечером она приходила к нему в комнату и все повторялось сначала. И откуда только силы брались?

Он снимал у них комнату. Маленький прибрежный городок – почти в каждом доме сдавались комнаты туристам, давая местным жителям дополнительный заработок. В старом советском фильме с Андреем Мироновым в главной роли хорошо показана атмосфера того времени – вот примерно так все и было. Отличие было лишь в том, что у Агаты с матерью был отдельный домик под сдачу. Зима – самые глухие месяца, туристов нет. Он жил в том домике один. Нет, они жили с Агатой там вдвоем. Все четыре месяца он вкалывал без выходных, сроки поджимали, и он бегал по стройплощадке чуть ли не с кнутом, подгоняя работяг.

Чем она занималась в то время, что его не было? Она говорила, что помогала матери по хозяйству, а еще готовилась к поступлению в институт, потому что летом провалила вступительные экзамены. И он ей верил.

Его рыжая кошечка с рыжими глазами. Его огонек. Он хотел ее забрать с собой. Даже готовился сделать ей предложение, чтобы ее мать была спокойна.

Оказалось, что не только его ублажала его рыжая кошка. Кошки вообще не могут иметь одного. Хозяина? Любовника? Ебаря? Да никого!