и Мортимер, вытащив из укрытия всех троих, прижали их к стене. Мортимер прямо-таки с жадностью завладел чемоданом. При виде мрачных лиц соперников Элина с трудом могла ясно мыслить.

Мортимер злорадно улыбнулся:

– Я всё-таки смогу опробовать ещё кое-что из моих новых сладостей. С кого из вас начнём, маленькие шпионы?

Глава 23

Вивьен с Мортимером проволокли Элину и её друзей через всю мастерскую глубоко вниз, в просторный сводчатый подвал, показавшийся Элине настоящим лабиринтом. Видимо, под «Империей изобретателей» простиралась целая сеть ходов, каждый из которых был похож на остальные.

Как же им теперь отсюда выбраться?

Пытаясь сопротивляться, Элина почти освободилась, но какой смысл вырываться из железной хватки Вивьен, если Робина и Чарли Мортимер гнал перед собой, как двух отбившихся от стада овец.

Тогда она сосредоточилась на том, чтобы запоминать, где они сворачивали, и пыталась считать двери, мимо которых проходили. Но всё напрасно. Она слишком волновалась и паниковала и в какой-то момент сбилась со счёта.

Наконец они оказались в невзрачном, заваленном хламом помещении, напоминавшем кладбище магических аппаратов: здесь лежали кучи сломанных аппарильо и каких-то деталей. Окон не было. Пахло затхлостью и сыростью. Выйти можно было только через дверь, в которую их грубо втолкнули.

Вивьен отпустила Элину, и та, споткнувшись, упала прямо в объятия Робина и Чарли.

Так они и стояли все вместе, пока Вивьен их разглядывала. Мортимер молча исчез с их чемоданчиком.

– Что вы собираетесь с нами сделать? – с вызовом спросила Элина.

– Не волнуйся, – чуть ли не с нежностью ответила Вивьен. – Вы потом ни о чём и не вспомните. Забвение – это абсолютно не больно.

– Только попробуйте к нам подойти! – вырвалось у Элины.

Вивьен пренебрежительно свела брови:

– А ты всё такая же боевая, как в нашу прошлую встречу. Но сейчас тебе это не поможет.

– Нет, не поможет, – раздался голос Мортимера. Вернувшись, он стоял в дверном проёме с прежней язвительной ухмылкой на губах. Элина заметила на нём фартук с десятками карманов и отделений, из которых торчали обёртки всевозможных сладостей.

Их магический чемодан он куда-то унёс…

– Глупые дети, – сказала Вивьен. – И зачем вы сюда пришли?

– Какое везение! – воскликнул Мортимер. – Видишь, как работают их головёнки? Они лихорадочно соображают, как отсюда выбраться, чтобы сдать нас магистрам… Вы и правда глупые дети. Отсюда вам не выйти, ни у нас, ни у Союза Иных для бесталанных не найдётся никакого применения. Без таланта ты ничего не стоишь.

В лице Вивьен проскользнуло странное выражение, но оно тут же снова сделалось непроницаемым.

– Так и есть, – сказала она. – Поэтому такой сладкомаг, как господин Шноттер, наверняка вам ничего не выдавал.

Странно. Зачем она это сказала? Такое ощущение, будто она хочет убедить Мортимера, выведывая у них с Чарли и Робином нужные сведения, не причинять им зла. Или Элина ошибается? Слишком надеется на чудо?

Мортимер уставился на Робина:

– Но этот-то один из нас. Цукерхуты – сладкомаги. Я сегодня великодушен, мой мальчик. Если ты поможешь нам, я готов тебя пощадить. У вашего учителя господина Шноттера есть несколько важных страниц из хроник Пико, один рецепт, который мне очень нужен.

– Нам нужен, – поправила его Вивьен.

– Который нам нужен, – невозмутимо повторил Мортимер. – Эти страницы станут для тебя пропуском к чему-то более значительному. Чего ты не можешь вообразить даже в самых смелых мечтах. Власть и магия, без всяких границ. Только будь предан нам.

– Я предан своим друзьям, – решительно ответил Робин.

Рванувшись вперёд, Мортимер схватил его за ворот. Так крепко, что Робин сдавленно застонал. Он пытался защищаться, но вырваться не мог. Всей душой Элина стремилась к нему на помощь. Ей хотелось схватить Мортимера, молотить по нему кулаками, делать хоть что-нибудь, но она не могла пошевелиться. Взгляд Элины метнулся к Чарли, которая тоже застыла без движения.

– Видишь? – вкрадчиво произнёс Мортимер. – Бесталанным никакого дела нет до того, что с тобой случится.

– Вы… – прохрипел Робин. – Вы съели какую-то магическую сладость!

– Умный парень, – ответил Мортимер. – Я неприкасаемый, в самом прямом смысле этого слова. – Изобретатель мерзко расхохотался. – Эта форма магии тебе неизвестна? Магистры никогда не дадут тебе права на неё, мальчик.

– Мортимер, – твёрдо сказала Вивьен. – Он сейчас задохнётся.

Робин уже сильно покраснел.

Элина в панике не сводила с него глаз. Только сейчас она сообразила, что чары Мортимера, возможно, не позволяли ей дотронуться до него, но говорить-то она по-прежнему могла.

– Отпустите его! – с жаром потребовала она. – Сейчас же отпустите!

– Мортимер! – властно сказала Вивьен, и тот наконец выпустил Робина.

Но, к ужасу Элины, теперь он повернулся к ней.

– Считаешь себя самой храброй? – Он достал из фартука очередную конфету. – Посмотрим, какой смелой ты окажешься через минуту.

Мортимер, не сводя глаз с Элины, развернул что-то вроде батончика и несколько раз откусил от него. Теперь в помещении раздавалось только его отвратительное чавканье.

Элина боялась действия этой сладости, но не хотела доставлять изобретателю удовольствие видеть в её глазах страх. Плотно сжав губы, она постаралась успокоить пульс.

– Элина! – окликнула её Чарли. – С тобой всё в порядке?

– Вашей подруге сейчас неудержимо хочется от души рассмеяться, – сказал Мортимер. – Ей очень хорошо, и она чувствует себя безмерно счастливой.

Элина уставилась на изобретателя так, словно он спятил.

Сначала ничего не происходило. Но внезапно в голове её появилась такая лёгкость, словно кто-то заменил ей мозг на размякшую сахарную вату. Она схватилась за виски. Что с ней?

– Элина! – позвал Робин. – Скажи что-нибудь!

Ответить она не смогла, потому что на неё в одночасье навалилась страшная тоска. Элина, съёжившись, ощущала, как по щекам бегут слёзы. Она чувствовала себя глубоко несчастной и едва могла выносить эту печаль.

– Прекратите! – взвизгнула Чарли. – Вы делаете ей больно!

– Возможно, Элине хочется обнять тебя, чтобы утешиться, – злобно сказал Мортимер.

Всем телом ощутив толчок, Элина выпрямилась. Словно ведомая кукольником марионетка, она повернулась к Чарли, но, вместо того чтобы обнять подругу, ударила её. Оступившись, Чарли упала в одну из куч хлама. Элина ошеломлённо смотрела на подругу, со стоном потиравшую запястье.

– Чарли! – бросившись к ней, вскричал Робин. – Всё хорошо?

– Думаю, за такое, пожалуй, следовало бы извиниться, – сказал Мортимер.

Рот Элины открылся сам по себе:

– А мне вовсе и не жаль, что ты повредила руку! Надеюсь, ты никогда больше не сможешь рисовать!

Чарли так потрясли слова Элины, что теперь у неё из глаз брызнули слёзы.

– Ты так не думаешь! Он тебя заколдовал! – воскликнула она.

– Теперь вы знаете, что такое чары противоположности, – гробовым голосом сообщил Мортимер. – Если я