Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не извиняйтесь. Все в порядке.
– В любом случае я рада за вас с господином Давидом. Он был сегодня загадочен и молчалив.
– И что это значит?
– Ну обычно он строг и постоянно поправляет из-за каждой мелочи. Неважно в чем, а сегодня поел и уехал, сказав, что будет позже и предупредил не будить вас.
– Что ж… Ясно, – щеки залил румянец от неудобного момента, ведь было ясно теперь окончательно, что мы с ним стали близки. Но я и Анастасия уже взрослые женщины.
Поднялась на этаж и первым делом посмотрев на постель яркими, откровенными картинками увидела все, что было на ней этой ночью. Моя смелость, его твердость и нежность граничащие ровно посередине. Наша общая страсть.
Мои губы пылали от многочисленных поцелуев, а тело обдавало жаром.
– Сумасшествие какое-то, – шепнула, улыбнувшись и принялась за постельное белье, которое так и не сменила, потому что ночью сил не осталось. И, полагаю, Давид бы не позволил.
Осмотрела всю комнату, но сменного не нашла. Отыскала на втором этаже хозяйственную комнату и взяла там чистое. На этом весь запас дел закончился.
Я долго смотрела на телефон и думала, что если позвоню или напишу ему, то не буду знать, что сказать. Это вариант отмела и вышла из спальни, но отчего-то мои ноги потянуло в комнату напротив.
Вспомнила, что здесь было в первый визит и стало смешно. Теперь я жалела, что выбросила те вещи. Я бы хотела, чтобы Давид меня в них увидел и рассмотрел подробней. Для мужа нужно быть красивой. Всегда. Когда бы он ни захотел нежности и ласки, быть готовой.
Эти правила я хорошо запомнила. Именно поэтому надела красивое платье и бесподобный к нему комплект белья.
На столе у двух кресел лежали какие-то бумаги, которые меня не интересовали. И я заметила открытый… Сейф?
Это меня смутило, но что, если Давид забыл его закрыть, а кто-то сюда поднимется? Опрометчиво, конечно, с его стороны.
Подошла и, не смотря внутрь, потому что мне это не интересно – закрыла до характерного щелчка.
Спустилась после того, как еще недолго побыла в его спальне и увидела Анастасию в одежде, кажется, для сада.
– Собираетесь заниматься цветами?
– Да. Стоит прополоть, немного взрыхлить почву, а уже вечером полить, когда летнее солнце перестанет так ярко палить.
– А можно мне с вами. Цветы не буду трогать, обещаю.
– Буду признательна. Переоденься тогда в штаны и кофту легкую, иначе обгоришь. Кепки или панамы нет?
– Не-а. Может платок повязать?
– Повяжи. Обувь обувай удобную, но закрытую.
– Хорошо. Я скоро буду.
Убежала и полностью «вооружив» себя вышла на помощь.
Рвать траву оказалось увлекательно, но мои ноги с непривычки затекали быстро, и я меняла свои позы, и даже пальцы стали неметь, и гимнастика им перестала помогать.
– Ну что, как себя чувствуешь?
– Я не белоручка, честно.
– Я тоже устала. Пошли выпьем лимонад. Все равно сейчас тут больше нечем заниматься.
– С удовольствием, – кинула перчатки туда же куда, и женщина и чуть ли не бегом отправилась в дом, услышав позади себя смешок.
Время приближалось уже к двум часам, когда машины Давида въехали в ворота.
Сердце учащенно забилось, а я не могла пошевелиться.
Двери открылись, но только передние. И вылезли из авто лишь водители. Черные костюмы были в пыли. Они направились к домику охраны быстро и нервно. Громко матерясь, отделяя звуки, доносившиеся до меня стальной дверью.
Что-то случилось. И я задрожала. От страха. Ужасного и дикого.
Случилось… с ним…
Давид
Она дарит покой. Тот покой, который успокаивает твоих демонов. Покой, который подталкивает к мысли, абсолютно дурацкой, что ты на верном пути.
Я и до этого ощущал, что Самар цепляет собой. Чистотой, наивностью и своим умением быть такой какая есть. Догадывался, что момент, когда ее отец придет и скажет, что он готов выплатить долг, станет переломным. Теперь я в этом уверен.
Точнее, уверен в том, что возьму деньги и оставлю свою жену рядом с собой. Сомневаюсь, что ее папаша не будет рад. Только знать ему об этом так рано не нужно.
Я крыс за версту чую, сейчас не могу ошибиться. Что-то здесь нечисто.
– Борис, – отвечаю вновь в самом «дружелюбном» тоне, – я сегодня хочу провести день дома. Вы не можете справиться без меня?
Он по совместительству не только друг, еще и человек, отвечающий за всю документацию моей жизни. Он занимается всем тем, что я не могу осилить сам. Он моя правая рука.
В отличие от моей левой руки, которая отвечает за безопасность и связи – это Женя.
Надежных я оставил при себе, когда отец передал мне во владения клуб размером с мою гостиную. С тех пор, эти люди со мной. Все, кто пытался юлить, уже давно покормили собой червей. Я долго не люблю говорить. А предатели много и не говорят. С ними обычно общается мой ствол или Евгения.
– Давид, я все понимаю. Но тебе стоит самому на все взглянуть и оценить риски. Ты теряешь много денег.
– Я знал, что так будет, Боря, – уже одеваясь вытаскиваю из сейфа бумаги по ресторанам. – Но я тебе уже пояснял, что через мои заведения больше ни одного рубля не пройдет от этих уебков. Они уже приходили. Осталось дождаться Филина, и вся компашка пойдет жевать землю.
– А ты вспомни, что есть еще игорный клуб?
– И?
– Они могут его тупо спалить. И это будет лучше, чем если они его сдадут прокурору, который давно ищет его.
– Ну они же знают, что я по очереди их всех прикопаю в своем дворе, распилив на удобрения. Короче, – выдыхаю, сдаваясь, – я тебя понял, еду.
Заглядываю в комнату Самар и вижу ее ровно наполовину укрытую, вдоль всего тела, лежащую на животе. Красивая ножка и округлая ягодица выглядывают и манят, блядь. Почти ступаю к ней, но вовремя останавливаюсь и ухожу.
Пусть поспит.
На эту ночь у нас много планов.
Пока еду в офис к Боре размышляю о важном. О том, что мне стоит нанять новую охрану в дополнение к той, что есть. Усилить наблюдение за домом. Сомневаюсь, что жена останется сидеть дома до конца жизни. Ей стоит найти занятие. Это мама могла сидеть весь день в огороде и своих цветах. Самарите я хочу предложить все, что смогу.
Влип я, конечно, по полной, но назад отступать не стану.
«Мама бы сияла от восторга, если бы с ней познакомилась», – улыбаюсь этой мысли, и мы останавливаемся.
