Она опомнилась только когда увидела Ардиона: он держал ее, и сухие твердые пальцы били Антию по лицу.

– Просыпайся! – В его голосе звучала ярость, словно Ардион сейчас делал то, что хотел делать меньше всего. – Не смей спать! Ты замерзаешь, ты умрешь!

Антия болталась в его руках, словно марионетка у уличного актера. Во взгляде Ардиона был гнев – он смотрел так, словно ненавидел самого себя за то, что сейчас делал.

– Проснись же! – еще один удар.

– Почему… – только и смогла выдохнуть Антия. Лицо Ардиона дрогнуло, сминаясь некрасивой судорогой, и она почувствовала, как тепло, окутавшее ее, делается жестоким и жгучим. Оно охватывало тело гибкими петлями, и Антия понимала: там, наяву, она уже успела заледенеть. Она почти умерла.

– Потому что я хочу убить тебя сам, – услышала она тающий в золоте рассвета голос и, сев, едва не соскользнула с птицы. Тьма отступила, ушла далеко-далеко. Антия увидела, что птица летит над холмами, поросшими рыжей травой, – далеко впереди, в тумане, виднелись очертания города.

Лед, сковавший тело Антии, отступал. Тепло текло по ее коже, оживляя и возвращая к жизни. «Я хочу убить тебя сам…» – прозвенело в ушах и растаяло.

– Еще посмотрим, кто кого, – буркнула Антия и подумала: «Все-таки спасибо».

Холмец ожил, завозился, и по энергичному блеску его глаз было понятно: ему очень нравится это место. Антия погладила его по теплому боку, и холмец довольно зафыркал.

– Ну вот, маленький, – улыбнулась Антия, пытаясь сбросить непонятное чувство, которое прилипло к ней невидимой паутинкой. – Скоро сядем.

Через несколько минут птица плавно опустилась на траву, наклонилась так, чтобы Антия и холмец смогли спуститься. Наконец-то оказавшись на твердой земле, Антия довольно улыбнулась и, осторожно погладив птицу по крылу, сказала:

– Спасибо. Ты спасла нас.

«Это я должна тебя благодарить, – откликнулась птица. – Я три сотни лет прожила в неволе у Безликого султана. Если бы не ты, я и дальше сидела бы в клетке. Теперь меня ждет родной север».

– Спасибо, – с искренней любовью повторила Антия. – Если вдруг встретишь филина с железным крылом, скажи ему, где оставила нас.

«Передам!» – согласилась птица.

Мышь завозилась, выбралась на плечо. Антии показалось, что она очень довольна тем, что полет наконец-то прекратился. Птица раскрыла крылья, разлив по холмам красно-синее зарево, и прянула в небо. Антия помахала ей вслед, потом погладила холмец и спросила:

– Тебе здесь нравится?

– Уррр-гу! – весело ответил холмец.

– Останешься здесь?

Холмец осторожно толкнул Антию боком морды. Ей показалось, что холмы, лежавшие чуть в стороне, шевельнулись. Кажется, у ее нового друга нашлись здесь родственники.

– Я вижу, тут твоя родня? – улыбнулась Антия и погладила холмец в последний раз. – Беги к ним, мой хороший. Спасибо тебе!

Холмец фыркнул и весело двинулся вперед. Вскоре он лег рядом с одним из холмов, и Антия услышала пение – легкое, счастливое. Холмец радовался свободе и дому.

Помахав на прощание, Антия пошла в сторону города. Мышь сидела на ее плече, с любопытством смотрела на холмы, и Антия вдруг подумала: что, если ее появление в городе вызовет очередной взрыв? Или случится землетрясение?

На душе стало холодно и знобко.

– Хоть бы никого не встретить, – вздохнула она. Мышь едва слышно пискнула, и Антия улыбнулась: – Жаль, что я не знаю, как тебя зовут.

Мышь не ответила.

Дорога бежала среди холмов – сейчас они были самыми обычными, заросшими травой и алыми пятнами цветов, похожих на маки. Пение холмецов осталось далеко позади. Антия шла, стараясь выбросить из головы мысли об Ардионе, – и не могла.

Он мог бы оставить ее умирать, но не стал. Он разбудил Антию и обогрел своим заклинанием. Его взгляд был слишком острым и живым для простой ненависти – в нем было что-то намного важнее и глубже.

«Я хочу убить тебя сам» – нет, тут вряд ли дело только в этом. Но Антия так и не могла разобраться, и от этого в душе поселилось неуютное знобящее чувство.

Через два часа пути они вышли на окраины города: пыльные, скучные, в точности такие же, как в ее мире. Маленькие домишки, покосившиеся заборы, дети и козы в грязи – Антия надеялась, что сможет обойтись без приключений в своем экзотическом наряде. Какая-то собака залаяла на нее из-за штакетника, угрюмый мужичина, сидевший на лавке у ворот, проводил хмурым взглядом.

– Не бойся, – шепнула Антия мышке. Та тихонько пискнула в ответ.

Постепенно трущобы остались позади, и Антия вздохнула с облегчением. Обошлось без приключений. Город, спокойный и уютный, даже начал ей нравиться. Сев на скамье в парке и устало вытянув ноги в пыльных сандалиях, она подумала: найти бы, чем перекусить, и было бы совсем хорошо. Кругом гулял народ, упитанный торговец пирогами продавал с лотка ароматную выпечку, и от запаха ванили и корицы у Антии невольно закружилась голова. Проходивший мимо господин в высоком шлеме, темной форме и с дубинкой на поясе, похоже, местный полицейский, сперва мельком взглянул на Антию, потом остановился и посмотрел уже внимательнее.

«Сидеть спокойно, – велела она себе. – Я просто погуляла и отдыхаю. Ничего особенного, ничего плохого».

Полицейский подошел, дотронулся до края шлема. Антия доброжелательно улыбнулась – так, как должна улыбаться законопослушная гражданка, которая не замышляет ничего плохого. Хотелось надеяться, что он не станет придираться к ее блузе и шароварам с учетом того, что здешние дамы носят закрытые платья с пышными юбками в пол.

– Капитан Кьятто, полиция Тахрама. Гуляете?

Улыбка Антии сделалась еще шире.

– Да, офицер. Гуляю. Прекрасный парк.

Капитан сунул руку в карман и извлек плотную карточку – Антия увидела портрет Верна. Без повязки на глазу, с аккуратно подстриженными и уложенными волосами, он показался ей незнакомцем. Мышь издала жалобный писк и нырнула за воротник блузки. Полицейский скорчил брезгливую гримасу.

– Она ручная, – заверила его Антия. – Даже фокусы может показывать. А кто этот человек?

– Преступник, который помог сбежать одной из демониц, – ответил капитан. – Он сейчас одноглазый, и рука у него металлическая. Видели?

Антия рассмеялась, кокетливо махнула рукой.

– Уверяю, если бы видела, я бы его точно не забыла. Нет, господин капитан, я совершенно точно не встречала этого человека.

Капитан устало усмехнулся.

– Ходим вот, опрашиваем… Если увидите, то сообщите любому полицейскому. С ним еще девица ваших лет примерно, только ее портрета у нас нет.

Антия кивнула.

– Да, разумеется. Я…

Она не успела договорить. Скамья, на которой она сидела, вдруг поползла в сторону, словно земля хотела стряхнуть ее. Полицейский раскинул руки в стороны, стараясь удержать равновесие, и Антия услышала мелодичный звон – в здании магазинчика прямо напротив входа в парк посыпались стекла.