Учёные склонили головы.

Прошло ещё несколько заседаний, а потом учёным стало уже нечего делать, и они начали скучать. Хотели они разъехаться по домам, к своим книгам и лабораториям, потому что всё спокойно и нужды в них нету.

«Нет, оставайтесь», – велели им через своих послов правительства их государств.

Сидят учёные по своим комнатам, читают, пишут, занимаются. Собираются всё реже – через день, через два. Ничего нового. Беседуют о том о сём.

– А знаете, коллеги, – произнёс вдруг астроном, – если Неизвестный больше не проявит себя, то у меня есть одна идея, которая может объяснить тайну. Вернее, скорей этакая фантазия.

– Ну-ну…

– А не посетил ли Землю обитатель другой планеты? Ведь если на Марсе действительно имеются живые существа и они гораздо умнее нас…

– Значит, вы считаете, что все эти сказки про инопланетян – правда?

– А что тут удивительного? Мы ведь так мало знаем. Когда человек начинает учиться, он таким мудрецом себя чувствует. Любой первоклашка считает, что он уже все науки постиг. И ничего тут особенного нет. Прилетают же на Землю метеориты, мог и инопланетянин прилететь. Посмотрел, видит, ничего интересного, и отправился дальше.

– Да только вот для жителя Марса он малость глуповат.

Все расхохотались.

И в этот миг раздался звонок аппарата. Но номер улицы не выскочил. На экране какая-то туманная картина.

– Похоже, будто вода течёт. А среди воды – остров.

А тут прозвенел телефон.

Значит, что-то серьёзное произошло. Потому что было строго-настрого приказано по пустякам учёных не отвлекать.

Сообщение: на Висле внезапно появился остров.

Через три дня: на острове – замок.

Потом: в замке уже живёт чародей.

Ну а чем всё это кончилось, мы уже знаем. Так что вернёмся к Кайтусю.

В Париж. Встреча с Зосей. Разговор о феях. Снова сундук с золотом. Продолжение путешествия. Учёные возвращаются домой

Опустив голову, Кайтусь уныло бредёт по городу. На улицах пусто. Всё вокруг чужое и хмурое. Магазины закрыты, в окнах темно.

– Уеду я отсюда!

Кайтусь идёт на вокзал. Входит в огромный зал ожидания. Становится в очередь в кассу.

– Пожалуйста, билет до Парижа.

– Для кого? – спрашивает кассир.

– Для меня, – отвечает Кайтусь.

– Один билет?

– Один.

– Один, значит, едешь. А заграничный паспорт у тебя есть?

– Нет.

– А сколько у тебя денег?

Видит Кайтусь, что люди с любопытством смотрят на него. Встревожился он. Может, опять его ждёт какая-нибудь неприятность? Опять поступил он опрометчиво: только сейчас вспомнил, что для поездки за границу нужно особое разрешение.

– Ну, покажи деньги, – говорит кассир.

Кайтусь показал монетку в один злотый. Все вокруг в смех:

– Иди, мальчик, отсюда. Не отнимай времени.

Понятно, все спешат. Каждый боится опоздать. Каждому хочется занять место получше, у окна.

Раньше бы Кайтусь разозлился: он не любит, когда над ним смеются. Но сейчас ему всё равно.

– Смотри, чтоб деньги у тебя не украли!

Кайтусь отошёл от кассы. Смешался с толпой. Мысленно произнёс: «Хочу иметь билет и паспорт. Билет и паспорт».

Зря он совался в кассу. Как всегда, не подумал.

Кайтусь обошёл полицейского. Показал контролёру билет, и вот он уже на перроне.

А поезд уже стоит. Тяжело сопит паровоз.

– Едешь? – спрашивает кондуктор.

– Еду.

– Тогда садись. Сейчас отправляемся.

Кайтусь вошёл в купе, и поезд тут же тронулся.

В купе всего два человека: женщина в трауре и девочка в чёрном платье.

Кайтусь сел в угол, прижался к стенке, закрыл глаза и задумался:

«Столько раз я мечтал отправиться путешествовать и вот теперь еду в дальние края. Исполнилась моя мечта. Почему же мне так грустно?» – вздохнул Кайтусь.

«Жаль тихого дома на Висле. Зачем в меня стреляли? Чем я им помешал? Музыка играла, все могли бесплатно посмотреть кино. Что в этом плохого?»

Да, несправедливо обошлись с ним в родном городе.

– Не высовывайся, – говорит мама девочке. – Искра от паровоза может попасть в глаз.

Девочка послушно уселась на скамейке.

– А помнишь, мамочка, когда мы в последний раз возвращались из Варшавы, папа встречал нас на станции. Кто теперь будет нас встречать?

– Анджей приедет с бричкой.

Голос девочки показался Кайтусю знакомым. Он чуть-чуть приоткрыл глаза. А Зося думала, что он спит. Увидев, что он смотрит на неё, она смутилась и отвернулась.

«В трауре», – подумал Кайтусь, и ему вспомнилась бабушка.

А мама девочки несколько раз бросила взгляд на Кайтуся, словно хотела о чём-то спросить, но промолчала. И Кайтусь был благодарен ей за это молчание, потому что ему очень не хотелось отвечать. Да и известно, какие будут вопросы: «Куда? К кому? Почему один? Сколько тебе лет? В каком классе учишься?» О себе-то взрослые не расскажут, да и расспрашивать их невежливо, а сами они всё хотят знать.

– Ложись, Зося. Потом к нам может кто-нибудь сесть, а пока что есть место.

– А ты, мамочка?

– Я посижу, а ты ещё слабая после болезни.

Кайтусь встал:

– Пожалуйста, пусть ляжет на мою скамейку. Если я мешаю, могу куда-нибудь уйти.

– Что вы, нисколько, – улыбнулась Зосина мама.

И Зося тоже улыбнулась. Улыбка у неё такая славная, добрая.

Кайтусь обратил внимание, что они обе очень похожи.

Мама вынула из чемодана подушку, уложила Зосю и накрыла пледом. Кайтусь снова прикрыл глаза.

«Интересно, а чего ради я так не любил девчонок? Почему всё время досаждал им? А они ведь не такие драчливые, как мальчишки, и старательнее их. И тетрадки у них чище».

Удивляется Кайтусь, не понимает.

«Когда они играли в школьном дворе, я насмехался над ними, дразнил. Они сделают из песка и веточек сад, а я растопчу. Поют, а я мяукаю и мешаю. Толкаю, дерусь, таскаю за косы. Я вроде бы в шутку, а они плакали».