– Как скажешь, но задерживаться я не собираюсь.

С этими словами Майкл вышел из машины. Последовав его примеру и оказавшись на улице, я тут же пошла к подъезду. Майкл тенью следовал за мной. Вскоре мы оказались на нужном этаже, и я быстрым шагом направилась к входной двери квартиры Роберта.

– Стой! – тихо сказал Майкл, взяв меня за локоть и тем самым остановив.

– Что такое? – испугалась я.

– Не чувствуешь? Пахнет гарью. Пропусти меня вперед.

Я отодвинулась, давая путь Майклу. Подойдя к двери, он не стал стучать, а легонько толкнул ее. К моему ужасу дверь распахнулась. От неожиданности я зажала рот руками, чтобы не закричать. Тогда и я уловила запах чего-то горелого.

Майкл тихо зашел в квартиру, знаками попросив меня следовать за ним. В прихожей и гостиной царил жуткий беспорядок: по полу разбросанные бумаги, битое стекло и порванная одежда.

– Майкл, что это? – тихо спросила я.

– Похоже, кто-то побывал здесь до нас, – отозвался Майкл.

Мы пошил вперед и, оказавшись в кухне, поняли, откуда исходил запах гари: в раковине лежала кипа сожженных бумаг. Из кухни мы вернулись в гостиную и оттуда прошли в спальню, после чего проверили и ванную комнату. Бардак царил везде, словно кто-то искал что-то или же, сделал вид, что искал, пытаясь тем самым замести следы и сбить с толку.

– Майкл, с Робертом что-то случилось, – сказала я, стараясь сдержать рыдания.

– Мы этого еще не знаем. Рано паниковать. Я вывозу сюда ребят.

– Может, сначала осмотрим все сами? – предложила я.

– Хорошо, только постарайся ни к чему не прикасаться.

– Ладно. Как по-твоему, с чего стоит начать?

– Определенно с кухни. Нужно узнать, что пытались сжечь в раковине. После этого обследуем комнаты одна за другой. Только очень прошу, будь осторожна, иначе можно повредить улики.

Среди вороха сгоревших бумаг нам удалось обнаружить старые и новые документы, связанные с «Кафе у Сэнди» и куски договора о купле кафе, подписанные Робертом совсем недавно. На первый взгляд можно было решить, что Роберт сам пытался избавиться от документов по одной, только ему известной причине. Но зачем он сделал это? На этот вопрос я не могла найти ответа.

– Что дальше? – спросила я, вопросительно глядя на Майкла.

– Давай осмотрим всю квартиру. Если найдешь что-то странное, то дай знать.

После этого мы разошлись по разным комнатам и принялись за поиски.

В спальне я нашла только одежду Роберта и постельное белье, в беспорядке разбросанное по полу и кровати. В ванне также ничего примечательного не обнаружилось. Осмотрев эти комнаты, я вернулась к Майклу в гостиную и застала его стоящим возле окна.

– Что-то нашел? – спросила я, подходя ближе.

– Возможно. Взгляни!

Майкл протянул мне листок бумаги, исписанный неровным почерком. По всей видимости, Роберт находился в спешке, когда писал это.

Я поднесла листок к свету и прочитала:

«Кэтти, если ты нашла эту записку, то скорее уезжай из города. Он ищет тебя и ему нужна ты! Я попытаюсь помешать ему. Он уже идет…»

На этом текст обрывался.

– «Нужна ему»? «Он идет»? О ком это он? – недоумевая, спросила я.

– Наверное, о человеке, похитившим Клэр, – предположил Майкл.

– Но почему я и где Роберт?

– Поверь, я бы рад помочь тебе и сказать, что здесь происходит, но ответов у меня нет. Я вызову наряд. Они снимут отпечатки и осмотрят квартиру. Будем надеяться, что им удастся что-то найти.

– Хорошо. Но как нам найти Роберта?

– Еще не знаю, но сделаю все, что смогу. Нам с тобой придется поехать в участок и заполнить пару бумаг. Надеюсь, ты не против?

– Нет, но разве мой рассказ можно считать показанием?

– Хоть какая-то информация. Также попытаемся составить портрет человека, которого видели ты и Роберт. Может, из этого что-нибудь и выйдет.

Я тяжело вздохнула и кивнула головой. Майкл тем временем подошел к телефону и позвонил в отделение. Полиция прибыла на место довольно быстро. Майкл пересказал все случившееся своим коллегам и, посадив меня в свою машину, повез в участок.

Прежде мне никогда не доводилось бывать в отделении полиции и обстановка меня немного напугала: снующие туда-сюда люди, постоянные звонки и крики.

– Знаю, местечко не из приятных,– попытался успокоить меня Майкл.

К счастью, он отвел меня в отдельный кабинет и, усадив за стол, закрыл за нами дверь, после чего достал папку с пустыми бланками и начал задавать мне вопросы, которым, казалось, не будет конца. Прошло не менее двух часов, прежде чем Майкл позвал другого полицейского, чтобы тот сделал набросок мужчины, которого я видела. Я никогда не гордилась своей памятью на лица, поэтому получившийся портрет мало напоминал виденного мной человека. Нам повезло, что у мужчины имелась одна очень важная характеристика, выделяющая его из толпы – сильная пигментация кожи.

Когда мы вновь остались с Майклом вдовеем, я спросила, есть ли у него фотографии Дэвида Толмена и Джона Иксведа.

– Нет, – ответил Майкл, – на Толмена у меня вообще ничего нет, а на счет фото Иксведа я уточню у  полиции Индины, но сделаю это уже завтра и сразу позвоню тебе. А сейчас позволь я отвезу тебя домой.

Посмотрев на часы, я крайней удивилась – стрелки показывали без двадцати одиннадцать.

– Родители, наверное, сильно волнуются. Я забыла им позвонить, – сказала я.

– Хочешь, звони от сюда. Я подожду за дверью.

Я поблагодарила своего друга и, набрав домашний номер, поспешила заверить папу, который снял трубку, что со мной все в порядке и я уже еду домой. Сказав что-то на счет моего безрассудства и беспечности, отец добавил, что будет ждать меня, и положил трубку. Я понимала, что доставляю немало переживаний родителям и почувствовала себя еще более скверно. Выйдя из кабинета, я почти столкнулась с Майклом.

– Все хорошо? – спросил он.

– Да. Поехали домой.

Майкл по-дружески похлопал меня по плечу, и мы направились к выходу из участка.

– Понимаю, как тебе досталось и хочу извиниться, что не поверил тебе сразу, – сказал Майкл, как только мы сели в машину.

– Тебе не за что извиняться. Я сама не могу понять то, что происходит. Как будто это фильм или театральная постановка и все происходит понарошку, а я лишь актриса.

– Реакция мозга и организма на стресс. Мне не раз приходилось слышать подобное от жертв преступников или от пострадавших в авариях людей.

– В моем случае все гораздо сложнее.

– Я знаю, поэтому думаю над тем, чтобы приставить к твоему дому охрану.