– Было весело. Зря ты не поехал. Уэйн Тен с братом играли в рулетку. Прямо как в “Человеке дождя”, только они проиграли. А Тайсон Гроди был очень мил. Фотографировался со всеми желающими туристами и официантками, хотя не пил и не играл. Спросил, не хочу ли я остаться и заняться сексом с ним и несколькими официантками в отеле.

– Ух ты. Да уж, миленько.

– Только не завидуй. Хотя ладно, завидуй.

– Ты слышала, как этот парень поет?

– Да, мне нравится. У меня много его музыки на айподе. Что?

– Ничего. Ты не спрашивала, почему он приехал?

– Спросила. Он озабочен правами животных. Хочет убедиться, что Уильяма-монстра не будут эксплуатировать.

А в этом, пожалуй, что-то есть. Парень, наверное, вырос в клетке у родительской кровати, и выпускали его только на уроки танцев в стиле Майкла Джексона и на прослушивания бой-бендов. То, что он сравнивает себя с вымирающим редким животным, хотя теперь у него свободы хоть отбавляй, не так уж удивительно.

Вайолет убирает волосы с шеи, обнажая грудинно-ключично-сосцевидную мышцу, и я забываю о Гроди.

– Ты что-то сказал? – спрашивает она.

– Нет.

– Это что, эрекция?

Проверяю рукой.

– Нет, просто вертикальная укладка.

– То есть?

– Член располагается в трусах под углом, предполагающим эрекцию.

– О как. Потрогать можно?

– Нет.

– Почему?

– Потому что теперь начинается эрекция.

Слышу, как Вайолет приоткрывает рот. Она медленно опускает руки, открывая тело в обтягивающем белье. Похожа на героиню комиксов.

Двигает бедрами. На ее лобковую кость так и хочется положить ладонь. Так я и делаю, сжимаю ее бугорки и подтягиваю вверх. Другой рукой беру за талию и притягиваю к себе.

Когда мы целуемся, наши губы и зубы сталкиваются, скулы как кулаки.

За окном хрустнула ветка.

Я валю Вайолет на пол, и комнату озаряет вспышка.

Турбаза”Си-эф-эс”, оз. Форд, Миннесота

Все еще суббота, 15 сентября

Однако взрыва не последовало, стекло не посыпалось. Только серия вспышек. Вскакиваю с пола и ломлюсь к двери, снова вспышки.

Выбегаю из-за угла дома и вижу, как кто-то скрывается в роще по дороге к супермаркету. Где-то слева в домике начинает лаять Лай. Пускаюсь вдогонку и на бегу нюхаю пальцы. От запаха Вайолет волосы у меня на шее встают дыбом.

Когда я вбегаю в рощу, впереди зажигается фонарик, и тут до меня доходит, почему шериф Элбин так долго рассказывал о важности просек. Хотя деревья здесь и не толстые, как будто весь лес когда-то вырубили, их ветви сплетаются, образуя плотную паутину[60]. Подныривая под тонкие колючие ветки на уровне глаз, скорее наткнешься на толстый сук на уровне груди. Приходится на большой скорости просачиваться через сито зарослей. И в отличие от лужайки, влажной и упругой, как кекс, в лесу почва твердая и каменистая.

Не очень приятно тут бегать в одних трусах, но от этого чуваку, за которым я гонюсь, легче не будет. Даже прикрывая лицо руками и не перенося вес целиком на одну ногу, я догоняю его фонарик.

Как только мне удается разглядеть воротник убегающего, я прыгаю за ним. Дергаю назад и вниз, чувак жестко опрокидывается на спину.

Отбираю фонарик и свечу на него.

Мужик с лишним весом, лет сорока, в ветровке с капюшоном. Запыхался и отворачивается от света. К груди прижимает фотоаппарат с огромным белым телеобъективом.

– Ты кто? – спрашиваю я.

Отдышавшись, он говорит:

– Никто.

– Это как, на хрен, понимать?

– Я заблудился. Отвали от меня.

Лай вылетает из зарослей, как бестелесный набор глаз и клыков, чернота во мраке. Прыгает всеми четырьмя лапами мужику на промежность и весело отскакивает.

– Ты кто такой? – говорю я, как только он приходит в себя. – Не заставляй меня повторять.

– В чем дело? – спрашивает Мигель, подходя ко мне сзади.

Он в халате и тапочках, девятимиллиметровый ствол держит по-армейски, двумя руками. Сквозь ветви деревьев вижу, как в домиках загораются огни.

– Убери это, – говорю я. – Он фотографировал через окно.

– А до этого ты кричал? – спрашивает Мигель.

– Я.

Лай лижет мою щеку.

– Отчего?

– Кошмар.

– О чем?

– Не помню.

Появляется Дэл, тоже в халатно-пистолетном наряде.

– Кто это?

– Он еще не сказал, – говорю я.

– Щас скажет, – говорит Мигель и приставляет ствол к виску незнакомца. – Ты кто, ублюдок?

– Вот млять!

– Я сказал, убери это, – повторяю я.

– Уберу, как только скажет, кто он.

Забираю у Мигеля ствол, вынимаю обойму, извлекаю заряженный патрон и швыряю пистолет в заросли.

– Твою ж мать! – восклицает Мигель и идет искать пушку.

– Да вы оба ебанутые, блин, – говорит горе-шпион.

– Что происходит? – вот и Вайолет. Она одета, и я понимаю, как разгорячен и как холодно на улице. Следом за ней Реджи в шерстяном свитере и своих мини-шортах. В глазах у всех играют огоньки, пока вокруг бешено скачет Лай.

– Йоу! – кричит с поляны один из парней Тайсона Гроди. – Чо у вас там?

– Все под контролем! Безоружный! – отвечаю я. Объясняю Реджи и Вайолет: – Этот тип шпионил. Фотографировал.