– Как ты их в тумане разглядел? – спросил Парамоша.

– Они через пригорок проходили… Несколько человек, показалось… Но пригорок далеко…

Мы переглянулись с майором Бобрыниным, и десантник сразу шагнул в палатку, чтобы запустить компьютер.

Я присел перед боевиком, кого Паутов посчитал командиром. В темноте лицо было видно плохо, но он глаза поднял и посмотрел на меня спокойно и с легкой насмешкой.

– Может, поговорим все-таки?

Он думал недолго. И ответил достаточно грамотно, хотя не сразу подбирая русские слова:

– Говори… Если тебе есть, что сказать мне…

– Ты издалека прибыл? – спросил я.

– Издалека…

– Много границ перешел?

Пленник плечами пожал.

– Меня интересует, каким путем из Афганистана в Чечню попадают… Путь не близкий…

– Путь прямой для того, кто знает, зачем идет…

– А ты зачем шел?

– За победой… – сказал командир. – Я хотел принести домой оружие, которое даст нам победу над американцами…

– А его здесь всем желающим дают? – наивно поинтересовался я.

Душман понял интонацию и опять промолчал.

– А русский язык ты где изучал? – включился в допрос майор Паутов.

– Я когда-то закончил в Москве Академию генштаба.

– А потом с нами воевал или против нас? – спросил я.

– Я воевал с вами рядом… А потом воевал с талибами… – он говорил с уважением к себе, и это выглядело достойно. Это выглядело именно разговором, а не допросом.

– А сейчас?

– А сейчас я воюю с американцами и с другими, что пришли к нам…

– У нас здесь американцев всех давно с дерьмом смешали… – сказал Паутов. – Ты дома с ними воюй…

– Но у вас здесь есть оружие против американцев – америций… – сказал душман.

Я не успел спросить, что это такое. – из палатки высунулся майор Бобрынин.

– Александр Андреевич… – позвал он меня. – Есть люди и есть собака…

– Иду… Напоите пока пленников чаем…

Я запускал и настраивал компьютер, а сам прислушивался к допросу, потому как понимал, что только серьезная причина могла заставить человека пуститься в такой дальний и опасный путь. Если несколько лет назад в Чечне частенько встречались наемники из Афганистана, то сейчас, когда сопротивление боевиков почти полностью сломлено, когда война в самом деле превратилась во что-то соответствующее ее официальному названию – в антитеррористическую операцию на Северном Кавказе, наемникам здесь делать уже нечего. А если и встречаются еще такие, то это только остатки некогда сильных формирований, наемникам которых по какой-то причине заказан путь домой. Ну, а такой большой по численности отряд – это нонсенс, достойный серьезного изучения. А потом прозвучало слово, которое все поставило на свои места.

Америций…

Тут же стало понятно, зачем чеченам понадобился мой брат – не просто офицер десантных войск, но еще и специалист по радиохимической защите, то есть по защите от радиационного и химического оружия. И причина дальнего похода афганцев стала понятна. Америций уже сам по себе – ядерное оружие, своего рода «тихая атомная бомба», обходящаяся без взрыва и разрушений. Не надо создавать крупные научные центры, не надо строить ракеты дальнего радиуса действия. Надо просто сначала достать америций, а потом найти шахида, который доставит по какому-нибудь международному адресу маленький контейнер… Последствия могут значительно превзойти бомбардировки Хиросимы и Нагасаки вместе взятые… Америций не пощадит никого…

Как только я услышал это слово, у меня по спине холодный пот пробежал… Америций здесь, рядом, в руках террористов. Именно америций высвечивался во время просмотра двора, как некий объект, хранимый в подвале. Именно из-за страха перед америцием не решались люди разгрузить машину, как рассказывал подполковник Разин…

Тут на экране появилось некое шевеление, и пришлось вмешаться, прервать допрос и позвать подполковника Разина. Посторонние находились уже слишком близко, чтобы спокойно наблюдать за ними. К тому же рядом была еще одна странная точка… Вернее, полоска… И полоска эта перемещалась значительно быстрее людей. Я не сразу догадался, что это собака. Но именно по скорости и хаотичности передвижения догадался. Люди даже на четвереньках так не бегают.

Разин после сообщения капитана Ростовцева уже ждал, должно быть, чего-то подобного. Спутник подозрения капитана подтвердил.

– Из села идут? – Разин спросил меня, словно я от монитора не отрывался уже несколько часов и внешний вид села постоянно контролировал.

– С той стороны… А уж откуда – один Аллах знает…

– Зря мы Ростовцева с наблюдения снимали… Упустили момент… Я, то есть зря снял… – подполковник все же увидел разницу между «мы» и «я». И то хорошо. – Давай-ка посмотрим село… Сравним…

Разин хорошо сообразил. Мы уже просматривали село раньше, и картинка в памяти осталась. Сейчас стоит поискать изменения. Я сначала зафиксировал в буфере обмена ноутбука предыдущую карту, потом медленно, стараясь не делать стремительных «прыжков», заработал ручками ММК-джойстика. Изображение поползло в сторону. Двор, за которым мы раньше наблюдали, нашелся легко. Его трудно было спутать с другими дворами, во-первых, потому что людей там просматривалось значительно больше, нежели в любом другом дворе села, а во-вторых, люди эти сейчас активно передвигались, вместо того чтобы сладко спать в предутренние часы.

– Тревога, никак, у них… Значит, наблюдатели отсюда… Разведчики… Получили сообщение? – думал подполковник вслух.

– Кто мог сообщить… Рацию развернуть не успели… – в сомнении я передернул плечами. – Что-то здесь другое… И никто из отряда не уходил в село… Уж мы-то первыми бы увидели…

– Но как-то они ведь узнали, заразы…

– Должен был прийти связной? И не пришел? Время назначено заранее… Не пришли – встречать вышли…

– Может быть, есть в твоих словах правда… Если бы была общая тревога, выступили бы всеми силами…

Здесь я не мог согласиться.

– Не выступили бы. В случае чего, они займут круговую оборону во дворе, и там будут до конца драться… Будут охранять америций. Для них это очень важно. Трое и собака – только разведка…

– Что такое – америций? – спросил Разин. – Душман за америцием пришел…

– Радиоактивный металл. Получается из оружейного плутония после каких-то дополнительных операций… Трудно определяется из-за слабого фона, но очень ядовит и опасен. «Тихая атомная бомба». Активен, растворяется в воде, заражает воздух… Для людей смертелен… Вызывает скоротечные раковые опухоли…