Франческа попыталась проанализировать возможные варианты. Два дружинника Монтгомери отпадают: с первого взгляда она поняла, что они бедны. Их положение ненамного лучше, чем ее. Остается только сам граф.

Но его взгляды устремлены только на Эксию.

«Чтоб она провалилась!» — подумала Франческа. Эксия не догадывается, как мужчины смотрят на нее. В своей неопытности она считает, будто они видят в ней лишь легендарную наследницу Мейденхолла. На самом же деле она привлекает их живостью характера, которая с лихвой компенсирует отсутствие классических черт во внешности. Проведя всю жизнь взаперти, она не имела представления об этикете и с одинаковым успехом могла принимать важных посланников отца как в сарае, так и в гостиной.

Она также не имела представления о титулах и о том, что нужно выказывать почтение титулованным особам. Два года назад один дряхлый граф потребовал, чтобы его, впустили в замок. Он заявил, что слишком много наслышан об этой наследнице, поэтому желает своими глазами увидеть ее. Эксия заставила его выщипывать пух у пронзительно оравших гусей, а потом показала ему рисунок, на котором был изображен он сам с гусем. Старик уехал, заверив ее, что впервые в жизни так весело и интересно провел день. Когда через год они узнали, что он умер, Эксия все слезы выплакала от горя.

Поэтому Франческу не удивляло, что Джеймс Монтгомери смотрит на Эксию с восторгом. Удивляло ее другое: то, как смотрит на него Эксия. И то, как смотрит на них обоих Тод. Что-то происходило между ними, и Франческе очень хотелось бы знать, что именно.

«Любовь», — с отвращением подумала она. Вот ключ к происходящему. Она догадывалась, что на ее глазах зарождается любовь, это глупое бесполезное чувство, о котором все говорят, но в котором никто не нуждается. Именно любовь привела ее мать к несчастью. Именно любовь…

«Именно любовь уничтожит Эксию, если она не будет осторожна», — сказала себе Франческа. Что случится, если кузина пойдет против воли отца и заявит, что желает заключить брак с обедневшим графом? Отец, естественно, лишит ее наследства, а граф, конечно, бросит. И с чем останется Эксия? Она довольно привлекательна, но нужно быть писаной красавицей, чтобы удачно выйти замуж без приданого. Следовательно, без денег Эксии ничего не светит.

«Наверное, я должна спасти ее, — вдруг осенило Франческу. — Спасти ее от нее самой. Если я уведу у нее Джеймса Монтгомери, ей больше не будет грозить гнев отца. И отпадет опасность остаться без наследства. Если же я выйду за графа, то стану леди Франческой Монтгомери, — улыбнулась она. — Тогда мои сестры вырвут себе сердце от зависти».

Остается еще одна проблема: лорд Джеймс утверждал, что он беден и именно поэтому взялся за предложенную ему работу. Но разве титулованная особа может быть бедной? У него куча богатых родственников, готовых помочь, если судить по тому, с какой поспешностью они ответили на его просьбу и прислали дружинников в роскошных доспехах для охраны каравана.

В сравнении с тем, что ожидает ее, у Джеймса Монтгомери более радужные перспективы: у него водятся хоть какие-то деньги. Следует держаться за него, потому что ей вряд ли удастся познакомиться с каким-нибудь мужчиной, кроме него. Плохо, однако, то, что он красив. Франческа уже успела понять: чем уродливее мужчина, тем легче им управлять.

Франческа еще раз взглянула на Эксию и прищурилась. Итак, она поставила себе цель. К концу путешествия она станет женой Джеймса Монтгомери. И добьется своего, чего бы это ни стоило. Наступит день, когда Эксия поблагодарит ее.

Эксия раскладывала вещи в одном из этих ужасных и неудобных фургонов. Если королева Англии может открыто передвигаться по стране, то почему это запрещено наследнице Мейденхолла? Ответ, естественно, заключается в скупости Перкина Мейденхолла, не желающего платить многочисленной охране и тем самым вынуждающего единственную дочь путешествовать под видом дочери рядового торговца. Но Эксию это, кажется, вполне устраивает, она пользуется возможностью поторговаться с чернью. Как и ее отцу, ей нравится делать деньги.

Поднявшись, Франческа отряхнула платье. Ей, в отличие от кузины, претило путешествовать в фургонах. Когда она станет леди Франческой Монтгомери, то будет ездить только в каретах с бархатной обивкой и в сопровождении десятка лакеев. Она…

— Что ты задумала?

Франческа подпрыгнула, услышав шепот над ухом. Ей не надо было поворачиваться, чтобы узнать, кто именно стоит за спиной — Тод, этот гнусный коротышка.

— Полагаю, мне удастся спасти Эксию от нее самой, — ответила она и, гордо вскинув подбородок, пошла прочь.

«Пусть поломает голову над моими словами, — подумала она. — Посмотрим, как он со своей любимой Эксией будет гадать, что я имела в виду».

Усмехнувшись, она направилась прямиком к Монтгомери.

— Не хотите ли прогуляться со мной? — предложил Джеми Франческе и подал ей руку. — Такой восхитительный вечер!

Они двинулись по тропинке в сторону от лагеря.

— Через несколько дней мы будем ночевать в доме, — стараясь завязать беседу, сказал Джеми. — С кроватями. Франческа улыбнулась.

— Это было бы замечательно. Я уже устала от пищи, которая готовится на костре, — поморщившись, добавила она.

— Но Эксия готовит вкусно, не правда ли? Никогда не думал, что миндаль может так аппетитно пахнуть, — заметил Джеми.

Франческа, в сумерках казавшаяся еще красивее, бросила на него взгляд из-под опущенных ресниц.

— Вы гуляете со мной, а говорите о другой женщине?

— Что вы, нет, — возразил Джеми, не знавший что еще сказать.

Внезапно смех Франчески нарушил затянувшееся молчание, и Джеми вопросительно посмотрел на нее.

— Мы похожи, правда?

— Уверен, что это так, но в чем же? — поинтересовался он.

— Скажите, Джеймс Монтгомери, вам когда-нибудь приходилось ухаживать за дамой? Я имею в виду, вам приходилось прилагать все усилия, чтобы обратить на себя ее внимание? Дарить цветы? Писать стихи?

Джеми поспешно опустил голову.

— Признаться… — заколебался он.

— И мне не приходилось добиваться чьего-либо внимания, — заявила Франческа. — Единственное, что от меня требовалось, — это спокойно ждать, когда они сами придут ко мне. Мужчины сражались в поединках ради чести сидеть рядом со мной. Мальчики отпихивали друг друга локтями, стремясь подать мне чашку со сладким сидром. Без сомнения, вы находитесь в такой же ситуации.

Негромко рассмеявшись, Джеми поднял на нее глаза.

— Признаю, что все давалось мне легко, но лишь… до недавнего времени.

Франческа нахмурилась.

Однако мысли Джеми были заняты «недавним временем». Ему казалось, что он знает Эксию всю жизнь. Он помнит день, когда накрыл ее тело своим, он никогда не забудет, как отшлепал ее, перекинув через колено, как затем она, набросившись на него, исцарапала ему щеку и подбила глаз, как она спала, сначала в седле, прислонившись к нему, а потом устроившись у него на коленях…