– Иначе это не имело бы значения.

Больно, но я не стала заострять внимание на ее словах, сосредоточившись только на ней и понимая, что у меня ведь был подобный опыт. Как я могла забыть, что однажды тоже уходила и вернулась собой-иной? Когда я верила, что убила Бэрронса, горе и ярость превратили меня в холодную суперсосредоточенную стерву. Джейда может и не рассказывать, что она пережила в Зеркалах, но это определенно была не прогулка по парку. Никто не мог достучаться до меня в те дни и ночи незыблемой одержимости, когда я считала совершенно разумным спать с любовником своей сестры и планировать разрушение мира? Да и мог ли кто-то достучаться?

– Я знаю, что ты не Дэ… не та, какой мы тебя помним. И я хотела бы познакомиться с тобой теперешней.

– Бери копье. Я та, кого ты видишь. Больше узнавать нечего.

– Мне хотелось бы услышать, как ты провела время в Зеркалах. – Возможно, верные действия помогли бы мне оттаять. Может быть, любовь, если бы кто-то хорошенько меня встряхнул, чтобы я ее ощутила. О тех темных днях я помнила достаточно, чтобы знать – меньше всего на свете я хотела увидеть своих родителей. Джек Лейн глубоко бы меня встревожил. Оставаться дикой психопаткой рядом с человеком, который научил меня в жизни всему, кроме этого, было бы сложно. Что же может проникнуть за ледяной фасад Джейды? – Хотелось бы узнать о твоей жизни там.

– Я живу здесь и сейчас.

– Джейда, я сожалею, что погналась за тобой в ту ночь. Мне жаль, что я не в силах ничего изменить. Не могу удержать тебя от побега.

– Ты снова намекаешь, что я – ошибка. Что вернулась не такой. – Она взглянула на Бэрронса и Риодана, которые молча стояли за моей спиной. – Как можно заставить ее перейти к делу?

Я выхватила копье из рук Джейды.

– Пчелы. – Я сменила тему, явно бесперспективную, как трехдневный труп. – И летучие мыши. Я пришла сюда не ради прогулки по твоему чудесному саду. Я исследовала территорию. Выясни, что можно предпринять, чтобы эти хреновы штуки не втягивало в дыру, иначе мы разнесем аббатство.

– Никто не разнесет мое аббатство. Сегодня вечером, – сказала Джейда. – Голуэй. В трех милях к востоку от города висит такая же аномалия, только гораздо выше. Приведите Танцора. Я встречу вас.

– Сегодня вечером, «Честерс», – сухо сказал Риодан. – Мы будем там. Присоединяйся, если, конечно, не рассчитываешь спасти мир в одиночку.

Джейда на миг застыла.

– Карта, которую я видела…

– Карта, которую видела Дэни, – поправил он.

– …Полагаю, ты продолжаешь отслеживать аномалии.

– Все до единой. И их теперь больше. Тебе недостает информации. Я ею владею.

– Тогда сегодня. В «Честерсе». – Она развернулась и стоп-кадрировала прочь.

***

К тому времени как Джейда вернулась в свои покои, чтобы поспать несколько часов, рассвет уже золотил края занавесок. Последний раз она отдыхала три дня назад, а на сегодняшней встрече нужна ясность мысли.

Работа в команде гораздо сложнее, чем в одиночку. Но все, чему она научилась в Зазеркалье, не оказало ни малейшего эффекта на растущие прорехи в ткани родной реальности. Запереть Крууса было сложно, но выполнимо. А вот на черные дыры не влияли никакие чары и заклятья. Она без устали тестировала их на маленьких изолированных аномалиях.

В прежней жизни она бы продолжила расследование одна, но она так много потеряла, что не желала терять еще больше. Девочка, которой она была когда-то, вела себя слишком импульсивно, в ущерб себе же. Теперь Джейда научилась перед действием делать паузу. И отлично осознавала тот неприятный факт, что именно из-за этой паузы не смогла предсказывать движения Алой Карги на утесе. Интеллект и чутье – абсолютно разные вещи, со своими сильными и слабыми сторонами.

Была неидеальным ребенком – стала неидеальной женщиной. Но по крайней мере теперь она могла сама выбирать недостатки.

Ее обителью стала библиотека Леди Дракона в восточном крыле – закрытая, зачарованная, защищенная барьерами так, что проникнуть туда или выйти возможно только с ее разрешения. Внутри витиевато украшенных, но все же удобных комнат с множеством книг было все, что требовалось для выживания. И еще какие-то вещи, которые она собирала непонятно зачем.

Встреча с Танцором вызвала некий дискомфорт. С остальными она справлялась, напоминая себе то один, то другой эпизод из прошлого и цементируя стену между ними и собой.

Но не с Танцором. В прошлом у них был единственный конфликт по поводу границ дружбы и неприкосновенности личного пространства, но та ссора испарилась, как туман солнечным утром.

Он принял ее с первого взгляда, моментально назвал Джейдой, с порога дав понять, что у них все нормально, совсем как раньше, когда он не держал ее, позволяя самой решить – оставаться или уйти. Он сказал: «С возвращением» – без всякого подтекста, и улыбнулся, и был искренним, без капли отвержения, которое она видела в лицах других людей.

Мак тоже показалась иной, но Джейда не пылала желанием размышлять о ней.

Она направилась во вторую комнату покоев, по пути набрасывая на лампы попадавшиеся под руку рубашки, полотенца и покрывала, чтобы создать хоть какой-то полумрак. Благодаря Круусу свет горел сутки напролет, и она до сих пор не понимала, как отменить эти чары. Она больше не боялась Теней в аббатстве. Ее ши-видящие уничтожили все до единой.

Она достала из-под кровати небольшую деревянную шкатулку, где хранила различные мелочи, которые собрала после возвращения в город. Вынула сложенный листок бумаги, испачканный шоколадом, села на кровать, распустила волосы и начала расчесывать их пальцами.

Время. Одновременно враг и союзник.

Они думали, что она потеряла пять с половиной лет своей жизни. Она не теряла. Она прожила их. Это они, остальные, пропустили пять с половиной лет ее жизни. И обвиняли ее же.

Абсурд.

Она пробежала глазами по написанным на листке словам, хоть и помнила их наизусть.

Она коснулась шоколадного пятна. Танцор подарил ей эту поэму целую жизнь назад – в ту же ночь, что и браслет, который она потеряла в Зеркалах. Он был завязан так, что пришлось выбирать – либо украшение, либо рука. В какой-то момент ей пришлось пожертвовать почти всем.