– Отставить, – спокойно и веско произнес Энгель-Рок. – Во время моей вахты драк не будет. Хотите выяснить отношения – найдите другое время.

Джерри внимательно посмотрел на Сыра.

На правом предплечье у Пармезана имелась татуировка. Задумывалось, что это будет портрет знойной красотки с завивающимися крупными, тяжелыми локонами волосами. Однако татуировщик попался не особо умелый. В результате, когда Пармезан снял повязку, увидел нечто мужеподобное с львиной гривой на голове. Но дело было вовсе не в нелепой татуировке. Тельняшка без рукавов давала возможность оценить физические достоинства Анатоля. Сыр был почти на полголовы ниже Джерри. Накачанными мышцами похвастаться не мог. Зато он был крепко сбит, жилист и верток, как ящерица, которую невозможно удержать в руке. Представив себе драку с Пармезаном, Джерри пришел к выводу, что, пожалуй, сумеет раз-другой заехать ему кулаком в лицо – руки-то у него длиннее. Удача будет на его стороне до тех пор, пока Сыр не повалит его на землю – а такая возможность вовсе не исключалась. После этого шансов снова подняться на ноги у Джерри будет примерно столько же, сколько у упавшей на спину черепахи.

Джерри перевел взгляд на Энгель-Рока.

Вопреки его ожиданиям здоровяк молчал. Хотя, по мнению Джерри, ему бы следовало грозно сказать: «Если хоть пальцем тронешь Джерри, будешь иметь дело со мной!» Ну, или что-нибудь вроде того.

Но Энгель-Рок молчал. Словно воды в рот набрал. И почему-то не мог ее проглотить, а выплюнуть боялся.

Джерри так и подмывало крикнуть: «Эй! Энгель-Рок! Да что с тобой, братишка? Ты, что же, забыл, что мы с тобой…»

А, собственно, что они с ним? Сидели в кабаке у Старого Эрла, пили пиво и мечтали о том, как причалит однажды к пристани город, на котором они сбегут из Зей-Зоны. Ну вот, город пришел. Зей-Зона осталась за кормой. Так далеко, что если посмотреть назад, то увидишь только серое пятнышко. Выходит, теперь у них нет ничего общего?.. Теперь каждый сам по себе?.. И Финн тоже?..

От жгучей обиды у Джерри на глаза едва слезы не навернулись. Он-то думал, что они друзья навек. А оказалось, только до края деревянной пристани Зей-Зоны.

– Джерри… Джерри! – Финн протянул руку и щелкнул пальцами у Джерри перед носом.

– А?.. – вскинул голову Джерри.

– Ты что, заснул?

– Нет… Так, задумался…

– Ты девчонку, которая тебя из «веретена» вытянула, поблагодарил?

– Она сразу убежала…

– А потом найти?

– У меня что, время было?

– Вообще-то, она тебе жизнь спасла, – заметил Фома Вополис. – Мог бы найти пару минут.

– А вот тебя это не касается! – резко отрубил Джерри. – То есть абсолютно не твое дело!

Червь не стал спорить. Просто отвернулся в сторону. Достал из пакета бутерброд с ветчиной, сыром и зеленью и принялся меланхолично жевать. С таким видом, будто совершенно не ощущал вкуса еды, да и есть, в общем-то, не хотел.

По лицу Энгель-Рока будто тень пробежала. Глаза прищурились, уголки рта сползли вниз, широкий подбородок подался вперед.

– Ты вообще-то умеешь общаться с людьми? – спросил он у Джерри.

– А в чем проблема? – дурашливо улыбнувшись, взмахнул руками парень.

– Почему тельняшку не надел?

Джерри тут же зажал в кулак куртку под горлом. Опять же, совершенно детский жест. Попытка скрыть то, что и без того для всех очевидно. Очевидно, но не видно. А пока не видно, можно отрицать.

– А что?

– Боцман ясно сказал: всем надеть тельняшки.

– Ну, не успел.

– Наряд на кухню.

– Что? – непонимающе вскинул брови Джерри. – Какой еще наряд?

– На кухню.

– И что это значит?

– Это значит, что, когда закончится наша вахта и все пойдут отдыхать, ты отправишься на кухню.

– И что я там буду делать?

– То, что кок велит. Овощи чистить, воду таскать, баки чистить.

Джерри от удивления рот приоткрыл. Такого подвоха он не ждал! Ну просто никак не ждал! Поэтому и не знал, что сказать.

– А чего ты ждал, Джерри? – ласково глянул на него Финн. – Если будешь продолжать чудить, то в один прекрасный момент мы все из-за тебя можем попасть в передрягу. Пойми наконец, парень, это тебе не Зей-Зона. Там можно было дурковать сколько душе угодно. А здесь – нет. Это – город под парусами. Здесь любая ошибка, даже сделанная по глупости, может слишком дорого стоить. Поэтому давай-ка, Джерри, берись за ум.

Джерри едва не прожег МакЛира яростным взглядом. Ему хотелось крикнуть: «И ты, Финн!» – но слова почему-то застряли в горле.

– Да не расстраивайся ты так, Джерри, – пожалев, решил утешить парня молчавший все это время Гай Хольц. – На кухне не так уж плохо. Многие сами туда рвутся. Особенно те, кто поесть любит. Хавчик там все время под рукой.

– В помощники кока тебя, конечно, сразу не возьмут, – тут же очень ловко встрял в разговор Финн. – Поначалу придется посудомоем поработать. Но со временем…

«И ты, Финн!» – захотелось повторить Джерри.

Но, как и в первый раз, ему пришлось проглотить слова.

Энгель-Рок первым почувствовал, что палуба, к которой он не просто так прижимал ладони, перестала дрожать и раскачиваться. Это означало, что город встал на волну и начал набирать скорость.

– Хватит болтать. За дело!

Быстро поднявшись на ноги, Энгель-Рок выдернул из кармана квадратный кусок красной материи, что позаимствовал у боцмана, сложил его по диагонали, обернул вокруг головы и завязал концы сзади.

Он оказался прав – к ним уже спешил вахтенный офицер Лурье.

– Прикажете поднять мачты, господин офицер? – осведомился Энгель-Рок.

– Может быть, для начала одну? – не очень уверенно предложил офицер Лурье.

Энгель-Рок вопросительно посмотрел на Финна.

Рыжий Финн недовольно наморщил нос.

– Как, ребята, с тремя управимся? – обратился Энгель-Рок к команде.

– Управимся!

– Да запросто!

– Еще как!

Один только Джерри промолчал. Он стоял, засунув руки в карманы куртки. Вроде как вместе со всеми, но в то же время сам по себе. Ему бы еще капюшон на голову накинуть – и тогда точно стал бы посторонним.

– Господин офицер, – обратился Энгель-Рок к Лурье. – Я уверен, наша команда справится с тремя мачтами.

На губах Алекса Лурье появилась неуверенная и робкая, как первый подснежник, улыбка. Корнстон еще ни разу не ходил под парусами. И, разумеется, офицеру Лурье хотелось, чтобы именно в его первую вахту город поднял сразу три свои мачты и развернул все имеющиеся в наличии паруса.