– Нет, простая вода.

– Мм... – покривилась она. – Я газировку по утрам пью.

– Может, кофе? Я сварю.

– И кофе, – согласилась Изольда.

Она выглушила залпом половину бутылки минеральной воды, отрыгнула газы, отдышалась. Лиля сварила кофе, исподволь наблюдая за большим поросенком, который отхлебывал из чашки, громко причмокивая и со стонами, будто получает сексуальное удовольствие.

– Тебе плохо? – с сочувствием спросила она Изольду. – Выпей грамм пятьдесят. Говорят, опохмелка помогает прийти в норму.

– Мне никогда не бывает плохо, просто кайф ловлю. А с утра я не пью, нет. Я ж выпью, потом еще, потом еще. Чего день поганить?

– Слушай, а твои подруги могут помочь мне с работой?

– Надо поспрашивать. А что ты умеешь?

– Все, – скромно сказала Лиля.

– Ух ты! А я ни хрена не умею. И не хочу уметь.

– А чем занимаются твои две подружки, ты вчера немного рассказывала о них.

– Ну, одна в библиотеке работает...

– Ой, в библиотеке мизерные ставки, я даже квартиру не смогу оплатить, – сразу отказалась Лиля, сообразив, что Диана далека от книг, а ее шмотки – от мизерной зарплаты.

– Другая работает инструктором в фитнес-клубе.

– Наверное, у нее фигура отпадная.

– Да, – протянула Изольда. – Меня все пыталась приобщить, чтоб мне похудеть. Попахала я пару раз на тренажерах, жрать еще больше стала.

– А как ее зовут?

– Диана.

– Вот это имя! Божественное. Она красивая, должно быть, с таким-то именем.

– Красивая. Только дура. Хотя все мы дуры, когда мужики вокруг вертятся.

Лиля, изображая сплетницу, которой масла не надо, только сплетен подай, заерзала, захихикала:

– Ой, правда? Расскажи, расскажи про нее. Жутко интересно, как удается женщинам притягивать мужчин, лично я не умею.

– Тут все банально. Имеется у нее любовник, женатый, конечно.

– Богатый хоть?

– Денег отваливает, подарки покупает, но Дианка жаловалась, что скуповат он. Да где ж другого взять? Наш город не столица.

– Ты его видела?

– Однажды я к Дианке приехала...

– Ты сама машину водишь?

– С ума сошла? У меня ж постоянно промили выше нормы! На такси приехала, слегка подшофе, а Дианка его провожала у подъезда. Юркнул в машину, мимо промчался, я не разглядела его. Да на хрен он мне? С Дианкой никуда не ходит, женатый же. А может, врет, что женат. Сейчас мужики свободу ценят и не хотят хомут надевать. У жены статус другой, с ней считаться придется, потом вслед за женой дети пойдут, это двойной хомут, не всем он нравится. По рассказам Дианки я поняла, врет он ей много.

– Зачем?

– У него спроси, – хмыкнула Изольда, закуривая. – Брешет, будто жена больна чуть ли не смертельно, наверно, чтоб бабок меньше давать, или не заводить речи о женитьбе, типа – не могу бросить законную, я порядочный. Порядочная скотина, если правду базарит. Но знаешь, для тела у нее парень есть, говорит, дебил, но член у него – ух! И работает без перерыва, не то что у этого... как же его?.. Забыла. Между нами Диана свой банк прозвала Гудвином.

– Гудвином? Почему?

– Потому что мнит себя волшебником, мол, скоро станет богатым, обещает ей десять шуб и тому подобную туфту несет. Можно подумать, бабки ему подарят ко дню рождения. Короче, парень в очках.

– Очкарик?

– Нет. – Изольда прикурила от сигареты вторую, загасила окурок. Она курила, как заводская труба, без перерыва. – Помнишь сказку «Волшебник Изумрудного города»? Там все в очках ходили, чтоб жизнь зелененькой и богатенькой была, вот так и он...

– Гудвин, – рассмеялась Лиля. – Очень иронично. Значит, Диана понимает, что он мыльный пузырь? Зачем же с ним спит?

– А бабки? Много в клубе заработаешь? А у нее машина, которую, кстати, Гудвин купил, гараж снимает, квартиру оплачивает. А свой заработок она тратит на шмотки.

– Изольда, ты не могла бы с ней договориться о встрече? Фитнес-клуб мне подойдет.

– Инструктором хочешь стать? А ты сможешь?

– Нет, но я сумею уговорить людей заниматься спортом в клубе, это у меня точно получится. Обещаю: народ повалит валом.

– Ну, ладно. Я позвоню ей.

– Спасибо, – улыбнулась Лиля. – Мне повезло встретить тебя.

Две очаровательные старушки, опрятные, одетые достаточно современно, чтобы не принять их за артефакты из далекого прошлого, мило улыбались следователю, сидя рядышком на диванчике с резной спинкой. Береговой не случайно приехал к одной из них и, к счастью, застал обеих сестер. По его наблюдениям стариков отличает безмерное любопытство и наблюдательность, их выводы зачастую бывают точными и остроумными, иной раз они, что называется, зрят в корень. Это заблуждение, будто большинство стариков впадает в маразм, многие умело дурачат близких, прикидываясь маразматиками, одновременно обращая на себя внимание. Обе бабульки явно умны, определил с первого взгляда Береговой, хитроватые и вызывают умиление.

– Кем вы приходитесь Валерьяну Юрьевичу?

– Родственницами, – ответила Ангелина Даниловна, бывшая балерина кордебалета, о чем она поведала с порога. – Очень дальними.

– Ну, если быть точными, мы родственницы его второй покойной жены, – сказала Евдокия Даниловна. – Приходимся троюродными сестрами сестре ее матери...

– Дусик, это неинтересно, – урезонила ее балерина.

– А что вы можете сказать о Валерьяне Юрьевиче? – спросил Береговой, он хотел составить полное мнение о пропавшем.

– О, это весьма хороший человек, – молитвенно сложила у груди наманикюренные пальчики Ангелина Даниловна. – Лерик терпимый, щедрый...

– Он помогает нам материально, но просил никому не говорить об этом, – поспешила дополнить Евдокия Даниловна.

– Дусик, ты уже проговорилась, – упрекнула ее балерина.

– Но господин следователь должен знать о достоинствах Лерика, а то его только ругают. Разве сейчас найдешь человека, который сто рублей даст безвозмездно? А как жить на пенсию? Одни лекарства разорят. Лерик дает нам приличную добавку каждый месяц.

– И кто же его ругает? – осведомился Береговой. – Не бойтесь, я никому не скажу.

– Все, кому не лень, – с жаром сказала Евдокия Даниловна.

– Например? Дети, да? – сам же и подсказал он. – Зять, невестка, так?

– Вы неплохо осведомлены.

– Особенно старшая невестка, – вставила балерина. Вот она, месть! – Вера ее зовут. Нет, не прямо, конечно, но я не раз слышала, как она высказывается о свекре, выговаривая мужу.