Инна услышала, как хлопнула дверца машины и завелся мотор. Ее Игорь с собой не позвал. Даже не потрудился сказать, куда уезжает и когда вернется. Будто и не было вчерашнего вечера откровений.

На веранде, куда Инна вошла с тарелкой тушеной капусты и сосисок, в этот час остались только Алла с Татьяной. Все остальные, похоже, уже позавтракали. Сашу с его красноволосой спутницей Инна не видела с того рокового вечера, когда умер Зубаридзе. Они вообще в отеле бывают? Или, вопреки запретам, переехали в другое место? Молодежь мобильна и плевала на запреты. Они – дети мира. У них машина и раскрученный блог в Тсене. Попробуй их останови!

Не было в столовой и Лолиты с бабушкой.

– Видели своего любовника? – ехидно спросила Татьяна, когда Инна проходила мимо. – Он попросил у Аллы тональный крем, но это мало помогло.

– Кто его так отделал? – спросила Инна, проигнорировав «любовника».

– Ну и скандалище был! – Татьяна махнула веером, на этот раз красным.

Алла молчала. Вид у нее был невыспавшийся. Резо крутился у двери в гостиную, но не заходил. Поколебавшись, Инна присела к подругам:

– Не возражаете?

– Садитесь, мы уже поели и уходим, – ответила за обеих Алла.

– Как спалось? – ехидно спросила Татьяна, когда Инна села. – Надеюсь, хорошо, в отличие от нас?

– Да, я выспалась. Встретила Игоря в саду. У него на щеке свежая царапина.

– Ревнуете? – внимательно посмотрела на нее Алла.

– Кого? Игоря? Между нами ничего нет, – отмахнулась она.

– Врете, – усмехнулась Алла. – Опоздали вы, милочка. В вашем возрасте надо быть проворнее. А вы долго ломались.

– Да мы вроде ровесницы, – тушеная капуста застряла у Инны в горле. Она потянулась за соком.

– Возможно. Вот я и не теряюсь. – Алла посмотрела на открытую дверь, возле которой топтался Резо. – Предпочитаю молодых парней потасканным ловеласам. Так надежнее. И обходится недорого. Здесь в Кахетии смешные цены.

– А вы что, мужчинам платите? – невинно поинтересовалась Инна. – По-другому никак?

– Лучше так, чем совсем никак, – парировала Алла. – Вы-то вообще на голодном пайке.

– Хватит вам, – примирительно сказала Татьяна. – Нашли кого делить. Ему, бедняжке, сегодня ночью досталось.

– Я слышала около часа ночи крики на вашем этаже, – намекнула Инна. – Это в номере Золотарева?

– А то! – неприятно рассмеялась Татьяна. – Ночью к нему пришла Лолита, и, похоже, дело сладилось. Не имею привычки подслушивать, но возня за стенкой была. А потом прибежала безумная бабка.

– Агриппина Викентьевна?

– Ага. И стала выламывать дверь, – с торжеством сказала Татьяна.

– Ей это не под силу, – усмехнулась Инна.

– Она орала: извращенец! Я тебя в тюрьму засажу!

– Лолита вроде совершеннолетняя, – удивилась Инна. – И даже побывала замужем.

– Она так и сказала: бабушка, я взрослая женщина. Но старуха все равно не унималась. Золотарев был вынужден открыть дверь, потому что никто не мог спать. Прибежала горничная Нина, потом Тамара и даже немцы.

«И только я осталась в постели и все пропустила», – грустно подумала Инна и спросила:

– А щеку ему кто расцарапал?

– Этот момент я пропустила, – с досадой сказала Татьяна, которая оказалась сплетницей. Алла по-прежнему молчала. – Девчонка поняла, что старуха не уймется, и ушла вместе с ней. Мужику кайф обломали, – злорадно сказала Татьяна, махнув веером.

– А, может, спасли? – пошутила Инна.

– Я слышала, как он открыл ей дверь и сказал: «Заходи».

– Вы же не имеете привычки подслушивать?

– Я шла с прогулки, – невозмутимо ответила Татьяна. – Я не хотела мешать Алле, – она запнулась.

– Значит, в вашем номере был Резо, – удовлетворенно кивнула Инна.

– А вы, никак, частным сыском решили заняться? – очнулась от спячки Алла. – Что ж, не будем вам мешать. – Она встала. – Идем, Таня.

Ее подруга послушалась. Сегодня Татьяна была в спортивном костюме брусничного цвета: толстовка с капюшоном, мешковатые штаны. Но в руках все равно веер. Красный.

«Автор, раскручивай тетку с веером», – невольно вспомнила Инна, глядя ей вслед. К ее столику подошел официант с бутылкой шампанского.

– Спасибо, не надо, – улыбнулась Инна. – Мне еще работать.

Он молча отошел. Она осталась на веранде одна. Есть не хотелось, Инна вяло ковыряла вилкой капусту. Но потом решила взять булочку, чтобы выпить с ней еще одну чашку кофе. Завтрак бесплатный, а вот обеда здесь нет. Денег она на еду почти не тратит, и напиваться не собирается, но надо еще сувениры купить. Машку порадовать и… Гошу.

«Кому они нужны, эти магнитики? – с досадой подумала Инна. – Обмениваться сувенирами – глупость, которую все никак не могут искоренить. Потому что поездка за границу – повод, чтобы оказать знак внимания. Важен не магнитик, а то, что о человеке помнят. Значит, он занимает какое-то место в твоей жизни, а ты будешь занимать место в его. Мы все боимся одиночества, потому что Инет – не панацея. Хочется чего-то реального, такого как магнитик на холодильнике. Все равно куплю», – решила она и пошла за булочкой.

За ее спиной осталась пустая веранда.

– Да дай ты ей успокоительное, – услышала она женский голос. И не сразу его узнала. – У тебя же есть.

Инна стояла у самой двери, и этим двоим ее не было видно. Инна поняла это и затаилась. Подруги видели только пустую веранду и пышные кисти голубой глицинии, которые каскадом струились со шпалер. Она вся была в цвету, это было так завораживающе красиво, что Инна каждый раз останавливалась полюбоваться глицинией. Задержалась и на этот раз. И как кстати!

Веранду и красную гостиную разделял небольшой коридорчик, в котором стоял диванчик, журнальный столик и напольная ваза с букетом из сухостоя, потому что для живых цветов был пока не сезон. А летом в этой элегантной вазе смотрелись бы розы на длинном стебле. На стенах, справа и слева, висели эстампы. Слева от диванчика была почти незаметная дверь в туалет. Сама Инна не увидела ее, пока ей не показали. Этот туалет был предназначен для гостей ресторана и бара.

Женщины присели на диванчик, где их никто не видел. Начало разговора Инна пропустила. И теперь, услышав нежный голосок хорошенькой немочки, Инна словно споткнулась. И застыла, спрятавшись за глицинию.

Она и в самом деле прекрасно говорила по-русски, эта скрытница с немецким паспортом и мужем-немцем, который был в два раза ее старше, без малейшего акцента и, видимо, уже успела познакомиться с Лолитой. Настолько, что давала ей советы.

– А как твой муж? – спросила та.

– Объелся груш, – невесело пошутила «немочка». – Требует, чтобы мы немедленно уехали. Я уговариваю Франца, что нам ничто не угрожает, но он так напуган, что почти ничего не ест. Ему это не повредит, в Баварии он, как и все, объедается колбасками и упивается пивом. А я так и не привыкла. Мне здесь хорошо. Воздух чистый, вино вкусное. Я терпеть не могу пиво.