В парке немноголюдно и так романтично! А может, мужчина рядом создает это чувство?! Нет! Что я себе придумываю?! Это просто яркие, теплые краски вокруг в сочетании с синим небом вселяют в мою душу эту радостную атмосферу, и я вдруг неожиданно для себя перестаю быть экзаменуемой и мечтающей поскорее улизнуть от экзаменатора студенткой, и сама задаю пару вопросов Марку. После того как он рассказывает, что он единственный ребенок в семье, родился в Ленинграде и его родители благополучно живут в Европе, я перестаю лезть ему в душу.

Спустя какое-то время мужчина останавливает меня, поворачивает к себе, и мне невольно приходится взглянуть на его красивое лицо. Почему-то мой взгляд останавливается на его губах, которые вчера я так неистово целовала, я начинаю их рассматривать, пока он не ловит меня с поличным и я, краснея, не взлетаю выше к его внимательным карим глазам.

– Говори мне ты, а то я чувствую себя старым.

Очаровательная улыбка на губах, от которой растают даже айсберги, мой поспешный кивок, взмах ресниц и изучение кармашков и замочков его куртки. Да, несомненно, этот мужчина обладает какой-то сверхъестественной властью надо мной. Это отрицать уже бессмысленно!

Мы ходим еще какое-то время по извилистым дорожкам с заплатками из разноцветной листвы и снова разговариваем о литературных пристрастиях. Вернее, говорю я и делюсь своими бесконечными впечатлениями, а он внимательно слушает, иногда вставляет комментарий или задает логичные вопросы, и я неожиданно ощущаю, что перестаю дергаться в его присутствии и начинаю реально симпатизировать этому притягательному, но пока все еще пугающему человеку.

Возле озера садимся на лавочку, и Марк, придвигаясь вплотную, поднимает висящий на куртке наушник и вставляет себе в ухо. Я, потеряв только что найденный баланс сосуществования с ним, смущаюсь от его вторжения на мою территорию, а он спокойно просит:

– Включи.

Вытаскиваю телефон и, войдя в приложение музыка, не глядя, включаю последний трек. Мужчина пару минут слушает, а после усмехается.

Я вставляю второй наушник в свое ухо и сразу узнаю композицию «Astronaut in the Ocean».

– Топ-чарт Europa-plus?!

Я удивленно смотрю на него.

– Ты определенно считаешь меня старым!

– Нет, но…

– У меня, как и у тебя, разносторонние вкусы.

От нашей неразрывной проводной связи мы находимся так близко, что я невольно окунаюсь в его пьянящий запах, и он, не спрашивая, в который раз за сегодня уносит меня к жарким воспоминаниям вчерашнего вечера. А как бы невзначай убранная прядь с моего лица, прикосновения к руке и коленке, которые Марк беззастенчиво подстраивает, добавляют перца в мои ощущения и краски на мои щеки.

Когда к моему облегчению мелодия завершается, я, набравшись наглости, вытаскиваю наушник из его уха и, оставив его в свободном падении качаться на моей груди, поспешно отключаю следующую композицию.

Он ничего не говорит, только пожирает меня глазами, и от этого взгляда меня невольно пробирает дрожь.

– Замерзла?!

Не ожидая ответа, мужчина заграбастывает меня в объятья, опаляя висок горячим дыханием, и я дрожу еще сильнее.

– Хочешь, поедем в ресторан?

Мотаю головой, нахожу в себе силы вырваться и прошу, гипнотизируя взглядом свой маникюр, понимая, что сегодня я и так слишком много времени провела в опасном обществе Марка:

– Если мне сегодня не надо отрабатывать ночь, то можно мне домой?! Мы же погуляли!

– Ко мне?! – он проводит пальцами по щеке, давая старт атакующим меня мурашкам, а я мгновенно, но решительно качаю головой.

– Ко мне!

– Хорошо. Поедем к тебе!

Я не знаю, понял ли он меня правильно, ведь я не собираюсь приглашать его в свою квартиру, но сейчас во избежание конфликта я предпочитаю не выяснять это.

Обратная дорога до стоянки рядом с ним снова кажется очень длинной, машина совсем маленькой и с катастрофически ничтожным запасом кислорода, спутник невероятно красивым и безумно смущающим меня своими многозначительными взглядами, так что как только автомобиль паркуется возле моего дома, я из последних сил выдыхаю «спасибо» и спешу удрать, но Марк умудряется ухватить меня за локоть.

– На чай не пригласишь?!

На его губах усмешка, но в глазах пугающая темнота, и я сглатываю и качаю головой.

– Нет.

– Жаль.

Чувствую, что захват ослабевает, и я, тут же воспользовавшись этим, открываю дверь и сбегаю, не оглядываясь. Дорожка к моему дому, дверь в подъезд, ступеньки. Только у дверей я останавливаюсь и перевожу дух. Открываю замок, вхожу, скидываю кроссовки и, не снимая куртку, бегу на кухню к окну. Машины Марка уже нет, и я почему-то расстраиваюсь. Вспоминаю проведенное вместе время и с удивлением отмечаю, что даже несмотря на неловкость, что была с нами третьей, мне было хорошо с этим непонятным мужчиной. А еще он красивый, обаятельный, и с ним рядом сердце стучит как бешеное, может, это любовь?! Нет. Любовь что-то светлое возвышенное, а Марк даже сейчас темный, непонятный и порочный…

Сегодня все идет не так. Выбежала из дома, забыв костюм для выступления, вернулась снова, вышла, но опоздала на автобус. В метро меня пытался облапать какой-то противный тип и, пока не получил локтем в ребро, не угомонился.

В гримерке ко мне нещадно цеплялась Злата, и только мантра «не слушай! не смотри!» не довела ситуацию до боевых действий, и сейчас, стоя в ожидании приглашения на сцену, я даже боюсь, что что-то снова пойдет не так. Надеюсь, я не упаду с пилона и не расшибу себе лоб.

Раскатисто звучит мое имя следом за именем Лилу, и мы с заученными улыбками на губах направляемся на сцену.

К моей радости, не происходит ничего плохого. Я уверенно танцую первую любимую часть танца, перехожу ко второй, раздеваюсь и завершаю танец топлес. Надя говорила мне, что через несколько выступлений я буду снимать одежду и не чувствовать смущения, но нет, каждый раз обнажаясь перед публикой, я словно заключаю сделку со своей совестью и ощущаю себя отвратительно от осязаемой ауры похоти, летящей ко мне из зала.

Музыка заканчивается, раздаются аплодисменты и несколько неприличных выкриков одного явно много принявшего на грудь гостя, но я не придаю им особого значения и, спускаясь со сцены, собираюсь обойти гостей, чтобы собрать свое вознаграждение. Практически обойдя всех, слышу окрик:

– Эй, как там тебя! Подойди!

Не впуская слова в свое сознание, не меняясь в лице, я оборачиваюсь и смотрю на немолодого, обрюзгшего мужчину с внушительным пивным животом.

Он, вытащив из портмоне пятитысячную бумажку, машет ей, завлекая меня к себе, и сканирует мое тело маленькими поросячьими глазками. Запрятав гордость и брезгливость куда подальше, подхожу, получаю купюру, шлепок по мягкому месту и вскрикиваю оттого, что гость, резко схватив меня, усаживает к себе на колени.