Спустя сутки после запуска программ контакта Тульпаан Нтомба собрал группу в кают-компании.

– Друзья, давайте обсудим ситуацию. Прошу высказываться и предлагать варианты выхода из тупика. Долго торчать возле Квинтуплета мы не можем.

– И не надо торчать, – сказал Шапиро легкомысленно. – Предлагаю направиться к третьей звезде скопления, которая, по нашим расчётам, греет цивилизацию арчеров.

– А если нас снова завернут? – деликатно кашлянул самый молодой участник экспедиции, ксенолог Витухновский.

– В таком случае направимся к основной цели – ядру Галактики. Обойдёмся без этих воображуль. В космосе вообще до черта цивилизаций, а в балдже их Кольцо насчитывает по меньшей мере до тысячи рас. Кто-нибудь да откликнется.

– Мы уже посылали экспедиции в ядро, – хмуро сказал Кляйман, – и получили отлуп. Нужен союзник вне Кольца, чтобы нас всё-таки приняли. Скорее всего, все цивилизации Кольца негуманоидные, мы им неинтересны. По нашим теориям развитие социальных систем типа человеческой заводит цивилизацию в тупик вырождения, поэтому мы и не встретили вокруг Солнца гуманоидов. Нет их и в Кольце.

– По вашим теориям, – хмыкнул Леблан, – это по каким?

– По моим, – нехотя признался ксенопсихолог.

– Давид является главным теоретиком ксеноконтакта Комкона, – внушительно сказал Тульпаан Нтомба. – По его учебникам учатся студенты мировых институтов.

– Я правильно понял? По его теориям только негуманы могут создавать познавательные системы, превышающие человеческие способности, и обеспечить поступательное развитие разума?

– Не совсем так, но, в принципе, верно, – с вызовом проговорил Кляйман. – Вы думаете иначе?

Леблан посмотрел на Шапиро, и физик понял, о чём сейчас подумал начальник отдела ФАК: никто не знал, как выглядят сотрудники МККЗ, несмотря на то что Люсьен недавно был носителем психики одного из них.

– Думаю, что вы правы, – сказал француз примирительно. – Если бы цивилизации Кольца были близки нам по облику и духу, они не отмахивались бы от нас как от назойливых мух.

– Итак, господа? – Тульпаан обвёл сидящих в кают-компании пытливым взором. – Ещё предложения?

Предложений больше не поступило.

– В таком случае наше решение – идти к третьей звезде Квинтуплета… – начальник экспедиции не договорил.

Мигнули светильники помещения, изображение космической бездны с пятью более яркими звёздами, передаваемое на стены кают-компании системой визинга, на секунду исчезло, темнота окутала головы людей… и зрение восстановилось.

Волна интеркома донесла взрыв возбуждённых голосов членов экипажа. Кто-то из них быстро, с изумлением проговорил:

– Мать честная! Этого не может быть!

Шапиро медленно встал с места, за ним повскакали из-за стола участники экспедиции.

Корабль продолжал двигаться в пространстве с прежней скоростью, но – в обратном направлении!

– Кажется, нас развернули? – произнёс Леблан с простодушной улыбкой, ни к кому особенно не обращаясь.

Таких осмысленно живых конструкций Руслан ещё не видел!

«Крокодилочерепаховый» брандер представлял собой изнутри сросток перепонок и грибов-сморчков, что наглядно подтверждало гипотезу Шапиро об умении Знающими-Дорогу выращивать подобные гигантские объекты. Они, скорее всего, не пользовались чертежами и программами при создании брандера, а выращивали его из яйца-генома как живое существо. Весь корабль являлся колоссальной величины молекулой, сотканной из кластеров экзотических биологических соединений, в естественных условиях не способных стать плотью любого организма.

Впрочем, Руслана и его команду этот факт не поверг в изумление. Перед ними стояла задача – выжить, и они эту задачу старались выполнить вопреки обстоятельствам, загнавшим всех в глубины чужого артефакта.

Добравшись до синей «заплатки» люка, закрывшей вход в тоннель, которую соорудили техники на Кеплере, Руслан быстро разобрался в механизме отпирания люка, тем более что это было предусмотрено специалистами, перепонка разошлась лепестками диафрагмы, и беглецы устремились в тёмный коридор, оставив позади сверкающий огнями космос, борясь со встречным потоком воздуха.

Боролись недолго, диафрагма люка закрылась, отсекая выходящую из корабля воздушную струю, и все четверо благополучно добрались по кишкообразному коридору до помещения (отсеком его можно было назвать лишь условно), где располагались пульты управления земной аппаратурой, компьютер, технические блоки и стенды, а по мозаичному полу змеились разной толщины кабели и трубы.

Осмотрелись.

Руслан не видел лиц спутников, на всех были скафандры, но примерно догадывался, какие чувства на них сейчас были написаны.

– Как самочувствие, коллеги?

– Бомба, – пробормотал Майкл Шеридан.

– Не понял?

– Неприятно… по сути, мы торчим внутри бомбы…

– Нормальное самочувствие, – весело перебила эксперта Марианна. – Давно не переживала такого драйва. Какие планы, командир?

– Будем ждать.

– Чего?

– Пока нас не снимут парни Маккены.

– На вызовы никто не отвечает.

– Им пока не до нас, да и корпус этого левиафана, наверно, не пропускает радиоволны.

– А что будет, если аннигилятор пробьёт дырку до трюма с Бомбой?

– Будет хороший бум!

– Значит, нам бы надо скоренько убраться отсюда?

– Некуда, если не считать пустоты снаружи, где носятся «крокодилы».

– Хорошо бы определиться, где мы в настоящий момент болтаемся вместе с брандером, – сказал Шеридан, подходя к пультам. – Можно я попробую разбудить комп?

– Можно.

Шеридан подсел к пультам.

– Нужен часовой в тоннеле, – сказал Веласкес, бросивший на интерьер помещения лишь один взгляд. – Попытаться наладить связь.

– Возьмёшь на себя эту миссию?

– Без проблем. – Веласкес развернулся, вылетел из зала.

– А мы что будем делать? – с нетерпением проговорила Марианна. – Может быть, осмотрим корабль?

– Это опасно, – осторожно сказал Руслан.

– Да чего тут опасного? – удивилась девушка. – Здесь же работали наши специалисты.

– Ну, положим, не наши – агенты Знающих.

– Всё равно они не могли заминировать весь корабль, наставить капканов и ловушек с риском попасть в них самим.

Руслан попробовал связаться с Веласкесом.

Витс не ответил.

– Ладно, пока к нам доберутся спасатели, можем прогуляться недалеко от отсека. Майкл, мы отлучимся на несколько минут, не включи чего-нибудь ненужного.