— Откуда они взялись? — изумленно воскликнула Пэгги, адресуя Брюсу свой недоуменный вопрос.

Сразу вмешалась Джесси Морден.

— Извини меня, милая. Сегодня в Реджвуд возвратилась хозяйка, как же обойтись без праздника? Поверь, не прояви я инициативу, гости все равно собрались бы.

Лицо экономки сияло. От жаровен, установленных на траве, тянуло угольным дымком и аппетитно пахло печеным мясом, импровизированные столы покрывались скатертями, звенела посуда. Миссис Морден подхватилась и бросилась помогать.

Воспользовавшись моментом, Пэгги решительно взяла Брюса за руку, отвела к крыльцу, где их не могли услышать. В панике, чуть не плача, она сказала:

— Как я покажусь на люди в таком виде? Посмотри, на кого я похожа!

— Разве тебе в детстве не читали сказку про царевну-лягушку? — мягко улыбнулся он, обнял ее за плечи, ласково притянул к себе. — Сбросишь шкурку — и, как прежде, станешь прекрасной. Выше голову. Да одних твоих зеленых глаз достаточно, чтобы пленить любое сердце.

Пэгги чуть не бросилась ему на шею, почувствовав в его словах куда больше, чем дружеское участие.

Тут за их спиной послышался знакомый, глубокий и раскатистый бас. Неужели пасторша, мелькнуло у нее в голове, и точно — подошла Бетси Шарон.

— Простите, что нарушаю уединение. Гости требуют хозяйку, мистер Патерсон! Понимаю, сколь приятно вам общество друг друга, но уж не обессудьте за вторжение, еще успеете наговориться.

Доброжелательность и расположение явно звучали в ее тоне, а намек был намеренно прозрачен. Впрочем, Бетси Шарон и секунды не оставила Пэгги на размышление. Где уж тут думать, когда тебя властно влекут в гущу толпы, расступившейся навстречу.

Сначала Пэгги никого не различала, потом стала узнавать знакомые лица. Вот фермеры, арендующие землю Реджвуда, крестьяне, с которыми разговаривала на картофельных полях, и все, очевидно, пришли с женами и детьми, адвокат Матьюс, доктор Алан Бейтс рядом с раскрасневшейся Джесси Морден, группа явно городских жителей, приехавших из Дорфилда.

— Не удивляйтесь, — словно сквозь вату донесся до нее голос пасторши. — Вся наша округа хочет приветствовать продолжательницу рода Макинроев. Вас ждет вино и угощение, которое люди принесли из дома. Постарались от всей души.

От волнения Пэгги не могла вымолвить ни слова, горло перехватило, слезы туманили глаза. Боже, как она была благодарна Энн, протянувшей ей стакан с водой.

— Я так рада вам, — обратилась Пэгги к толпе. — Спасибо за все.

В ответ поднялись бокалы, кружки, раздались здравицы. В руках Пэгги очутился роскошный кубок, наполненный янтарным напитком. Она подняла его высоко над головой.

— Обещаю хранить традиции Реджвуда, заложенные моими далекими славными предками, и не посрамить их чести. Клянусь! — Толпа зааплодировала. Пэгги еще больше воодушевилась. — Заверяю вас, что приложу все силы на общее благо. Пусть мир и спокойствие царят в ваших душах! — На секунду Пэгги перевела дух. — От себя лично и… от имени моей сестры… Мы обе желаем вам счастья! — На мгновение в воздухе повисла тишина. — Я прошу вас поприветствовать мою сестру Энн Макинрой в нашем фамильном доме.

Первой захлопала в ладоши пасторша, потом до слез растроганные Джесси Морден и доктор, удивленно вскинувший было брови старик адвокат и, наконец, Брюс, пораженный неслыханной добротой поступка, продиктованного сердцем зеленоглазой и рыжеволосой девушки, стоявшей во главе праздничного стола.

И тут зарукоплескали все. Говор, звон бокалов, смех. Одна Энн в общей сумятице чувствовала себя вконец растерянной.

— Зачем ты это сделала?

— А кто мне запретит? — рассмеялась Пэгги. — Я хочу, чтобы здесь был твой дом. Я хочу, чтобы ты стала частью моей семьи! Забудь, что мы сироты. Мы — сестры, пусть названные, но сестры. Я всегда завидовала тем, у кого они есть, с кем можно посоветоваться, поделиться, вместе поплакать, если придется…

— Тебе и так досталось! Сколько неприятностей из-за меня пережила! Я проклинаю тот день, когда ко мне пришел Вилли. Какой же надо было быть дурой, а я ведь поверила… И в его любовь, и в запутанную историю между моим отцом и якобы моей больной «матерью», владелицей Реджвуда. Теперь понимаю, какую чушь он плел, хотя тогда была, как во сне. Он сулил мне роскошную жизнь, возил по ресторанам, последние свои сбережения я выкинула на тряпки и косметику — еще бы, впереди столько возможностей. Он явился как сказочный принц.

— Любовь слепа, Энн, — вздохнула Пэгги.

— К сожалению, — горько отозвалась девушка. — Я ни на секунду не задумалась, когда отдавала этому выродку все свои бумаги и документы. Могло мне прийти в голову, что он займется подделкой свидетельства о смерти отца? Теперь знаю, зачем я ему понадобилась. Ему нужны были деньги, а не Энн, в любви к которой он клялся. Какая Ривьера, какие курорты — он бросил бы меня через месяц… Ужасно!..

— Кто в такой день говорит об ужасном! — возник внезапно рядом Брюс. — Кончайте шептаться, вас ждут на том конце стола. Сегодня нет ничего ужаснее, чем опечаленные физиономии.

— Мистер Патерсон, — взмолилась Энн, — прошу вас, выслушайте меня.

— Только не говорите мне про Вилли, — нахмурился он.

— Я не собираюсь его защищать, — твердо сказала Энн. — Ему нет прощения… и мне тоже. Вы так радушно встретили невесту брата, дали пять тысяч долларов на свадебные приготовления. Сроду у меня в руках таких денег не было, но даже часть их я не могу возвратить.

— Он все забрал? — усмехнулся Брюс.

— До последнего цента.

Пэгги наблюдала, как менялось его лицо. Сначала оно стало мрачным, потом жестким, а в последний миг осветилось широкой открытой улыбкой.

— Ну и черт с ними!.. Не в деньгах счастье, ведь верно, Пэгги?

Только присутствие многих людей вокруг заставило Пэгги сдержать ликующий возглас, рвущийся у нее из груди, — вот истинно мужское поведение, мелочности и скаредности она бы ему не простила.

Брюс обнял девушек за плечи, увлекая их к месту для почетных гостей. Здесь командовала Бетси Шарон. Перед ними тотчас появились тарелки, наполненные бараниной, кукурузным, зеленым и картофельным салатами, зеленью. Лепешки, кулебяки, фаршированные орехами баклажаны… настоящее пиршество.

— Чем не свадебное угощение? — своим раскатистым голосом сказала пасторша, поглядывая на сидевших тут же доктора Алана Бейтса и Джесси Морден, которые о чем-то тихо беседовали. — Сорок лет я вижу милую моему сердцу пару и в застольях, и на похоронах, помню их даже за одной школьной партой… Почему бы вам наконец не посетить вашу старинную подругу Бетси Шарон в четверг? — лукаво закончила она.

— Почему в четверг? — удивленно спросила Пэгги Брюса.

Тот рассмеялся.

— По четвергам в дорфилдском храме свадьбы.

Алан Бейтс запротестовал.