— Прежде, чем я его заберу, его нужно вымыть и дать новую одежду.

— Но, маг, сейчас глубокая ночь.

Оррис круто развернулся к охраннику:

— Ты думаешь, он может предстать перед Премудрой в подобном виде?

— Нет, конечно, но…

— Сейчас же! — рявкнул Оррис.

Охранник кивнул и поспешил прочь, оставив Орриса наедине с Барамом.

Несколько неуверенно маг приблизился к заключенному и протянул руку:

— Пойдем, чужестранец. Пора.

Человек посмотрел на него, не переставая нараспев повторять одно и то же. Оррис подумал, что это могла быть какая-то религиозная процедура.

— Ты пойдешь со мной, — повторил он и оглянулся через плечо. Они были одни; голос Шефтона, отдававший отрывистые команды стражникам снаружи, доносился издалека. — Я хочу увести тебя отсюда. Обратно домой, в Лон-Сер.

Бормотание прекратилось.

— Баден? — проскрипел человек.

— Нет. Меня зовут Оррис. Я друг Бадена. — Он снова протянул руку. — Вставай, нам пора.

Барам покачал головой и что-то произнес, показывая рукой вокруг.

Оррис схватил его за плечо и поднял рывком.

— Пойдем, говорю! — приказал он, пытаясь увести чужестранца силой.

Но этот человек оказался на удивление крепким, несмотря на свой потрепанный вид; он вырвался из руки Орриса, выкрикивая все те же непонятные слова. Оррис опять попытался схватить его, но Барам отскочил. Его глаза блестели, как у обезумевшей от страха лошади, напуганной молнией в грозу.

Барам сказал еще что-то, уже сердито, и погрозил магу пальцем. Оррис развел руки в примирительном жесте, и какое-то время они внимательно разглядывали друг друга, тяжело дыша. Потом Оррис услышал стук сапог по каменному полу — кто-то уже бежал к камере. Через секунду в дверном проеме показался Шефтон.

— Простите, что оставил вас одного, маг. Надо было все подготовить.

— Он не идет со мной, — сказал Оррис. По телу его прошла дрожь — он никак не предполагал такого поворота событий.

— Временами этот малый себя странно ведет, — ответил стражник. — Но он очень любит мыться. Ради этого он за вами точно пойдет.

— Мыться? — тут же переспросил у стражника чужеземец.

— Да, Барам, — откликнулся Оррис, снова взглядывая на него.

— Купанье, а потом в путь. Ты меня понимаешь?

Барам задержал на нем взгляд, потом посмотрел на Шефтона. — Купанье, — повторил он.

Оррис приказал стражнику вывести узника. Они вдвоем пошли к темному коридору, а маг слегка задержался, чтобы осмотреть маленькую вонючую камеру. «Провести здесь четыре года», — подумал он, покачав головой. Четыре года

Допросы в общем закончились, доклад он уже написал. И все же Бадена неудержимо тянуло еще раз посетить Барама перед возвращением в западный Тобин-Сер; он чувствовал, что обязан чужестранцу хоть этой малостью. Утром он уже простился с Джаридом и Элайной, Транном и Урселью. Конечно, через несколько недель они восстановят ментальную связь, но это не могло сравниться с живым общением. Именно поэтому Собрания, несмотря ни на что, были по-прежнему драгоценны для него.

Прошлой ночью Оррис ушел очень рано, и Баден встревожился, а сегодня утром, когда Джарид сообщил ему, что их могучий друг с рассветом отбыл в местность под названием Слезы Дуклеи, его тревога только возросла. Но Джарид смог убедить его, что все хорошо, что Оррис решил воздержаться от опрометчивых поступков, по крайней мере на время, и Баден успокоил себя тем, что в сложившихся обстоятельствах на большее надеяться не приходилось.

Магистр добрался до здания тюрьмы к полудню. Когда он подошел к большой стальной двери, его приветствовал начальник стражи, коренастый Шон.

— Магистр! — прокричал охранник с широкой улыбкой на загорелом обветренном лице. Баден заметил про себя, что этот малый необычайно жизнерадостен, учитывая, в каком месте он служит.

— Привет, Шон. Рад тебя видеть.

— И я, господин. Хоть, признаться, и не думал, что снова увижу вас.

Бадену показалось, что над ними пронеслась какая-то тень, хотя небо по-прежнему было безоблачным и безмятежно голубым.

— Не понимаю, — выжидающе произнес он.

— Ну раз Барама забрали в Великий Зал, я решил, что вы уж больше здесь не появитесь. Хотя мне приятно вас видеть. Здесь всегда рады Сынам Амарида.

Бадена будто ударили в живот. Страшно захотелось сесть и перевести дыхание, и он испугался, как бы ему не сделалось плохо.

— Что с вами, Магистр? — озабоченно спросил Шон. — Выглядите вы неважно.

— Все хорошо, — ответил Баден, силясь улыбнуться. — Все хорошо.

— Но вы же знали, что Барама забрали в Зал, не так ли? — В голосе охранника послышались нотки испуга. — Выпустил-то его не я. Этой ночью была не моя смена. Вот я и удивился, когда мне сказали, что кто-то другой приходил вместо вас. Я надеюсь что все в порядке?

— Конечно, — заверил его Баден. — Все прекрасно. Ему надо было поразмыслить. Должно быть, Барама

забрал Оррис. Уж лучше Оррис, чем Арслан или кто-то из его сторонников.

— Так ночью приходил кто-то незнакомый? — спросил он, стараясь соблюдать спокойствие.

— Да, господин. Но ведь так и следовало?

— Конечно, Шон. Все правильно. Просто я не думал, что его переведут раньше следующей недели. Новость слегка меня обескуражила, вот и все.

Стражник улыбнулся с явным облегчением:

— Конечно, господин. Так оно всегда и бывает.

— Кстати, ты не помнишь имени этого мага?

— Само собой. — Он помедлил. — То есть, кажется, помню.

— Может быть, маг Оррис? — подсказал Баден. Лицо Шона расплылось в улыбке.

— Оррис, точно! Так его звали, господин.

Баден вздохнул. По словам стражника, маг приходил ночью. А Джарид уверял его, что распрощался с Орри-сом сегодня утром.

— Спасибо, Шон. Прости за беспокойство.

— Ну что вы, господин! Жаль только, что вам пришлось столько пройтись понапрасну.

Магистр принужденно улыбнулся и, похлопав малого по плечу, повернулся и пошел по дорожке обратно в лес. Он старался шагать легко, чтобы стражник ничего не заподозрил. Но, войдя в лес и убедившись, что его никто не видит, он сошел с тропы и уселся на бревно. Баден чувствовал стеснение в груди и весь трясся от страха, гнева и тех усилий, которые он приложил, чтобы сохранить самообладание в разговоре с охранником.

Он немного отдохнул, потому что для того, что он намеревался сделать, ему были нужны силы. Обычно он старался не прибегать к Магической связи. Это требовало непомерной траты энергии, истощая и мага, и его птицу. Но теперь выбирать не приходилось. Сначала он решил связаться с Оррисом, но не был уверен, куда именно тот пошел, к тому же сейчас он был слишком зол. Вряд ли его гнев произведет на Орриса впечатление. Поэтому он связался с Джаридом.