Но сейчас дело обстояло по-иному. Братья имели право знать о его намерениях относительно Аделы. Она была их родной сестрой. Больше того, они даже имели право высказывать свое мнение.

— Я предлагаю послать за Катрин, — промолвил Эдмонд.

— В этом нет необходимости, — заявил Дункан. — Мадлен и одна сумеет помочь Аделе, мы лишь должны подсказать ей, как вести себя, — добавил он, слабо улыбнувшись. — Мадлен — единственная, кто в состоянии понять, что происходит с Аделой. Можете не сомневаться, наша сестра сама подойдет к моей пленнице.

— Да, Дункан, подойдет, но с кинжалом в руке и думая об убийстве. Необходимо принять меры предосторожности.

— Я не хочу, чтобы Мадлен оказалась в опасности, — заметил Джилард. — Нам вообще не следовало привозить ее сюда. Луддон может быстро найти ее. И не только Дункан, а все мы в ответе за нее.

— Мадлен моя, Джилард, — тихо, но с угрозой в голосе произнес Дункан.

Джилард согласно кивнул, но Эдмонду вовсе не понравилось замечание старшего брата; он разделял точку зрения Джиларда, хотя обычно они с младшим братом редко сходились во мнениях.

— Да, наверное, Мадлен не надо было привозить в наш замок, — произнес он, раздумывая, как бы вернуть девушку домой.

Дункан с такой силой ударил кулаком по столу, что едва не перевернул кувшин с элем.

— Если ты о том, чтобы отправить Мадлен обратно, знай, что этого не будет!

— Хорошо, — после затянувшегося молчания наконец проговорил Эдмонд.

Дункан кивнул. Джилард испуганно смотрел на них, явно чего-то недопонимая.

— Только так и будет, — твердо заявил барон. — Или ты собираешься противиться моему решению?

Покачав головой, Эдмонд вздохнул:

— Нет, не собираюсь, но предлагаю тебе подумать, чего нам будет стоить твое решение.

— Я ни за что не изменю его, Эдмонд!

Поскольку Дункан явно не собирался давать более подробных объяснений, Джилард не стал больше вмешиваться в разговор, решив расспросить Эдмонда обо всем, как только они останутся одни. Но кое-что все же не давало ему покоя, и он осмелился обратиться к Дункану:

— Скажи, Дункан, что ты имел в виду, когда говорил, что нам лишь надо подсказать Мадлен, как помочь Аделе?

Старший Векстон наконец соизволил взглянуть на младшего. Барон был доволен тем, что Эдмонд не противился ему, и его настроение улучшилось.

— У Мадлен есть некий житейский опыт, который поможет нашей сестре. Я намереваюсь возможно чаще сводить их вместе. Эдмонд, отныне ты каждый вечер будешь приводить Аделу к столу. А ты, Джилард, займешься Мадлен. Она не боится тебя.

— Меня она, что ли, боится? — пробурчал Эдмонд.

Ничего не ответив Эдмонду, барон наградил брата раздраженным взглядом.

— Итак, — промолвил он, — я продолжу. Не важно, если Адела или Мадлен не захотят выходить к столу. В случае необходимости вы можете силой привести их сюда, но есть они будут вместе.

— Адела непременно обидит Мадлен! — выкрикнул Джилард. — Вы же видели, что наша добрая Мадлен в ответ на ее угрозу слова не проронила…

— У нашей «доброй», как ты выражаешься, Мадлен темперамент по своей силе не уступает северному ветру, Джилард, — ехидно заметил барон. — А нам необходимо, чтобы она растеряла хоть немного своей прыти.

— Что-о?! — вскричал Джилард. — Мадлен — тихая, спокойная девушка. Да она…

Хмурый взгляд Эдмонда заставил его замолчать.

— А как она наносит короткий боковой удар, Джилард! — усмехнулся средний брат. — Уж мы-то с Дунканом знаем, какая она тихая и добрая. Она об этом сама орала так, что вся Англия слышала.

— Тогда ее разум помутился от лихорадки. Я же говорил тебе, Дункан, что надо обстричь ей волосы — тогда бы все демоны ее покинули. Мадлен была не в себе, и вам это прекрасно известно. Господи, да она даже не подозревает, что посадила Эдмонду синяк!

Дункан покачал головой:

— Тебе не стоит так рьяно защищать Мадлен, Джилард.

— Хорошо, но что же вы все-таки собираетесь с нею сделать? — не сдавался младший брат.

— Прежде всего Мадлен будет здесь в безопасности, Джилард. — С этими словами барон поднялся и направился прочь из зала.

— Нет, она не будет в безопасности, — донесся до него голос Эдмонда, — до тех пор пока Адела не выздоровеет. Мадлен придется пройти через ад.

— Нам всем придется несладко, — бросил Дункан через спину. — Даст Бог, мы сумеем это пережить.

Выйдя из зала, барон направился к озеру. Ему опять не давали покоя мысли о Мадлен. От правды не убежишь. По иронии судьбы, девушка совсем не походила на своего братца Луддона, сущее исчадие ада. С такими женщинами, как Мадлен, считаются. Дункан с улыбкой подумал, что его пленница — истинная леди. Впрочем, под ее внешней сдержанностью скрывалась страстная натура с неодолимой жаждой жизни. Это раскрылось во время ее болезни, в лихорадочном бреду, и это нравилось Векстону.

Кстати, и Адела, сама того не желая, возможно, заставит Мадлен скинуть с себя и другие завесы, которыми она обычно прикрывается.

Ледяная вода отвлекла Дункана от размышлений. Он решил, что, выкупавшись, направится к Мадлен.

…Открыв ставни, девушка заметила своего похитителя, направлявшегося к озеру, и была изумлена, когда барон, скинув с себя одежду, нырнул в ледяную воду.

Полная луна светила так ярко, что Мадлен видела, как Дункан отплыл от берега, а потом вернулся назад. Она ни на секунду не упускала его из виду, но когда Дункан выбрался из озера, девушка невольно прикрыла глаза, ожидая, пока он оденется, а затем подняла веки.

Дункан стоял у самой кромки воды. Он уже успел натянуть штаны, но торс его оставался обнаженным. Девушка восторженно ахнула: великолепно сложенный, он был похож на античного бога.

Барон и не подумал натянуть на себя рубашку и куртку, он лишь небрежно перекинул их через плечо. Неужели он не чувствовал холода? Сама Мадлен уже тряслась на прохладном ветерке, дувшем в окно. А у Дункана был такой вид, словно он прогуливался в теплый весенний денек; он спокойно брел к дому неторопливой походкой.

Вдруг Дункан остановился, поднял голову и заметил в окне башни Мадлен. Девушка хотела было помахать ему, но не рискнула, не зная, в каком настроении барон пребывает. Отвернувшись от окна, она пошла к кровати, забыв закрыть ставни.

Мадлен все еще находилась под впечатлением от встречи с Аделой и, не сдержавшись, проплакала добрый час. Она прекрасно понимала Аделу — девушке пришлось так много пережить. И все из-за Луддона. Однако братья Векстоны, судя по всему, обращались с Аделой не лучшим образом.

Мадлен приняла решение отныне начать заботиться об Ад еле. И не только потому, что Луддон причинил той такой вред, так оскорбил ее. Себя Мадлен, понятно, ни в чем не могла винить. Она поможет Аделе просто потому, что та находится в таком ужасном состоянии. Она будет ласкова и добра с Аделой, и со временем девушка, несомненно, почувствует и примет ее заботу.