– вы горгон? – Алфи благоговейно уставился на Медузо.

– а ты думал, кто? – прикрикнул на него Медузо. – Хватит глазеть на меня, бежим!

– Точно, – согласился Алфи. – Думаю, познакомиться мы сможем и попозже.

Беглецы припустили по туннелю, однако у внезапно возникшей перед ними развилки им пришлось остановиться. Коридор делился на три прохода, и для Чарли они выглядели абсолютно одинаково.

– И что нам теперь делать? – простонал он.

Свобода была так близка – но теперь они наверняка потеряются в подземном лабиринте.

– Не думаю, что есть разница, какой коридор выбрать, – проговорил, задыхаясь, Медузо. – любой в конечном итоге выведет нас из здания. а президент уже наверняка велел окружить весь стадион. Так что, джентльмены, приготовьтесь к схватке с парочкой гоблинов.

– Это необязательно, – возразил Алфи. – Идемте. Я знаю тайный выход.

Чарли взглянул на друга по-новому – с большим уважением. Без Алфи они оказались бы в ловушке. Чарли, может, и спас Алфи – но Алфи явно не останется в долгу.

– Ты знаешь тайный выход? – фыркнул Медузо.

– Ага, – ответил Алфи, спокойно ведя их по правому проходу. – видите ли, – радостно завел он, – этот коридор построили при императоре Коммоде, во втором веке нашей эры. Правителем Коммод был ужасным, и, сколько бы он ни устраивал игр или гладиаторских боев, римляне не любили его. По правде говоря, его настолько ненавидели, что ему пришлось построить тайный туннель под Колизеем, так что он смог входить на стадион и выходить из него, избегая толпы. а потом, в 182 году…

Медузо схватил Чарли за руку, и они оба остановились, пока Алфи продолжал свой путь, просвещая стены.

– Этот ребенок и в жизни такой? – спросил Медузо Чарли.

Чарли улыбнулся:

– Вряд ли кто-то смог бы выдумать такого, как Алфи.

Когда Чарли решил уже, что они будут вечно идти по подземному коридору, тот резко оборвался. Чарли, Алфи и Медузо оказались перед кирпичной стеной с прислоненной к ней покосившейся деревянной лестницей.

Чарли запрокинул голову, но, куда ведет лестница, так и не увидел. Ее верхний конец скрывался в круглой дыре в потолке.

– Куда она ведет? – спросил он Алфи, надеясь, что гению что-нибудь об этом известно. Алфи тряхнул головой:

– Черт ее знает.

– Мы добрались до границы его кошмара. Просто удивительно, что страшный сон Алфи оказался таким огромным, – ответил Медузо. Он уставился на дыру: – Полагаю, придется мне взглянуть, что там, – недовольно пропыхтел он, словно Чарли и Алфи это делать отказались.

Ступени лестницы заскрипели под весом горгона. Он скрылся в дыре, и через пару секунд Чарли услышал громкий удар.

– Эй! – вскрикнул Ларри. – Сссмотри, куда лезешь!

Чарли понял, что Медузо ударился головой.

– Прошу прощения, – произнес горгон. – Кажется, мы нашли выход, – сообщил он сверху Чарли и его другу.

Заскрипели петли, и дыра вдруг ярко засветилась. Чарли глянул вверх и увидел нижнюю часть Медузо, заслонявшую солнечный свет Нижнего мира.

– Изо всех возможных мест попасть именно сюда, – проворчал горгон. Потом он посмотрел вниз на стоявших в туннеле мальчиков. – все будет нормально. Залезайте. Алфи кинул обеспокоенный взгляд на Чарли:

– Стоит ли?

Чарли пожал плечами и стал взбираться, ведь у них не было особого выбора.

В Мире бодрствующих к западу от Сайпресс-Крик стояла гора. У ее подножия располагалось одно любопытное местечко. Ни одна дорога к нему не вела. Чтобы попасть туда, нужно было больше часа пробираться через высокую, по пояс, траву и заросли ежевики. И только когда решишь, что окончательно заблудился, увидишь: здесь, в глуши, под могучим дубом, раскинулся маленький клочок сада, полный диких цветов всевозможных оттенков. Среди бутонов стояли и сидели пять поразительно реалистичных каменных статуй. Олень, словно готовый сорваться с места. Свирепо оскалившийся пес. Женщина с тростью и удивленным выражением лица. Поднявший хвост скунс. И пожилой мужчина в ветхой одежде, который сидит на земле, скрестив ноги и пораженно уставившись ввысь.

Пока мама Чарли была жива, она несколько раз в год навещала этот маленький странный сад скульптур. а когда сыну исполнилось пять, она начала и его брать с собой. во время этих прогулок мама, в основном, молчала. Она обдирала со статуй сорняки, а Чарли сгребал в кучу листья или разбрасывал цветочные семена. Прежде чем отправиться в обратный путь, мама всегда оставляла каменному псу кость. Она говорила, он напоминает ей о питомце, которого она любила в детстве.

За три года, прошедших со смерти матери, Чарли ни разу не пришел туда. в восемь лет волшебным казался весь мир, так что мальчик не считал сад скульптур таким уж необычным. Теперь, став старше, он подозревал, что его воображение просто дорисовывало несуществующие странные детали. Однако Чарли и не ожидал, что когда-нибудь окажется в месте, так похожем на тот сад. а потом он вылез по лестнице из кошмара Алфи.

Медузо распахнул гладкую деревянную дверь, заслонявшую выход. Чарли еще не выбрался из дыры, но уже почувствовал, что, кроме них троих, тут есть кто-то еще. высунувшись, он обнаружил, что кругом стоят фигуры, вытесанные из светло-серого камня. Как и статуи из сада возле Сайпресс-Крик, эти фигуры выглядели до странности живыми. Каждый торчащий зуб, фурункул и пучок ушных волос был передан невероятно детально. Большинство из статуй были гоблинами – казалось, эти гадкие существа рычат, визжат или кидаются на кого-то. Но единственным звуком, который слышал Чарли, был свист ветра. вокруг каменных ног росли сорняки, тела обвивали колючие лозы, а вдали над всем этим возвышалась покрытая снегом гора.

– Где это мы? – спросил Чарли.

Он понимал, что фигуры всего лишь камни, но находиться в меньшинстве все равно было неспокойно. Он вытянул палец и дотронулся до ближайшего гоблина – тощего, с высунутым языком. Само собой, гоблин оказался твердым, как скала.

– Это местная свалка, – ответил Медузо. – Скоро сюда из Колизея прибудет новая партия гоблинов.

Чарли метнул на Медузо беспокойный взгляд.

– Так это вы их всех в камень превратили? – спросил он, пораженный догадкой.

Статуй здесь было не перечесть.

Медузо не сказал ни слова, но Чарли и так все понял. Он знал, что гоблины, скорее всего, заслужили это, но Медузо все равно наводил жуть.

– Они не мертвые. – Медузо словно читал его мысли.