Я попытался ее рассмешить, но Лика лишь кивнула, оставив пока эту проблему на собственное усмотрение.

Она отправилась в туалет, а нам с громилой особо разговаривать не о чем – вернее, много о чем, но опять же ругаться начнем. Вот только у Данилы было что-то на уме, он наклонился ко мне ближе и зашептал, чтобы девушка не могла расслышать:

– Ты иногда подаешь признаки интеллекта, Арт…

– Не называй меня так.

– …но не всегда. Потому лучше я скажу прямо. Если ты сам пока не обновился до заводских настроек и собираешься продолжать, то в некоторых вопросах мы будем вынуждены сотрудничать. Например, именно тебе придется додавить Лику, чтобы она не перетрусила.

– Уже понял.

– И еще… очень и очень желательно вам устроить два дня воздержания. Думаю, сам догадываешься, что это повлияет.

– Ну зачем же? – Я откинулся на спинку и с удовольствием сложил руки на груди. – Трахать я ее буду трижды в день, это не считая минетов. Но не волнуйся, больше пяти раз я сам не потяну – работа прежде всего.

Он схватился за светлую шевелюру:

– Ну почему, почему она влюбилась в тебя?! Почему я не встретил ее первой? Теперь на свой склад бесконечно захожу, но всё, мои десять из десяти вылетели в трубу… в смысле в «Ландшафт».

Я не стал спорить вслух, но Данила, к сожалению, ошибается. Влюбилась-то Лика как раз в него. Он уже развел ее на такие вещи, на которые я не смог бы никогда. И все потому, что она подсознательно или осознанно хочет исполнять все его желания. Именно он для какой-то своей цели втянул меня – у Лики не хватило бы на подобное наглости. И она только что призналась, что он поднимает ей настроение. Кончает девочка подо мной, а за настроением бежит к нему. Я умею отличать влюбленность от страсти, и знаю, что из этого быстрее исчерпается. Но Мамонтову не помешает немного нервозности, а то бесит постоянной беспечностью.

– И еще кое-что, – вспомнил я. – В субботу соберемся у меня дома, а не у тебя.

– Дай угадаю, – он осклабился, – потому что у тебя чище?

Я только губы растянул – пусть сам принимает за ответ. На самом деле, я хотел оказаться на своей территории, откуда мне не надо срываться посреди ночи или рано утром. Неуверенности во мне было слишком много, и если все выйдет из-под контроля, то пусть это произойдет в моем доме, а не на вражеской земле. И да, у меня тупо чище.

– Ну че ты так скалишься, Арт? У меня от твоих улыбочек мороз по коже! Я раньше был уверен, что ты как родился сердитым, так нужные мышцы лица и не развил!

– Не называй меня так.

– Снова ссоритесь? – Лика вернулась. – И когда вам надоест?

– Когда он помрет от старости и уйдет с моего рынка, – Мамонтов поднялся на ноги. – Все, зайка, мне реально давно пора бежать. Увидимся.

Он снова беспардонно засосал ее, а она даже не затрепыхалась. Но это зрелище уже давно больше возбуждало, чем злило. Забавная у меня ревность, на самом деле. Ее, наверное, давно надо было перевернуть другой стороной и ловить кайф.

Я от Лики не ушел следом за Данилой – больше чтобы его помучить. Но и провести с ней еще хоть час тоже хотел. А она и не прогоняла. Напротив, позвала завалиться на ее диванчик и попялиться в телек. Лучшее средство для отдыха после работы, как сама выразилась. Я видел, что офисные сплетни расстроили ее сильно – она ненадолго отвлеклась, но снова погружалась в какие-то мрачные думы. Но не стал нагнетать, особенно не обладая уверенностью, что не сделаю еще хуже, если начну вмешиваться в те дела, которыми она не горит желанием делиться. Что же они такого обидного там вякнули, что ее так зацепило? Неужели правду?

Несколько раз за этот проведенный час меня подмывало спровоцировать близость. Но я себя всякий раз останавливал. В чем-то идиотина прав… Я могу получить ее прямо сейчас, и это будет отличный секс, но если я хочу увидеть Лику распластанную, уничтоженную похотью, забывшую обо всяких ограничениях, то лучше промариновать и ее, и себя. Потому ушел, лишь получив сладкий поцелуй напоследок.

Лика

Что ж, я вляпалась по уши, причем сразу в обоих. Особенно остро это ощутила, когда Данила был вынужден убежать по делам и без него сразу стало чего-то не хватать. Я не верю во всякие ауры и осязаемую энергетику, но верь я, то сказала бы: Данила теплый и легкий – и с ним невольно становишься такой же теплой и легкой. Но Артур – впечатляющий, как породистый жеребец. Его и тронуть-то боязно, на каком-то подсознательном уровне улавливаешь взгляд немного свысока и главенство. Однако я тронула, хотя и пребывая в стрессовом состоянии. Тронула и получила его, но в другой раз нужно будет заново набираться решимости. По всем его словам, по всем поступкам очевидно, что не оттолкнет, но тревога продолжает вибрировать на задворках сознания. Эту тревогу только Данила и не замечает, потому и Артур в его присутствии становится словно теплее и легче.

Я вляпалась, но и они только еще сильнее запутывают. Сейчас с уверенностью могу сказать, что оба ко мне испытывают не просто интерес. Страсти в них предостаточно. И это именно страсть – голая в своей похотливой очевидности. О любви речи в таких отношения не идет, песня вообще о другом. Это просто сумасшедший опыт, неописуемые впечатления, зашкаливающие эмоции и несдерживаемые желания – тоже очень и очень много, но во многих женщинах заложена бомба с часовым механизмом, которая обусловлена ее природными инстинктами. Женщина чувствует себя увереннее, когда ее любят, а не только хотят. Когда с ее участием строят планы на всю оставшуюся жизнь и уж точно не допускают в мыслях измен и секса с другими самцами. Мы все в некотором смысле остаемся животными с заложенными алгоритмами поведения – и никогда прежде я не чувствовала это так ясно. Сколько ни дали бы мне Артур и Данила, мне всегда будет мало, поскольку получаю я только страсть – одну из граней многоликого чувства. Но ничего не делаю, чтобы это прекратить, силы воли не хватает. Или же все еще банальнее – я, вероятно, просто стерва, которой очень нравится использовать сразу двух самцов и наслаждаться тем, как они переступают ради меня через свою исконную природу? Да, неприятно признавать, но на правду похоже. Сплетницы в офисной курилке даже не представляли, что поливают меня более чистой грязью, чем я справилась сама. У них желчи не хватит на правду.

– Артур, – я шептала, когда он делал вид, что увлечен телепрограммой, – меня так сильно все смущает. Наверное, я должна извиниться, что буквально накинулась на тебя сегодня. Поверишь, что я никогда подобного не делала?

Он переплел наши пальцы, большим оглаживая мою кожу, но от экрана не отвлекся:

– Поверю, Лика. Я тоже до недавнего времени многого не представлял. Но давай просто поплывем по течению, раз все равно уже в нем?

Я не совсем поняла, что он имеет в виду: секс в его кабинете или Данилу. Переспрашивать не отважилась. А через некоторое время он ушел, поцеловав лишь напоследок и не объяснив причину спешки. Нет, на раздражение это не было похоже – скорее на нежелание мне быстро надоесть. Но разве такой мужчина может опостылеть? Да я бы радовалась только от того, что могу на него открыто смотреть.