— Юль, он дело говорит, — поддержала я. — Одной тебе опасно. У меня тоже опасно.

— Мне неловко вас затруднять, — пробормотала Юля.

— А вы на себя хозяйство возьмете, — предложил следователь. — Может, когда борщ приготовите. Вы готовить умеете?

— Она божественно готовит! — с жаром сказала я.

— Вот и хорошо! Считайте, мы в расчете! Так как? Уживемся?

— Ну, если я вам не помешаю…

И Юля еще раз пожала плечами. Уже сдаваясь.

Следующие полтора часа были заполнены хлопотами. Олег Витальевич позвонил в отделение и попросил выслать дежурную группу по адресу. В ожидании экспертов мы с Юлей сидели на диване и потерянно молчали. Олег Витальевич, напротив, развил бурную деятельность. Сбегал в магазин и прикупил новый замок.

— Нужно будет квартиру закрыть, — объяснил он нам, вернувшись.

— Я вызову слесаря, — сказала Юля. — Только сегодня он вряд ли придет.

— Не нужно никого вызывать, — отказался Олег Витальевич.

— А кто замок поменяет? — спросила я.

— Сам и поменяю, — удивился следователь. — Трудно что ли?

Мы с Юлей одобрительно переглянулись. Приятно, когда у мужика руки растут из нужного места. Жаль, что таких мужиков все меньше и меньше.

— Ир, ты иди домой, — сказала Юля.

— Глупости!

— Иди, иди! Что тебе тут делать?

— А ты?

— Со мной останется Олег Витальевич.

Я высунулась в коридор.

— Олег Витальевич!

— Я! — откликнулся следователь из разгромленной кухни.

— Мне можно быть свободной?

— Можно, — ответил наш гость, по совместительству ангел-хранитель. Он вышел в коридор, вытирая руки клетчатым носовым платком.

— Программа по защите свидетелей работает? — уточнила я.

— Работает, — недовольно отмел следователь мой игривый тон. — Кстати! Вы понимаете, что видеться вам не придется?

— Долго? — спросила Юля, появляясь на пороге комнаты.

— Не знаю.

— А звонить друг другу можно? — спросила я.

— Звонить можно. Ира, у вас телефон с определителем?

— Без.

— Ну, и хорошо. Созванивайтесь.

— И на том спасибо, — поблагодарила я.

Олег Витальевич кивнул и снова удалился на кухню. Я подошла к Юле и взяла ее за руку.

— Ты правда не обидишься, если я уйду?

— Конечно, нет! — ответила Юля. Обняла меня и шепнула:

— Спасибо тебе. Ты — самая лучшая моя подруга.

— Не преувеличивай, — ответила я и неловко отодвинулась. Честно говоря, я просто не привыкла к таким нежностям.

— Я позвоню тебе, — пообещала Юля.

— Буду ждать.

— Когда лучше звонить?

— В любое время дня и ночи. Я сейчас в отпуске.

Юля кивнула. Несколько минут мы стояли, держась за руки, и рассматривали друг друга.

— Ну, иди, — сказала Юля и подтолкнула меня к выходу.

— Иду.

Я пошла к двери, оглядываясь на нее.

Юля стояла посреди коридора и провожала меня взглядом. И выглядела такой несчастной и беспомощной, что у меня невольно сжалось сердце.

Я остановилась у выхода и махнула ей рукой. Юля махнула в ответ.

Я вышла на лестничную клетку и бесшумно прикрыла за собой дверь.

По дороге домой меня одолевали невеселые мысли.

Итак, я раскололась. В принципе, ничего аморального я не сделала. Можно даже сказать, совершила акт гражданского мужества. Но за этот акт я могу расплатиться так, что мало не покажется. Господи, что тогда будет с папочкой!

С другой стороны, меня, наконец, перестала мучить совесть. Вполне вероятно, что дух Казицкого, который непрерывно снует между нашими с Юлей квартирами, теперь оставит меня в покое.

— Я сделала все что могла, — вслух сказала я.

И все пассажиры маршрутного такси, в котором я ехала, посмотрели на меня.

Я смутилась, опомнилась и уткнулась носом в боковое стекло.

Папочка встретил меня радостно. За время моего отсутствия нам, слава богу, никто не звонил. Хоть и маленькое, но облегчение.

— Погулять не хочешь? — спросила я отца, разуваясь в прихожей.

— Нет! — решительно ответил мой родитель.

— Почему? Погода прекрасная.

— Я на балконе сидел, — уклончиво ответил папочка.

Я вздохнула. Ясно. Мир вокруг по-прежнему кажется ему большой мышеловкой. Хотя, возможно, он такой и есть.

Я вошла в свою комнату, плюхнулась на диван и принялась обдумывать ситуацию.

За Юлю я теперь спокойна. Маловероятно, что убийца начнет искать ее в доме следователя, ведущего дело. С другой стороны, непонятно, с чего это Олег Витальевич так расщедрился на заботу и внимание? Кто ему Юля? Он видел-то ее раз в жизни! И потом, я теперь категорически не доверяю мужчинам среднего роста! А Олег Витальевич аккурат попадает под это определение!..

Тут меня прошиб холодный пот.

«Меньше думай, Ирка! — призвала я себя. — Иначе ты до такого додумаешься, что мало не покажется!»

Воображение тут же нарисовало мне картинку: Юля спит, а к ее кровати на цыпочках подбирается Олег Витальевич с огромным ножом. Длинное лезвие зловеще сверкает в лунном свете.

Я фыркнула. Фигня какая!

Судя по всему, следователь мужик приличный. С ним можно чувствовать себя вполне спокойно. Можно даже поделиться своими маленькими женскими тайнами. Например, рассказать о том, что ты стала свидетелем убийства. И ничего! Он никому не проговорится!

Я снова фыркнула.

Осмотрела комнату в поисках какого-нибудь занятия. На полу рядом с диваном лежал Сомерсет Моэм. Не лично, конечно. Лежала его книга под названием «Театр». Одна из моих любимых книг.

Люблю я этот роман потому, что он написан с пониманием и уважением к личности женщины. Честно говоря, это большая редкость. Есть авторы, которые пишут о женщине с пониманием. Есть авторы, которые пишут о женщине с уважением. Но авторы, которые счастливо сочетают в себе оба эти достоинства, редки, как бриллианты чистой воды.

Я с мужчинами общаюсь редко. Можно сказать, почти не общаюсь. Но если я попадаю в компанию, а в ней находится маленький самоуверенный фюрер, который провозглашает лозунг «все бабы — дуры», я никогда не ввязываюсь в полемику.

Я просто отхожу от этого недоросля и ищу себе умного собеседника.

И он находится, уверяю вас!